№ 24-25 (3715-3716), 28 ноября 2005 года
главная | оглавление | <... | ...>

Zivilcourage,
или Воспитание посредством сцены

Студенты-германисты, участники театральной мастерской филологического факультета, приняли участие в 22-Международном фестивале любительских театров в Германии, проходившем на родине братьев Гримм в г. Ханау с 5 по 9 октября, с программой ревю на немецком языке “Это твоя жизнь”.

А.И.Атарщикова, руководитель студии

Рассказывает Анна Ивановна АТАРЩИКОВА, руководитель студии: Город Ханау находится недалеко от Франкфурта. Это старинный ухоженный город. Живут в нем интересные, любящие театр люди. 20 лет назад по инициативе актера-любителя Эриха Беккера в Ханау возник театр под странным названием “Ист(о)ерический”, а затем и Общество содействия театральному движению. Тогда же в Ханау прошел Первый фестиваль любительских театров, организованный Эрихом Бэккером. Кстати, Союзу любительских театров в Германии 115 лет. Вот она – платформа экспериментальной театральной деятельности, реальная поддержка новых театров, в том числе молодежных…

Сегодня Эрих Беккер – пожилой человек, опекающий “социально незащищенных” на общественных началах в соответствующей общественной организации г. Франкфурта. Интересно, что по-немецки “на общественных началах” звучит гордо. Слово “ehrenamtlich” происходит от слов “честь” и “служба”. Вообще, в нашей современной российской жизни понятие “общественно-гражданская позиция” как-то потеряло свое место и бродит среди широких слоев населения, находя отклик исключительно среди людей пожилых. В Германии же социальная активность – это норма жизни и пожилых, и молодых.

Слово молодым

Николай АНДРЕЕВ, участник студии: Конечно, всё увиденное нас впечатлило, и еще то, что оргкомитет проявлял трепетное отношение ко всем проектам, персональную заботу о каждой труппе. И то, что на фестивальных встречах (а фестиваль так и называется “Встреча любительских театров”) проявлялся глубокий взаимный искренний интерес представителей различных культур. Это определило и высокий уровень фестиваля.

Участники студии: Мы были в течение всего времени окружены заботой, вниманием со стороны организаторов фестиваля, Дианы Бэр и Торстена Вальцера, и со стороны всех их помощников. Господин Беккер лично встречал нас во Франкфурте на микроавтобусе, мы и не знали, что это легендарный зачинатель фестивального дела.

Ханау, родина братьев Гримм.

Н.Андреев: Сам факт “театрального обмена” европейских стран произвел на меня огромное впечатление. Очень жаль, что при таком разнообразии культур, как в России, подобное пока не представляется возможным.

А.И.Атарщикова: При этом финансировался фестиваль из средств попечительского совета, члены которого, в основном, артисты и зрители “Ист(о)ерического театра”. Правда, и город помогал. На открытии фестиваля присутствовал бургомистр…

Как мы попали на этот фестиваль

Участники студии:
…Когда мы в середине прошлого учебного года только начинали робко задумываться о возможности поехать на какой-то фестиваль, мы и надеяться на это не могли. Ведь мы были студентами первого курса, работа над нашим театральным проектом была далека от завершения. Но мы уже мечтали выступить перед немецкой публикой. Не только перед школьниками и студентами, изучающими немецкий язык, не только перед нашими педагогами и друзьями. Мы хотели проверить себя, чего мы стоим как носители немецкого языка. Но оказалось, что наши педагоги не просто верят в нас, но планомерно осуществляют учебно-репетиционный процесс, смотрят в будущее, прогнозируют результаты.

А.И.Атарщикова: Как и в обязательном учебном процессе, так и в факультативном, например, в работе учебного языкового театра, должны быть цели и задачи, методы работы, учебный план. Мы свой план прошлого учебного года выполнили на все сто. Заявку на международный фестиваль в Ханау отправили по форме, в соответствии с требованиями, о которых прочли в Интернете, и получили приглашение.

Участие в международном фестивале – это школа. Потрясающая школа мастерства. Каждый день мы просматривали по три спектакля различных театральных направлений, от студенческих до театра сеньоров (так в Германии называют объединения пожилых людей; существуют танцевальные, спортивные, театральные клубы сеньоров) и экспериментальных театральных групп, между прочим, высочайшего профессионального уровня, как, например, Studiobuhne Essen (Театральная студия г. Эссен), бельгийский театр “Агора”. Затем были обсуждения, в официальной и неофициальной обстановке, мастер-классы. Постоянный обмен опытом, потрясающая языковая практика.

Участвовали в фестивальном показе шесть немецких театров, два бельгийских, одна очень оригинальная турецкая группа и мы. Основной язык общения был немецкий, хотя гости из Турции говорили исключительно на английском языке, а участники бельгийского студенческого театра – на французском. Зрителями были и горожане – по всему городу были расклеены афиши фестиваля, – участники “Ист(о)ерического театра” города Ханау и, конечно, сами театральные группы. Проходили выступления на трёх театральных площадках: в Театре комедии (театр-игрушка, театр-сказка!), расположенном в живописной парковой зоне; на театральной площадке при Райнхард-кирхе – в старинной части города, на Майне, и, наконец, на экспериментальной площадке Halle 2 – великолепно оснащенном театральном зале – бывшем складе в промышленной части города.

Участники студии после мастер-класса по гриму с актёром из Голландии.

Участники студии. У нас были такие условия для выступления, о которых мы у себя дома и мечтать не смеем. В нашем распоряжении была новейшая, уникальная по своему техническому оснащению площадка. Мы вошли туда в 10 утра и остались до вечера, не хотели идти ни на обед, ни на ужин и, к сожалению, пропустили выступления, проходившие в других залах, так как страстно готовились к своему. Осваивали сцену, звук и свет! Наш спектакль состоит из более чем 30 различных по характеру и настроению сцен-эпизодов. Свет менялся практически столько же раз. “Сдержанный” общий, ослепительно яркий, трагический синий, агрессивно-красный, локальный… а также различные их сочетания. И управляла всем этим участница нашего спектакля Юля Тупик, включала безошибочно свет, звук. Ни разу не сбилась. Всему научилась во время репетиций. Местный технический «знахарь» ей все разъяснил, и потом подстраховывал, когда Юлька бросалась на сцену (причем надо было незаметно обежать весь зал) к своим, на танец.

Хорошо, что нам привезли ужин сухим пайком. С доставкой прямо за сцену. Бананы и груши улетучились в мгновение ока.

Понимали и принимали нас хорошо. Реакция зала, его дыхание были для нас живительной силой, хотелось отдавать себя без остатка. Мы так и делали.

А.И.Атарщикова: На обсуждении, как я ни старалась, как ни просила, чтобы нас покритиковали, речь шла о великолепном владении языком, сценической речью, об артистических данных исполнителей, о том удовольствии, которое они доставили публике своей эмоциональной отдачей. И я могу только подтвердить, что ребята источали энергию, они заражали и заряжали зал своим восторгом. Некоторых исполнителей, как Николая Андреева, отмечали особо. Он и для нас – наш премьер. Но я хочу поблагодарить всех, и премьеров, и премьерш! На фестивале они впитывали в себя все самое лучшее, как губка. Вслушивались в речь и интонацию немецких актеров и реализовывали свои реплики, тексты еще выразительнее. Например, накануне ребята, как завороженные, следили за игрой актеров Studiobuhne Essen. На следующий день Ксения Федорова играла свою “премьершу” еще ярче. Одно дело Анна Ивановна говорит “скажи эдак, да паузу побольше”, а другое дело перед тобой такие примеры!

Успех был бесспорным, хотя дипломов на фестивале не дают. Идеология фестиваля предполагает не соревновательность, а обмен опытом. Правда, нам написали восторженное письмо для руководства факультета: “Спектакль “Это твоя жизнь” доставил зрителям огромное удовольствие благодаря высокому качеству текста и яркому эмоциональному исполнению”.

Одна немецкая актриса из той же студии города Эссен сказала, что мы говорим лучше, чем они, немецкие актеры. И это свидетельство достижений ребят в их сценической речи, – тема для отдельного разговора о театральной методике, ее задачах, и о нашем ее освоении.

Вообще же хочется сказать, что совместная поездка – это испытание. Поэтому я как руководитель хочу поблагодарить весь коллектив за то, что мы это испытание с честью выдержали. Спасибо коллеге-артисту нашей студии доценту кафедры немецкого языка Л.М.Рязановскому, опоре и поддержке в эти трудные фестивальные дни. Спасибо гениальному водолею Гали Абайдулову, который еще год назад, создавая этот спектакль, сказал пророчески: “Вы понимаете, как вам будут рукоплескать немецкие зрители? Что вы так говорите по-немецки!” Спасибо Елене Смирновой, хореографу-репетитору студии – зрители восхищались всеми танцевальными сценам и слаженностью исполнения. Спасибо, мои друзья за ваши способности, таланты, увлеченность. Об этом куске нашей жизни мы будем с вами долго вспоминать… Поблагодарим и всех педагогов кафедры немецкой филологии, кафедры фонетики. Это результат общих усилий педагогов, их гордость.

А что дальше?

А.И.Атарщикова: Будем готовиться к новому фестивалю, на него нас уже пригласили. С новой программой.Какой? Расскажем потом. Ведь нам еще нужно придти к общему знаменателю. Ребятам хочется играть, играть большую цельную пьесу. Это ведь основная мотивация участия в театральной студии. Но это значит, что им придется проявлять и бoльшую организованность, и бoльшую ответственность…

Исполнение финального номера «Так или иначе, жизнь продолжается». Л.М.Рязановский, доцент кафедры немецкого языка в сцене из спектакля.

Сцена – своеобразный институт нравственного воспитания. В нашей сегодняшней обыденной жизни, к сожалению, практически нет места социальной, гражданской активности. Каждый стоит за себя, ну и, конечно, за свою семью или фирму. … Я не имею в виду деятельность профсоюзов. Я имею в виду нормальную человеческую зрелость вне ЧП, вежливость и порядочность, чувство такта, доброжелательность. В старом Ленинграде это было нормой поведения. Сегодня от этого практически ничего не осталось. Каждый день мы это проживаем или переживаем в общественном транспорте – в автобусе, в метро. И, к сожалению, в нравственном воспитании нашего современника явление под названием «театр» не имеет почти никакого значения. А понимание современного театра исключительно как режиссерского и авангардного, где режиссер и его эксперименты ради экспериментов и есть воплощение авангарда – это уже и не ново, и не вдохновляет ни западную, ни нашу публику.

Гражданственность, или как говорят немцы, “гражданский кураж”, нужно воспитывать в узком кругу. Это может приобрести, в конечном счете, массовый характер, но нам сегодня это не грозит. …Конечно, театр учебный – это не панацея, но это коллектив, и внутри него, в тесном общении участников, происходит воспитательный процесс. Не случайно в Европе так популярны театры школьные и прочие. Между прочим, Бертольт Брехт и Беньямин Вальтер занимались театром дидактическим, цель которого была не выступать перед публикой, а проигрывать сложные жизненные ситуации.

В студии, во-первых, мы занимаемся языком, это наша главная задача, но при этом мы занимаемся театром и развиваемся как личности. Благодаря – или вопреки. Это все не так гладко происходит. Театр – это всевозможные столкновения. И извиниться, если что, не грех. Хотя в нашей студии были когда-то талантливые участники, которые понимали это как слабость. И они отсеялись.

“Театральная методика” в европейских странах – это, в зависимости от точки приложения, средство и нравственного, и физического, и социально-поведенческого, и языкового воспитания. Кстати, в советские годы школьные педагоги с успехом использовали эту методику для обучения иностранным языкам. Малыши, еще толком не умевшие ни читать, ни писать, играли “ Красную шапочку” и другие сказки на иностранных языках. Как известно, все новое – это хорошо забытое старое.

Иностранный язык – это особая ментальность, поскольку это “их нравы”. Сегодняшняя немецкая ментальность – это доброжелательность, тактичность, последовательность. У нас в России, к сожалению, пока все наоборот. В лучшем случае – ярмарка тщеславия. И у нас в СПбГУ то же.

У нас на филологическом факультете, помимо потомственных интеллигентов, достаточно “золотой” молодежи. И почтенного преподавателя не всегда вперед пропустят.

Нужна ли студии поддержка?

А.Атарщикова: Поддержка появляется то тут, то там. В работе над нашим предыдущим проектом (ревю “Ах! Эти женщины!”) и последним (“Это твоя жизнь”) нас поддержала немецкая фирма Kermi. Этой финансовой помощью мы, прежде всего, обязаны г. Леониду Лебединскому, уже на протяжении двух лет он заинтересованно следит за развитием нашей студии. Если бы у нас не было денег на костюмы, на постановочную работу, – при всем нашем стремлении к минимализму мы не смогли бы поднять эти серьезные проекты. Всем нашим спонсорам и меценатам мы выражаем нашу искреннюю признательность. За наш новый плакат спасибо руководству курсов иностранных языков филологического факультета, фирме Kermi и нам самим, содружеству педагогов-единомышленников. … И, наконец, благодаря организаторам фестиваля и руководителю немецкой фирмы Oventrop г. Георгу Румпу наши участники фестиваля смогли полететь домой, вместо того чтобы ехать двое суток в плохих условиях на автобусе.

Все студийцы из хороших семей, но не из тех, для кого послать ребенка за границу не проблема. Поэтому такие структуры, как “попечительский совет”, как бы это ни напоминало нам времена до Октябрьской революции, должны постепенно получить в нашей стране свое развитие. В Германии нувориши – это люди, которые прислушиваются к голосу общественности. У нас общественность – это инертная, безголосая, безынициативная, безликая масса. Над ней – малокультурные, грубые, циничные нувориши.

К сожалению, эти различия в нашем социальном устройстве особенно отчетливо ощущаешь, побывав за границей.

Know-how – спектакль за 1 год

В течение всего прошлого учебного года, с самого начала нашей работы над проектом, мы, по мере наращивания материала спектакля, искали возможности выступать с фрагментами перед зрителем. Начинали с юмористических зарисовок о том, как, например, ведут себя мужчина и женщина, когда собираются в театр… Затем занимались постановкой сатирических сцен из цикла К. Тухольского “Время взывает к сатире” на темы “начальник – подчиненный”, “коллега–коллега” и т.д. Благодаря участию Гали Абайдулова в качестве режиссера тексты преображались в театральное действо... Выступали мы в программе кабаре “Добро пожаловать в Санкт-Ленинград” в ноябре 2004 г., затем в Малом зале Филармонии 4 декабря 2004 г. на Дне учителя немецкого языка, организованном немецким Культурным центром им. Гете. В феврале 2005 показывали свои импровизации в рамках мастер-класса на практической конференции преподавателей-филологов. Наконец собрали полноценный полуторачасовой спектакль и сыграли его в Центре встреч при Петри-кирхе в конце марта 2005 г., а в апреле в “Бродячей собаке”. К этому времени программа представляла собой ревю о жизни человека – от бытовых сцен до глубоких размышлений о жизни и смерти, о войне и политике.

Сложные тексты и репризы таких острословов, как Курт Тухольский, Рода Рода и других в исполнении артистов-первокурсников раз от раза насыщались паузами. Дыхание их становилось все более “организованным”, голос креп. Сегодняшние второкурсники – это “зубры”. Но это еще не значит, что они все знают и все умеют. Умение – это постоянная работа. Среди средств речевой, в частности, интонационной выразительности в идеале должны быть и смена темпов, и голосовых регистров, гибкое использование динамического компонента (громко – тихо). Нужно продолжать работать над “произвольным” дыханием, расширять голосовой диапазон… Прямо-таки программа профессионального обучения. Мы же универсанты.

В учебном плане наших занятий нет. Все они внеучебные. Пока мы горим, мы существуем. Хотя интерес к “театральной методике” в изучении иностранных языков на филфаке есть. На последней научно-практической конференции преподавателей в феврале 2005 г. была даже представлена секция “Театральная мастерская как метод обучения иностранным языкам”.

На факультете много языковых театров. Можно только приветствовать различные поиски и эксперименты. А направление работы в коллективах, естественно, свое… Хотя, по моим уже многолетним наблюдениям, есть два генеральных направления:

– более общее творческое направление в языковом развитии студентов, когда эти студенты владеют иностранными языками, а режиссер этими языками не владеет, но может предложить способы и методы инсценирования, опираясь на универсальные языковые закономерности и свой профессиональный опыт. В таких постановках могут принимать участие студенты любых языковых отделений, при наличии постановочной идеи такого языкового объединения;

– собственно языковой учебный театр. Первостепенной задачей его является языковое обучение и речевое воспитание студентов с помощью театрально-постановочных методов. В этом случае педагог-филолог и студенты работают над текстом и его акустическим воплощением, и вместе осуществляют пространственную реализацию пьесы. В идеале такой педагог должен владеть языковой спецификой, а также иметь образование театрального педагога и навыки режиссерско-постановочной работы. В этом случае учебный театр может выходить за рамки собственно учебного процесса и предъявлять свою продукцию зрителю. Мы оказались в исключительной, счастливой ситуации, когда вместе с педагогом-филологом работают мастера театрального дела. В этом отношении наша студия полностью оправдала свое название театральной мастерской. И я, тот самый педагог-филолог, и студенты учимся у актера, хореографа и режиссера Гали Абайдулова, воспринимаем его постановочные принципы, воплощаем идеи.

Мы не стремимся сделать из филологов актеров. Мы помогаем им раскрыться как личностям. Исполнители наших постановок участвуют в создании художественного образа, но не играют ни конкретные исторические личности, ни несвойственные им возрастные или социальные роли. Их не “натягивают” на видение режиссером того или иного образа. Наши исполнители говорят на сцене о том, что их действительно захватывает, и действуют в соответствии с этим самоощущением.

В работе над речью исполнителей преподаватель–специалист по иностранному языку, в нашем случае немецкому, не только опирается на уже имеющиеся знания студентов, но предъявляет образцы немецкой речи в исполнении мастеров художественного слова для анализа и овладения интонационными моделями, в том числе и нетипичной, периферийной реализации и так далее…

14 ноября после спектакля в «Бродячей собаке»

…В нашем спектакле представлен период жизни в Германии с 1918 по 1948, а герои остаются такими же юными... Нас интересовало творческое осмысление жизни, ее противоречий, испытаний. Бытовые и юмористические сцены перемежаются с этюдами в духе пролетарского театра, трагическими монологами, легкими танцевальными номерами. Мы (авторы и исполнители) не играем чью-то реальную судьбу. В тех или иных обстоятельствах мы с вами (зрители и исполнители) таковы, как герои нашего представления... Мы проживаем ревю жизни. Любого из нас.

В самом приеме тематического построения, тематической композиции заложена своеобразная интрига. Как автору данного драматургического опуса, мне было особенно интересно, как поймет это зритель. Обычно в ревю появляется герой или героиня, их характер, обстоятельства жизни претерпевают определенное развитие, и вместо “гадкого утенка” появляется “прекрасный лебедь”. Зрители ожидали чего-то подобного. Поначалу они увидели в Коле Снеткове некоего лирического героя и совмещали его в своем восприятии с юным Куртом Тухольским. И только потом понимали, что в спектакле нет биографии Тухольского (хотя материал построен хронологически), а все, что мы показываем из Тухольского, – это его творческий портрет, его творческая кухня. И оба Коли, и Снетков, и Андреев, воплощают поиски, сомнения талантливого писателя и поэта, его гражданскую позицию, выраженную в лирике или в полемических статьях.

В спектакле использовались фрагменты произведений разных авторов, так мы создавали комментарий времени. При этом мы не эксплуатировали образы злодеев и темы злодеяний того времени. Это делали до нас многие. Мы создавали спектакль о том, что нас, немцев и русских, объединяет. Мы – люди, с нашими страхами, болью, слабостями, страстями, с нашими благородством, способностью к взаимной помощи… И доказательства тому мы в избытке получили, например, во времена растерянности и отсутствия продовольствия в наши первые перестроечные годы… И об этом я думала, когда читала со сцены фрагмент письма композитора Хаймана, посланного из Америки друзьям в Европу, когда в 1945 г. было разрешено отправлять посылки свыше 5 кг. “Что вам послать? Мыло, косметику, консервы, нитки, иголки, лезвия для бритвы, крупы, конфитюр…?” Так в разных странах, в разные времена повторяются те же жизненные ситуации… Вот только языковое и поведенческое выражение одних и тех же явлений у нас и у них особое – это к вопросу о необходимости учитывать в театрально-постановочном процессе проявления в языке “универсального” и “специфического” …

После нашего спектакля в штаб-квартире фестиваля незнакомый мне человек (это был Марсель Кремер, режиссер только что прибывшего на фестиваль театра “Агора”) поинтересовался, как все прошло. Я поняла, что моего собеседника не было на нашем выступлении, но оказалась в сложном положении, ведь нескромно хвалить самих себя. И потому ответила: “Я хотела, чтобы нас поняли”… “Быть понятым, – сказал мой собеседник многозначительно, – это много…” И это было словно еще одно подтверждение неслучайности нашего появления на фестивале.

Возвращаясь к вопросу языкового воспитания и совершенствования с помощью театра, к вопросу о различных направлениях театральной языковой практики на филологическом факультете, хотелось бы выразить надежду на то, что внутри нашего многоязычного коллектива будут происходить разнообразные театральные эксперименты, а со временем появятся и специалисты в области “театральной методики”. Оба основных направления, отмеченных выше, имеют свой социальный заказ, своих участников и приверженцев, а значит, могут и должны получать развитие. Я убеждена и в том, что творческое и личностное развитие в учебных языковых театрах, как и в любых иных любительских театральных коллективах, будет способствовать развитию Zivilcourage – гражданского куража, столь недостающего нашей жизни.  

Аннет Адар
и все участники студии
Фото Сергея Ушакова

Театральная мастерская филологического факультета приступает к новому проекту и приглашает талантливых, работоспособных, желающих совершенствовать свое речевое мастерство участников… Желающих играть на немецком языке, а также танцевать и так далее… Занятия проходят по понедельникам (15.40) и пятницам (с 17.20) в ауд. 191 филологического факультета.

© Журнал «Санкт-Петербургский университет», 1995-2005 Дизайн и сопровождение: Сергей Ушаков