|
|
|
№ 21 (3712), 14 октября 2005 года
|
 |
|
 |
|
|
Все в твоих руках?
Мечты и деньги
Случилось так, что нам пришлось жить в обществе – мире людей, в котором мы сами устанавливаем законы существования. И если не напрямую, то хотя бы тем, что не оспариваем, а следовательно, поддерживаем уже сложившиеся порядки.
Наш мир строится на материальных отношениях, и с этим трудно спорить. Сколько бы мы ни говорили о духовности, о стремлении к возвышенным идеалам и о моральных ценностях, сколько бы мы ни утверждали, что деньги – это зло, все равно мы в большинстве своем дорожим материальным благополучием.
Конечно, здорово жить как хочешь, да чтобы тебе за это еще и платили. Но далеко не у всех это получается. Обычно человеку приходится идти на компромисс: либо со своими мечтами, либо с материальной обеспеченностью. Ведь если, например, кто-то видит смысл своего существования в постижении метафизического смысла мироздания (что, вполне вероятно, задача не из легких), то ему придется отказаться от очень многих удобств цивилизации. Другое дело, что эти лишения не будут так уж чувствительны для него. С другой стороны, человек, нацеленный на «деланье денег» ради денег, оказывается отрезанным от мира поэтических образов, философских доктрин и прочих прелестей чувственного восприятия. Безусловно, такие крайности встречаются редко, но все-таки встречаются.
Если деньги нужны не только для того, чтобы гордиться их количеством и преумножать его, а для комфортного существования в мире людей, то они могут быть использованы не только для удовлетворения повседневных потребностей, но и для того, чтобы их обладатель мог обеспечить себе твердое положение в обществе, чтобы он мог ни от кого не зависеть. Ведь обычно именно по одной из этих причин люди и стремятся иметь больше денег. Во-первых, чтобы не задумываться о том, смогут ли они завтра сытно поесть или будет ли им где переночевать, а во-вторых, чтобы знать, что с помощью своих средств они смогут добиться тех или иных целей.
А деньги – это простейший способ достичь благополучия, равно как их отсутствие – оказаться выброшенным из социума.
Рассмотрим случай, который встречается в жизни чаще всего. Человек хочет заниматься делом, которое ему неплохо удается и которое при этом прилично оплачивается. Почему именно так? Во-первых, ясно, что нелюбимое дело будет плохо ему удаваться, а во-вторых, что низкая оплата не позволит ему нормально существовать, обеспечивать, скажем, себя или своих близких. Что он делает для достижения цели? Для начала, он не пренебрегает советами старших, убеждающих его, что нужно хорошо учиться, так как образование – это отправной пункт дальнейшей карьеры. Именно на этом этапе в сознании человека прочно укореняется мысль о том, что ему предстоит строить свою жизнь не совсем так, как он сам захочет, а скорее так, как будет выгоднее. Кроме того, обычно учеба в таких случаях представляется не приятным процессом, а совокупностью усилий, направленных на достижение наилучшего результата.
После получения образования ему предстоит проявлять упорство, трудолюбие, ловкость, проворство, хитрость и множество других качеств. Ведь общество не может позволить, чтобы человек чувствовал себя комфортно без работы. Например, в Советском Союзе тунеядство было вообще подсудным делом. То есть людей продолжали убеждать в том, что не иметь определенного места в обществе, отличного от места «свободного художника», противоречит человеческой морали и никому не приносит блага. Таким образом, человек так или иначе принужден к тому, чтобы «быть кем-то», зарабатывать деньги. Эти понятия уже практически неразделимы. С возрастом человек все реже может себе позволить делать то, что ему хочется в эту минуту. Все чаще желание сходить в кино или выехать на природу перебарывается сознанием необходимости идти на работу. А для отдыха общество выделяет специальные дни. Но это совсем не значит, что в твой выходной тебе захочется слушать музыку или лежать на диване перед телевизором. Не исключено, что у тебя возникнет потребность сделать что-то полезное для своей корпорации. Следовательно, и свою волю человеку приходится так или иначе загонять в рамки, поставленные обществом.
Кроме того, куда приятнее удовольствия, которые можно купить за деньги! Тем более что ими прямо-таки полнится мир. Все чаще развлечения становятся связанными с материальными затратами, а такие простые и бесплатные радости, как поиграть во дворе со сверстниками или побродить на заре по берегу реки, уходят на второй план. И кто знает, может, так оно и должно быть, потому что иначе люди сами для себя не стали бы придумывать таких законов жизни.
И мы принуждены отделять реальную жизнь, всегда связанную с деньгами и стремлением к увеличению их количества в собственном кошельке, которое мы всегда совершенно справедливо оправдываем, — и мечты о маленьком домике на берегу океана, о простой и сладкой жизни в кругу близких людей. И предпочитать первое второму.
В мире, наполненном материальными благами, даже душевные порывы теряют искренность и приобретают налет пошлости. Чтобы убедиться в этом, стоит пересмотреть хотя бы «Сладкую жизнь» Феллини.
Неизвестно почему, но часто для материального мира предполагается его завершение, то есть физическая смерть, а в мире мечтаний смерти нет.
Оптимизм и пессимизм
Вопросы о том, что такое оптимизм и пессимизм, и почему в обществе принято считать одно лучше другого, занимают меня уже очень давно. И постепенно, как мне кажется, я становлюсь все ближе к тому, чтобы решить этот вопрос хотя бы для себя.
Оптимизм. Вера в лучшее. В то, что мир движется по пути улучшения. Жизнь станет приятнее, а счастье обязательно наступит. Прибегая к помощи незаменимого Ожегова, мы видим, что «оптимизм – бодрое и жизнерадостное мироощущение, при котором человек во всем видит светлые стороны, верит в будущее, в успех, в то, что в мире господствует положительное начало, добро». Предполагается, что оптимист всегда бодр и при любых условиях радуется жизни. Когда его настигают несчастия, он стремится видеть в них непременно светлые стороны. А вера в добро и в господство положительного начала делает человека более чувствительным к невзгодам, ведь очень часто жизнь не дает убедиться в превосходстве светлого над темным.
А стремление в неблагополучии видеть светлые стороны не есть ли защитная реакция любого сознания? Ведь даже самый заядлый пессимист выделит в выпавших на его долю неурядицах положительные моменты, просто чтобы не сойти с ума.
Пессимизм. Тот же толковый словарь говорит, что пессимизм – это «мрачное мироощущение, при котором человек не верит в будущее, во всем склонен видеть унылое, плохое». Да, но на мой взгляд, это необходимо дополнить следующим замечанием: пессимист склонен видеть будущее значительно более тяжелым, чем прошлое и настоящее. Именно в этом состоит основная идея пессимизма. Подсознательно настраивая себя на ухудшение ситуации, человек осознает превосходство момента, проживаемого им сейчас, над предстоящим. Таким образом и рождается идея о том, что раньше было лучше, подтверждаемая многократно в мировой культуре. Достаточно вспомнить представление о четырех веках — золотом, серебряном, бронзовом и железном. Да и в сознании многих людей детство и молодость представляются гораздо лучше, беззаботнее и приятнее зрелости и уж тем более надвигающейся старости.
Обратимся к другим идеям, рожденным пессимистами. Если дальше будет только хуже, то очевидна необходимость ценить то, что есть сейчас. Прошлое безвозвратно утеряно, будущее туманно и не сулит особенной радости, а значит, человек владеет только сегодняшним днем, из которого нужно извлекать максимальную пользу. Соответственно, каждый день нужно проживать, как последний.
Пессимизм гораздо ближе к эгоизму, чем оптимизм. В этом мы и попытаемся убедиться.
В чем состоит изначальная предпосылка пессимизма? В том, что мир движется к худшему, что в жизни преобладают мрачные оттенки. Проще говоря, все будет хуже. А если так, то незачем стремиться спасти других от неминуемой гибели, тем более что и тебя, скорее всего, никто не спасет. В первую очередь нужно думать о себе, стараться как можно больше получить для себя. Не для того, чтобы потом быть себе благодарным, а для того, чтобы в настоящую минуту чувствовать себя комфортно. Следовательно, это эгоизм.
Оптимизм же, в свою очередь, предполагает примерно следующее: дальше будет непременно лучше, чем сейчас и раньше. А отсюда несложно понять, что сейчас плохо, а раньше – так вообще мрак. Но как же можно увязать с этим любовь человека к своему детству, боязнь старости и смерти? Ведь по оптимистической логике выходит, что смерть – самое лучшее, что может случиться с человеком, а с этим мало кто сможет искренне согласиться. Ведь все боятся смерти.
Пока что получается, что пессимизм гораздо логичнее оптимизма. Но не будем терять надежды и возразим, что не все в человеческом мировосприятии строится на разуме и логике.
Ведь если бы человек был абсолютным пессимистом, то есть озлобленным и недовольным брюзгой, который не надеется встретить в непроглядной мгле жизненного пути никакого просвета, найти решение проблем и оставить своим потомкам добрый и чистый мир, то он бы не замедлил прекратить свою жизнь, не сулящую ничего хорошего. Такое существо крушило бы все на своем пути, не признавая никаких законов и не встречая никаких препятствий своим поступкам. Подобное поведение представляется антиобщественным. А в этом уже нет ни для кого ничего приятного, и, понимая это, люди сами предпочитают, что называется, мыслить позитивно, в большей или меньшей степени. Поэтому сложно найти отъявленного пессимиста или убежденного оптимиста. Логика подсказывает, что пессимизм разумнее, а инстинкты, привитые обществом, помогают сохранять какие-то надежды и не отчаиваться. Ведь существует же, скажем, выражение «здоровый оптимизм», явно демонстрирующее пользу такого мировосприятия.
Так что люди в основном формируют свое мнение о мире из одних и тех же составляющих, причем одни придают большее значение разуму и жизненному опыту, а другие – инстинкту самосохранения в этом жестоком мире. Поэтому одних мы называем пессимистами, а других оптимистами.
А поступки людей не всегда связаны с тем, с каким настроением они смотрят вокруг. Оптимисты, стремящиеся улучшить всеми средствами мир, в котором, скорее всего, жить уже не им, прибегают иногда к ужасным методам, которым не всегда можно найти оправдание. Равным образом и пессимисты в угоду своим эгоистическим прихотям могут творить нечто отвратительное, оправдывая это тем, что в любом случае гибель неминуема, это только вопрос времени.
Если попробовать применить эту теорию на практике, то лучше всего, наверное, говорить о себе самой. Собственно, я стремилась решить этот вопрос, чтобы иметь разумные основания отнести себя к одной из двух категорий. В сущности, не имеет почти никакого значения, какой ярлык я на себя навешу, но все же полезно знать что-то про себя наверняка.
Мои знакомые уверяют меня в моем оптимизме, а когда я начинаю доказывать им обратное, всячески пытаются меня переубедить. Я не знаю, с чем это связано: с тем ли, что я действительно произвожу впечатление оптимистки, или с тем, что они считают пессимизм каким-то отклонением, а оптимизм – нормой. Так вот, если применять ко мне мою же теорию, по которой ни один человек не может быть стопроцентным оптимистом или пессимистом, в нем могут только преобладать некоторые настроения, то я предпочитаю считать себя скорее пессимистом. Просто когда я задумываюсь о будущем, я не вижу в нем ничего светлого. Если честно, я в нем вообще ничего не вижу, хотя бы потому, что могу только что-то робко предполагать, строить какие-то планы, оценивать, насколько воплотимы мои мечты. Поэтому я стараюсь не загадывать. Я точно знаю, что меня ждет дальше: смерть близких, плохое здоровье, непослушные дети, в конце концов, собственная смерть. Это то, что мне с большой долей вероятности придется пережить. Так что основные штрихи этой картины довольно мрачные. Все, что я испытываю при мысли о грядущем – страх. И в этом никакой знакомый меня не переубедит. Но все-таки пробивается во мне надежда, что все остальное в какой-то степени зависит от меня, и в моих силах добавить в эту картину светлых тонов. А дальше – оптимистические лозунги: «все в твоих руках!», «главное – верить в себя!», «ты лучшая и всего добьешься!» и так далее. А значит, весь мой оптимизм – это сочетание громких фраз, которые обычно идут в ход и даже помогают. 
Инна Попова, студентка 2 курса
|
