№ 3 (3692), 24 февраля 2005 года
главная | оглавление | <... | ...>

Университет
в Великой Отечественной

Казалось бы, что может рассказать об участии универсантов в Великой Отечественной человек, которому в 1945 г. исполнилось всего 8 лет и который в 50-е годы поступил в тогдашний Ленинградский университет.

Без сомнения, в памяти мальчишки, который проживал в бывшей Вятке (ныне город Киров), остались некоторые воспоминания тех лет, например, тревожные разговоры соседей по коммунальным квартирам в июне 1941 г. Затем мобилизация на войну почти всего мужского населения. Впоследствии — доносившийся из домашнего репродуктора торжественный голос диктора Левитана, объявляющий об очередной победе. Вернулись с войны далеко не все, ушедшие на неё. Зато запомнилось шествие через центр города с вокзала огромной колонны немецких военнопленных. Они затем заполнили большие тюремные корпуса на улице Карла Либкнехта, обнесённые колючей проволокой с вышками для вооружённой охраны. По дороге в школу я старался не обращать внимания на огромную колонну уголовников, которые, как нам объясняли учителя, выходили утром на работу в сопровождении охранников с собаками.

Бывшие студентки ЛГУ. 1941 г.

После ряда биографических перипетий было окончание отделения русского языка для иностранных учащихся филфака в 1963 г., а в 1969 г. возвращение в университет на административную и педагогическую работу. И в ходе более чем сорокалетней преподавательской деятельности я пришёл к заключению, что информация об истории университета более важна и необходима нашим соотечественникам, а не иностранцам. В самом деле, вот цитата из газеты «Санкт-Петербургские ведомости» от 12 мая 2001 г.: «…Опрос 10-12-летних детей показал, что многие из них не имеют никакого представления о прошедшей войне и даже о том, с кем воевал СССР». А ведь во время Великой Отечественной войны наша Родина потеряла более 25 миллионов человек! И точно назвать эту цифру, как и число пострадавших от репрессий, вряд ли кто сможет. Минувшей войне посвящено сейчас немало работ университетских авторов. Назовём хотя бы известный том «История Ленинградского университета. Очерки», изданный в 1969 г. под редакцией профессора В.В.Мавродина; выпуски А.Ф.Бережного и В.Ф.Барабанова «Они сражались за Родину»; книги 1990 г. коллектива авторов «Ленинградский университет в Великой Отечественной» и 1996 г. под редакцией контр-адмирала в отставке, председателя Совета ветеранов войны и труда СПбГУ М.А.Шишкина «Университет в блокадном и осаждённом Ленинграде 1941 – 1944»; два издания коллектива авторов «Книги памяти Ленинградского – Санкт-Петербургского университета. 1941-1945»; публикации В.А.Ежова, Г.Л.Соболева, Е.М.Косачевской, Л.Л.Эльяшовой и др., многочисленные статьи в городской и университетской прессе и прежде всего в журнале «Санкт-Петербургский университет». Немало места уделено Великой Отечественной войне и в юбилейном издании 1999 г. «275 лет. Санкт-Петербургский государственный университет. Летопись 1724 – 1999». В Музее истории университета насчитывается более 30 тысяч единиц хранения; примерно 4 тысячи из них напоминают о Великой Отечественной. Основываясь на этом материале, собственных публикациях и архивных разысканиях, попытаемся бегло пройтись по этим годам, так как данная тема представляется нам неисчерпаемой.

Реакция на начало войны в университете была немедленной. Утром 23 июня 1941 г. в лектории на 2-м этаже здания на Менделеевской линии, где тогда располагались исторический, философский, политико-экономический и географический факультеты, а также общевузовская кафедра военной подготовки, собрались представители этих подразделений. Выступая первым, академик Е.В.Тарле сказал: «Преступная авантюра, затеянная фашистскими главарями, обрушится на их же головы». В принятой здесь резолюции участники митинга заявили о своей готовности бороться за Родину. Подобные же собрания состоялись и в других университетских зданиях. В резолюции митинга, прошедшего в актовом зале филологического факультета, говорилось: «Те, кого позовут партия и правительство, выполнят свой исторический долг на фронте, выполнят с радостью, ибо ничего нет выше чести с оружием в руках защищать нашу Родину». Университетская многотиражка за 25 июня опубликовала письмо студенток Ани Островской (будущего старшего преподавателя филфака А.Е.Островской), Полины Павленко, Шуры Сотниковой, Зои Овечкиной и других, в котором говорилось: «Через несколько дней 17 медсестёр – студенток филологического факультета отправятся на фронт. Мы будем работать энергично, уверенно и спокойно. Мы знаем, что наши подруги по факультету, оставшиеся в тылу, сумеют овладеть специальностью медсестры, чтобы по первому зову также стать в ряды защитников нашей великой Родины». Всего же около 600 университетских студенток стали медсёстрами.

Сотни заявлений с просьбами зачислить добровольцами в действующую армию, в ряды народного ополчения и партизанские отряды поступили от преподавателей, служащих и студентов. Уже 26 июня первая группа добровольцев отправилась на фронт. 30 июня в университете начала работать комиссия по организации народного ополчения. Сюда также шли представители всех факультетов. В народном ополчении полковым комиссаром стал профессор Б.А.Чагин, а батальонным комиссаром – доцент Л.Э.Розенштейн. В начале июля партком ЛГУ начал формировать партизанский отряд. Командовать им был назначен студент-филолог Сергей Максимов; в отряд вошли 50 представителей разных факультетов. В то же время из студентов университета и Академии художеств создаётся партизанский батальон, командиром которого становится студент философского факультета В.И.Дорофеев. В первые же дни на фронт ушли все члены партбюро филологического факультета во главе с его секретарём Дялиным и заместителем секретаря студенткой Павленко. Приказом ректора ЛГУ профессора А.А.Вознесенского от 8 августа было введено обязательное военное обучение для всех находившихся в городе студентов, преподавателей и служащих в возрасте от 17 до 50 лет. 21 августа 1941 г. было опубликовано воззвание Ленинградского горкома ВКП(б), Горсовета и Военного Совета фронта к жителям города, в котором говорилось: «Встанем, как один, на защиту своего города, своих очагов, своих семей, своей чести и свободы! Будем стойки до конца! Не жалея жизни будем биться с врагом, разобьём и уничтожим его!».

Был организован трудовой штаб, начальником которого стал профессор исторического факультета М.А.Гуковский. Штаб выделял студентов и преподавателей на строительство оборонительных укреплений под Ленинградом, а также для подготовки помещений города под госпитали. Филологи в конце июля работали под Старой Руссой. Руководил этой группой преподаватель Е.И.Наумов, впоследствии профессор кафедры советской литературы. Он вспоминал: «С трудностями приходилось сталкиваться на каждом шагу, не хватало даже носилок, землю приходилось носить в корзинах и вёдрах. Иногда приходилось снимать с себя рубашку, завязывать рукавами ворот и носить землю этим импровизированным мешком. Работать приходилось не по часам, а по солнцу: вставали и ложились с ним». Был создан госпиталь и на историческом факультете, который принял первых раненых 17 сентября 1941 г. В протоколе заседания комитета ВЛКСМ ЛГУ было записано: «Госпиталь на истфаке наш, мы за него отвечаем».

Учёные факультетов вели большую агитационно-массовую работу среди населения и в войсках. В городскую лекторскую группу вошли, например, профессора А.А.Вознесенский, В.В.Мавродин, Н.П.Полетика и др. Не раз перед ранеными ленинградских госпиталей с лекциями о русских писателях выступал, в частности, профессор В.Е.Евгеньев-Максимов. Настроение универсантов в те дни отражало направленное в октябре 1941 г. письмо антифашистскому митингу учёных страны. В письме, под которым стояли и подписи академиков И.Ю.Крачковского, И.И.Мещанинова, профессора А.П.Рифтина, говорилось: «Уничтожение кровавого гитлеризма является необходимой предпосылкой для развития и дальнейшего процветания науки, служащей человечеству, науки созидающей, науки истинного гуманизма».

Напомним, какую участь нашему городу готовили руководители фашистской Германии. В секретной директиве немецкого военно-морского штаба от 22 сентября 1941 г., когда уже началась блокада Ленинграда, говорилось: «Фюрер решил стереть город Петербург с лица земли… Предложено тесно блокировать город и путём обстрела из артиллерии всех калибров и беспрерывной бомбёжки с воздуха сравнять его с землёй. Если вследствие создавшегося в городе положения будут заявлены просьбы о сдаче, они будут отвергнуты».

Воспитанники Ленинградского университета сражались фактически на всех фронтах. Приведём некоторые примеры. В декабре 1941 г. рота, в которой служил выпускник исторического факультета В.В.Васильковский, вела бои за освобождение деревни Рябинки Московской области. Когда до населённого пункта оставалось около 150 метров, вражеский пулемёт из замаскированного дзота открыл огонь и заставил залечь наших наступающих солдат. Сержант Васильковский подполз к дзоту и бросил в амбразуру две гранаты. Однако пулемёт продолжал стрелять. И тогда воин закрыл амбразуру своим телом. Деревня была освобождена. Героя посмертно наградили высшим орденом страны – орденом Ленина. Сейчас на историческом факультете есть мемориальная аудитория его имени. В ней установлен бюст погибшего героя.

В архиве Музея истории университета хранятся воспоминания С.А.Студенцова, относящиеся к 2003 г. Студенцов повествует в них о своём участии в качестве радиста в группе парашютистов-десантиков Балтийского флота, которой командовал бывший студент географического факультета ЛГУ Сергей Григорьевич Стахевич (1918-1941). Студенцов рассказывает, как группа выполняла в конце лета 1941 г. задание в тылу врага. При возвращении на похищенной лодке на базу через Финский залив она была настигнута финским военным катером. 30 августа военный суд в г. Перво приговорил всех взрослых членов группы к смертной казни, а двух участников, в том числе и автора воспоминаний, ввиду несовершеннолетия к 6 годам тюремного заключения в г. Хельсинки. Приговор был приведён в исполнение. В 2000 г. Российское консульство в Финляндии установило гранитный обелиск на могиле расстрелянных героев в г. Перво. Заодно автор воспоминаний вносит правку в «Книгу памяти», изданную университетскими авторами в 1995 г.

В январе 1942 г. партизанский отряд под командованием В.Дорофеева второй раз отправился в тыл врага. При переходе линии фронта люди отряда попали под огонь вражеских пулемётов. В бою погиб и сам Дорофеев. Партизаны отомстили за него. Их девизом были впоследствии слова погибшего командира: «Университет потребует отчёт». Были и другие потери. В сентябре 1941 г., при очередном переходе линии фронта, погиб С.Максимов. Тогда же при перебазировке кораблей Балтийского флота из Таллина в Ленинград был убит мобилизованный профессор О.В.Цехновицер. В январе 1942 г. пал смертью героя поднявший в атаку свой батальон политрук Б.Рохлин, воспитанник филфака. Посмертно он был награждён орденом Ленина. В Комнате боевой славы филологического факультета сейчас хранятся 43 фотографии погибших на фронтах преподавателей, учащихся и сотрудников факультета.

Финскую войну 1939 г. и Великую Отечественную прошёл Н.А.Ансберг (1917-1998), выпускник геолого-почвенного факультета, а впоследствии университетский профессор. Закончил войну в Берлине Б.В.Братусь (1918-1986), впоследствии доцент филфака, неоднократно заведовавший кафедрой русского языка для иностранцев. С третьего курса филфака ушёл на фронт А.И.Моисеев (1919-2000). Пять последующих лет он служил на нескольких фронтах, от Мурманска до Владивостока; был награждён четырнадцатью боевыми орденами и медалями. Затем он возвращается в университет, заканчивает его и аспирантуру. Впоследствии он стал профессором и заведующим кафедрой. В архиве Музея истории университета хранится копия приказа о зачислении с 1 сентября 1941 г. в число студентов 1-го курса геолого-почвенного факультета Веры Васильевны Васильевой (1923 г.р.). Впоследствии она являлась «бойцом команды, обслуживающей главное здание и здание спортзала» (приказ по ЛГУ № 530 от 30 сентября 1941 г.). Проживали студенты на 3-м этаже здания НИФИ и по ночам дежурили, оберегая университетские здания от ракетчиков и пожаров. За это им выдавали карточки на ежедневные обеды. В.Васильева вспоминает, как однажды студенты преследовали вражеского ракетчика по чердаку главного университетского здания. Студенты и преподаватели дежурили тогда в зданиях университета круглосуточно, охраняя их от пожаров при бомбардировках и во время артиллерийских обстрелов. На кафедре английского языка филфака работала А.М.Миненкова (1921 г.р.). В годы войны она была старшиной, служила в медсанбате и полевых госпиталях Западного и 2-го Прибалтийского фронтов. Была награждена орденом Отечественной войны 2-й степени и медалями, в том числе «За боевые заслуги» и «За Победу над Германией»; затем долгие годы являлась старшим преподавателем, работала на биолого-почвенном, географическом и юридическом факультетах. И это только несколько примеров, которые можно было бы приводить до бесконечности. Всего же на фронт ушли около 2800 универсантов.

Студенческий контингент на факультетах тогда составляли в основном девушки. Одна из них, Е.Миллер, вспоминала: «Истфак в ноябре-декабре 1941 года. Страшно холодно. Дымит времянка. Совсем рядом слышны разрывы снарядов. В.В.Мавродин рассказывает о создании русского национального государства».

В ночь на 10 сентября первые бомбы упали на здания университета. В конце ноября 1941 г. часть П-образного здания общежития на 5-ой линии Васильевского острова (дом 66) была разбомблена, причём погибли и получили ранения более 100 человек – университетских студентов и эвакуированных жителей Колпино. Студентов затем переселили оттуда на Университетскую набережную, 11 (там, где сейчас находятся кафедры африканистики, славистики и индийской филологии). Выжили они там благодаря отоплению мебелью из соседних аудиторий и котлетам из конины и дрожжевым супам в «восьмёрке» – столовой на Биржевой линии. С 20 ноября рабочие стали получать в день по 250 грамм суррогатного хлеба, все остальные группы населения – по 125 грамм. В какой-то степени положение универсантов спасало открытие на 3-м этаже Главного здания стационара-профилактория на 100 мест для преподавателей и сотрудников.

В феврале 1942 г. университет был эвакуирован в Саратов и Елабугу, где учебный процесс продолжался. Но не всё обстояло благополучно. Например, декан географического факультета профессор С.В.Калесник был эвакуирован в Саратов на носилках. Всего же на географическом факультете тогда продолжили обучение 122 человека.

В Ленинграде же осталась небольшая группа сотрудников (чуть более 60 человек) во главе с заместителем ректора А.М.Моргеном. (Впоследствии, в дни празднования 125-летия ЛГУ, он в числе других был награждён орденом «Знак почёта»). В их задачу входило наблюдение за сохранностью зданий и ведение некоторых научных изысканий, в основном оборонного характера. В бывшей Александровской коллегии (ныне административный корпус) находилось в годы блокады военное конструкторское бюро. Но эвакуировались не все. Например, 31 августа 1942 г. в доме 29 по 16-й линии Васильевского острова, где он жил и скончался академик – физиолог А.А.Ухтомский (на фасаде этого дома сейчас мемориальная доска). Всего же в блокированном городе умерли 22 университетских профессора и 76 преподавателей. Среди них были, например, академик С.А.Жебелев, востоковед А.Я.Борисов и семитолог П.К.Коковцев. Умер от голодного истощения заведующий кафедрой славянской филологии профессор К.А.Пушкаревич; скончался по дороге в Саратов иранист Л.А.Хетагуров. Своё состояние в то время описывал в дневнике оставшийся в Ленинграде востоковед А.Н.Болдырев: «12 декабря 1941 г. С утра был в университете, сокращали часы, трудно всё же читать… 18 февраля 1942 г. Вечером едва не грохнулся. Ощущение пустоты и лёгкости тела необычайно усилилось… 12 апреля 1942 г. Филфак на замке – всё на снегу».

Итак, учебный процесс продолжался уже в эвакуации. На географическом факультете, например, были защищены диссертации Н.Г.Коншиной, Б.П.Кароль, и П.Д.Бобок. В конце сентября 1943 г. были избраны членами-корреспондентами АН СССР университетские профессора С.Д.Балухатый, И.А.Кибель, Т.П.Кравец, Д.Н.Насонов и Н.В.Юшманов. В Саратове отметили, как уже говорилось, 125-летие университета. Тогда-то, в феврале 1944 г., и был Ленинградский университет награждён орденом Ленина. Макет этого ордена, как и ордена Трудового Красного Знамени – правительственной награды 1969 г., украшает сейчас фасад Главного здания со стороны Менделеевской линии. А строки первого из указов за подписью М.И.Калинина можно прочитать сейчас в вестибюле перед входом в Актовый зал Главного здания. Там же и мемориальные доски, которые посвящены погибшим представителям двух факультетов, располагающихся в этом здании. Да и в других старых университетских зданиях можно видеть аналогичные доски и стенды.

В январе 1944 г. блокада Ленинграда была окончательно снята. Возвращение факультетов в город происходило в течение мая-июня месяцев. В 1944 г. каникул в университете не было. И студенты, и преподаватели трудились на восстановлении учебных зданий и общежитий. С этой целью были созданы штаб ремонтно-строительных работ во главе с доцентом В.А.Овсянкиным и школа молодого строителя. В марте 1945 г. было принято постановление СНК СССР «О мероприятиях по восстановлению зданий и укреплению материальной базы Ленгосуниверситета». С учётом подписанной ранее ректором А.А.Вознесенским сметы университету были выделены на восстановление учебно-научного потенциала значительные средства из госбюджета. В целом в городе к январю 1945 г. население увеличилось с 500 тысяч почти вдвое.

Как свидетельствуют архивные документы, к маю 1945 г. по инициативе ректора А.А.Вознесенского должен был открыться Музей обороны университета. Позднее эта идея была реализована созданием Музея истории университета.

После войны на факультетах университета среди преподавателей и студентов было немало фронтовиков. Более 200 работников ЛГУ были награждены тогда медалью «За оборону Ленинграда».

А в дни празднования 40-летия великой Победы во дворе Главного здания состоялась закладка фундамента и установка гранитного постамента памятника универсантам, погибшим в годы Великой Отечественной войны. Спустя год был отлит в бронзе и установлен барельеф. На нём – уходящие на фронт преподаватели и студенты; их провожает женщина с ребёнком. Сверху надпись: «На защиту Советской Родины!». Ниже: «В бессмертие ушедшим. 1941-1945». Памятник выполнен по модели скульптора В.П.Астапова и его сына С.В.Астапова и проекту В.С.Васильковского.

В этом году мы отмечаем 60-летие Победы. В книге участника Великой Отечественной А.Ф.Бережного – первого декана факультета журналистики повторяются слова писателя, универсанта, также участника той же войны Ф.А.Абрамова: «Люди моего поколения отличались редкой самоотверженностью в труде, в учёбе, в боях за Отечество. Они были великими романтиками-идеалистами в самом высоком смысле слова». Действительно, это было характерно для военного поколения. Но много ли этих людей осталось среди нас? По информации прессы в феврале 2001 г., из людей, кому в 1941 г. было 18 лет, в живых осталось лишь 3%. А ведь с тех пор прошло уже 4 года! По сообщению петербургского радио 24 июля 2004 г., в Санкт-Петербурге сейчас живут около 298000 участников минувшей войны (это на 4,5 миллиона жителей). Из более 5000 преподавателей, работающих сейчас в университете, числится 292 участника Великой Отечественной (сюда, по данным Совета ветеранов войны и труда, входят и дети блокадного Ленинграда). И тем более они достойны всяческого внимания, признательности и уважения. Пожелаем же им прежде всего счастья и здоровья!  

Ю.А.Ендольцев

© Журнал «Санкт-Петербургский университет», 1995-2005 Дизайн и сопровождение: Сергей Ушаков