№ 22-23 (3681-82), 14 октября 2004 года
главная | оглавление | <... | ...>	наши выпускники

Про неистребимое гуманитарное образование
и традиции исторического факультета,
а также еще много о чем

В газете «Ленинградский университет» № 7 от 25 февраля 1983 г. в статье под - заголовком «Дерзать смолоду» о герое этого интервью было написано: «Человек неравнодушный! – так однокурсники говорят о Сергее Шорине, студенте первого курса исторического факультета. И они правы. Ему – в хорошем смысле этого слова – до всего есть дело…»

Сергей Шорин.

Сергей Борисович Шорин окончил исторический факультет в 1987 г. с красным дипломом, а сегодня он ведет собственное дело, и, надо сказать, довольно успешно. Сфера его деятельности – инвестиционные проекты в области недвижимости и нового строительства. Согласитесь, с историей, и вообще с наукой, подобная деятельность не связана никак. С одной стороны, жизнь есть жизнь, с другой – сама Л.А.Вербицкая часто повторяет: университетское образование, вне зависимости от факультета, дает возможность человеку реализовать себя в любой области.

20 человек на место

– Сергей Борисович, вы поступили на исторический факультет случайно, под чьим-то влиянием или сознательно?

– Совершенно сознательно. Я решил поступать на истфак еще в школе. В восьмом и девятом классах я ходил на Малый исторический факультет. Кстати, руководителем и единственным преподавателем на Малом историческом факультете был Андрей Юрьевич Дворниченко, нынешний декан истфака. Он был моим первым преподавателем истории в университете.

– Трудно было поступить?

– Очень трудно. Заявлений было подано более 800. Мест реальных – чуть больше 40. Остальные места предназначались для «целевиков» и «рабфаковцев». (Целевиками называли абитуриентов, идущих вне конкурса: демобилизованных из армии, выпускников школ рабочей молодёжи, посланцев из республик СССР. Рабфаковцы – это люди, обычно отслужившие в армии, которые после подготовительного отделения также поступали вне конкурса). Так что реально получалось где-то около двадцати человек на место. Я сдал все вступительные экзамены на пятерки. Кроме того, у меня был хороший аттестат. То есть у меня было 24,5 балла при проходном балле 22. Я проходил однозначно.

– Большая была стипендия?

– Обычная стипендия была 40 рублей. По тем временам – огромные деньги. Плюс нам, студентам кафедры истории КПСС, компартия доплачивала 15 рублей. А при отличной учебе стипендия была 69 руб. – фактически нижняя планка зарплаты тех лет.

– После окончания университета вы работали по специальности?

– Да, я пошел по распределению работать в Горный институт на должность старшего лаборанта кафедры истории КПСС. Проработал там 5 лет и нисколько об этом не жалею. Позже, когда я уже работал в бизнесе, в какой-то момент почувствовал, что хочу вернуться к преподаванию. Мне показалось, что я теряю навыки убеждать людей. Тогда я пошел в свою родную школу и попросил дать мне несколько классов для проведения уроков правоведения. Я выделил на это один день в неделю. К тому времени я имел право преподавать юриспруденцию. Проработал в школе 2 года с большой пользой для себя. Самое главное – обновил навыки убеждать людей. Девятиклассники, сами знаете, это не подчиненные люди, которые только поддакивают.

О бедных студентах замолвите слово…

– Сергей Борисович, как случилось, что вы, историк по образованию, оказались в бизнес-сообществе? По иронии судьбы?

– Не могу сказать, чтобы я сознательно себя к этому готовил. Я просто всегда делал то, что считал нужным. У меня это в характере. На кафедре истории КПСС, на которой я учился, как раз и учили проявлять себя, руководить людьми и так далее. Тогда ведь не было факультета менеджмента. Так что кафедра истории КПСС дала мне то, к чему я внутренне шел. Кроме того, я активнейшим образом работал в комсомоле – был заместителем секретаря факультетского комитета комсомола. Был старостой группы. За время учебы и работы в Горном прошел 13 студотрядов, то есть ездил по 2 раза в год. Плюс еще спортивные лагеря. Работая в агитбригаде, научился не бояться выступать перед людьми. В стройотрядах научился руководить людьми и приобрел опыт финансово-хозяйственной деятельности – опыт, который мне очень помог в дальнейшем. Кстати, от комсомола у меня опыт общения и обращения с властью, умение управлять и подчиняться, а также отстаивать свою позицию, а где нужно – отступить. Так сказать, быть политиком…

– Тем не менее, ваш уход из науки в бизнес подтверждает общераспространённое мнение, что бедных выпускников гуманитарных факультетов нигде не ждут? Похоже, мы останемся невостребованными?

– Абсолютно неправильно. Я своего ребенка и, кстати, детей своих сотрудников, агитирую идти учиться в университет.

– На какой факультет?

– На факультеты психологии, географии, истории и философии.

– Из каких соображений?

– По той простой причине, что тенденция на рынке труда сегодня в том, что представителям так называемых востребованных специальностей – экономистам, юристам, менеджерам… да масса подобных специальностей – им крайне сложно устроиться на работу. И совершенно неизвестно, какова будет ситуация в этих секторах экономики через 5 лет. Вряд ли улучшится. А классическое гуманитарное образование – оно категорически неизживаемо в силу широты прививаемых взглядов.

Кроме того, молодому человеку в 17 лет трудно определиться, где он будет работать. Конечно, если у него есть конкретная склонность – скажем, к математике, то тут все ясно. Но в других случаях самое лучшее – широкие фундаментальные знания, которые дадут человеку понимание того, что сейчас происходит в мире и в стране. А уже на 4-5 курсе он может более конкретно определиться. Пойти на второе высшее, тем более что сейчас есть много 1-2 годичных программ переподготовки. Например, финансовой директор компании, в которой я работаю – он горняк по образованию. И мы его отправили получать экономическое образование в Банковский институт. Есть в фирме и выпускники Корабелки, и выпускники технических вузов…

Широкое общее образование – это как хороший дорогой деловой костюм. Им ты сможешь воспользоваться в любом случае – и в администрации, и на серьезных переговорах, и на рыбалке. Они дают тебе дополнительный шанс в жизни. Другой вопрос – твои человеческие качества. Как ты умеешь говорить, умеешь ли ты вести себя, подать себя в коллективе? Но при прочих равных общие знания тебя резко выдвигают вперед. Как ты ими воспользуешься – это уже другой вопрос. Мне эти знания в жизни очень помогли.

– И все-таки, предположим, что вашей фирме требуется новый сотрудник. И к вам приходят два кандидата: один выпускник экономического факультета, другой – исторического. Кого вы возьмете?

– В том случае, если мне не нужен профильный специалист, то на должность, подразумевающую дальнейшее развитие, я бы взял выпускника исторического. Из него проще подготовить руководителя какого-либо отдела либо специалиста широкого профиля. Экономист же – это специальность, подразумевающая необходимость расчетов. А в бизнесе кроме этого очень важны интуиция и опыт. И хоть это и глупая поговорка – «экономист – это человек, который все знает о деньгах человека, у которого этих денег много» – тем не менее, она отражает положение дел. Экономисту часто очень сложно оторваться от своих прямых расчетов. Именно поэтому многие из проектов, которые предлагаются в компании, экономический отдел подвергает сомнению.

Известные факты по-новому...

– Скажите, вы, наверное, уже забыли историю?

– Ничего подобного. Я по-прежнему очень интересуюсь историей. Стараюсь читать всё новое и интересное, что публикуется. Часто захожу в книжные лавки университета – на филфак, на истфак. Я бы даже сказал, что читаю в основном историческую литературу.

– Сегодня делаются попытки пересмотреть трактовку некоторых исторических фактов, так сказать, переписать историю. Как вы к этому относитесь?

– Надо отличать «переписывание истории» от развития науки истории. Приведу вам такой пример. Есть традиционная точка зрения на роль татаро-монгольского ига в истории России. Но в работах последних лет я встретился с новой парадоксальной точкой зрения. В частности — на значение Куликовской битвы. В чём она заключается?

Если бы не разгром Мамая в 1380 году, татаро-монгольское иго пало бы не после Стояния на реке Угре, а уже вскоре после Куликовской битвы. Ко временам правления Дмитрия Донского в Орде была так называемая «замятня» – смуты и междоусобицы. Ханы-чингизиды, которых на Руси называли царями, потеряли реальную власть. Властвовали временщики, одним из которых был Мамай. Его на Руси не признавали и дани не платили. Что происходит? В 1380 г. Мамай пошел воевать на Русь, которая, как вассал, поддерживала Тохтамыша, реального чингизида. Но его волновала не столько власть над Русью, сколько его влияние в Орде. Не будь разгрома Мамая в Куликовской битве, неизвестно, вернул ли бы Тохтамыш себе власть или так бы и остался в стороне. И тогда не была бы сожжена Москва, и вновь не обложили бы Русь данью. Справедливо гордиться Куликовской битвой, но иной вариант развития этих событий, по мнению автора этой точки зрения, мог бы привести к иным взаимоотношениям между Русью и Ордой. Это новый взгляд на, казалось бы, полностью исследованный период русской истории. Это есть развитие науки, а не её переписывание.

Пять профилей факультета

– Сохранились ли у вас контакты со своим родным факультетом?

– Да, особенно в последнее время. 15 октября состоится празднование юбилея исторического факультета. Я помогаю в организации этого события. Кроме того, я поддерживаю некоторые проекты, которые осуществляются на историческом факультете.

– Расскажите об этих проектах?

– Один из проектов – организация «Ингрия». Это поисковый отряд, который занимается раскопками и перезахоронением советских воинов. 2-3 раза в год ребята отправляются в экспедиции на несколько недель. Например, в одной из последних были найдены медальоны двух солдат, которые считались пропавшими без вести. Медальоны были отосланы родственникам погибших. Я оказываю поддержку «Ингрии» в организации походов. В ближайшем будущем планируется организовать серьезную экспозицию в университетском музее, где будут представлены материалы о преподавателях и студентах-ветеранах ВОВ, отчеты экспедиций и найденные при раскопках документы, солдатские письма, боевые награды, оружие и другие свидетельства войны. Скорее всего, я тоже буду помогать в организации этой экспозиции.

Оборотная сторона знамени исторического факультета.

Еще один проект, который еще пока на стадии обдумывания, – это создание Ассоциации выпускников факультета. Смысл такой ассоциации – не терять из поля зрения тех, с кем учился. Например, у выпускников Токийского университета, как и у выпускников многих других крупных мировых университетов, есть традиция поддерживать друг друга в повседневной жизни. Неплохо было бы перенять их опыт.

Наконец, еще одна область, в которой я принимаю посильное участие – это создание символики факультета. У факультета есть древние традиции, но нет своей символики: знамени, герба, эмблемы. А ведь историки придают большое значение символам… Сейчас разрабатываются следующие элементы символики. Во-первых, эмблема. Эмблема будет существовать в двух видах. Эмблема в виде нашивки предназначается, прежде всего, для «Ингрии» – чтобы у них был свой собственный опознавательный знак. Кроме того, ее могут использовать члены приемной комиссии, а также участники экспедиций, организуемых факультетом. Помимо этого, для всего факультета будут изготовлены значки с эмблемой. Значки будут трех видов: бронзовые – для всех студентов и аспирантов, серебряные – для преподавателей, и золотые – для внесших существенный вклад в развитие факультета. Золотые значки в кожаном футляре будут вручаться на основании решения Ученого совета. Если изготовители уложатся в сроки, то торжественное вручение значков пройдет 15 октября.

Второй элемент символики – знамя. У факультета осталось с советских времен переходящее красное знамя победителя социалистического соревнования. Однако оно не отражает новых тенденций в факультетской жизни. Потому появилась идея создать новое знамя. Оно выполнено в бархате в виде российского триколора. На одной его стороне выведено золотыми буквами «СПбГУ – ИСТОРИЧЕСКИЙ ФАКУЛЬТЕТ». На другой стороне помещены профили тех петербургских историков, которые внесли огромный вклад в развитие российской исторической науки. Это Герард Миллер – первый российский историк и первый ректор Санкт-Петербургского академического университета, основанного по указу Петра I в 1724 г. Четыре других профиля – это К.Н.Бестужев-Рюмин, Сергей Платонов, Тарле и Мавродин… Одновременно изготавливаются юбилейные медали. На одной стороне медали – здание факультета, а на другой – 5 профилей историков.

Еще один элемент символики – герб факультета – ждет еще своих разработчиков…

Насколько мне известно, ни один из факультетов не имеет своей символики. Таким образом, исторический факультет создает традицию. Его примеру наверняка последуют и другие факультеты. 

Дмитрий Фиалковский

© Журнал «Санкт-Петербургский университет», 1995-2004 Дизайн и сопровождение: Сергей Ушаков