|
|
|
№ 17 (3675), 18 июня 2004 года
|
 |
|
дискуссия
|
|
|
Образованный человек
должен знать все
Очень интересную тему для дискуссии предложил Игорь Макаров в тринадцатом выпуске журнала. Я с удовольствием откликнулась на это предложение и навестила свою не так давно оставленную школу. Хочу заметить, что учителей и директора своей бывшей школы я опрашивала в разное время.
И вот что из этого получилось…
– Считаете ли вы целесообразным преподавание в школе православной культуры?
Галина Михайловна Ульянова, учитель химии: У нас школа отделена от церкви. И каково будет детям, которые исповедуют другие конфессии, находиться на этих уроках? С одной стороны, будет занято учебное время, которого хронически не хватает хотя бы на естественнонаучные дисциплины, с другой стороны, не будет ли детям, которые исповедуют ислам, иудаизм, кришнаизм, неприемлемо находиться на уроках православной культуры. У нас государство с самого начала было многонациональным и многоконфессиональным. Поэтому я считаю, что это насилие над личностью детей, религия – это личное дело каждого. Есть и другие религии, более древние, и мы не имеем права относиться к ним без уважения.
– Не думаете ли вы, что путем введения в курс школьных предметов преподавания православной культуры государство хочет установить идеологический контроль?
Елена Юрьевна, учитель биологии: У нас существует огромное количество воскресных школ, воскресно-приходских, школ при церквях, где родители могут контролировать воспитание своих детей, навязывание каких-либо религиозных мировоззрений детям посторонними людьми будет, наверное, не очень этично.
– А кто может считать себя по-настоящему православным? У многих на шее висит крестик…
Галина Михайловна: В моем понимании православный человек – это человек, который принял в свою душу Бога. Если мы Библию почитаем, там написано, что душа – это храм, где Бог создает свою красоту и свою гармонию. С точки зрения идеологов церкви всем это необходимо, с точки зрения современной жизни, может быть, очень целесообразно придерживаться заповедей, не обманывать, вести себя порядочно, не предавать, помогать ближним своим, которые находятся рядом с тобой. И это будет хорошо. А выполнение обрядов – дело совести каждого. Истинно православный человек тот, у кого Бог есть в душе, и который живет по заповедям. Если он все это делает, его волей-неволей потянет в церковь, он захочет там побыть. Православных у нас больше, кто с этим спорит, но нельзя навязывать свою религию людям, которые живут рядом.
– Как вы считаете, надо ли преподавать в школе историю религий?
Галина Михайловна: Нет. Должна быть история культуры. И должны там говорить и о православии, и об иудаизме, и о мусульманстве, и о буддизме и обо всех религиях с одинаковым уважением и в одинаковой мере. Может, это кому-то поможет определиться в выборе религии. Должен быть широкий кругозор, и уделять больше внимания какой-то одной конфессии – несправедливо.
Елена Юрьевна: Это может быть в виде факультатива, в виде дополнительных занятий со свободной посещаемостью, но не в «сетке» обязательных предметов. Мы можем влиять как-то на своих родных детей, но влиять на учеников надо очень осторожно, потому что мои слова могут пойти вразрез со словами мамы. И что тогда будет с ребенком? Как он себя будет чувствовать? Самое главное – не навреди. Как известно, благими намерениями вымощена дорога в ад...
А вот что думает по этому поводу директор школы.
Михаил Яколевич Адамский, директор школы №397 Кировского района: Вообще я считаю, что любой предмет должен вводиться в соответствии с требованиями закона. В законе об образовании говорится о том, что школа отделена от церкви, и введение любого курса религиозной направленности неприемлемо. Я думаю, что курс основы православной культуры предусматривал не религиозное, а культурологическое направление, то есть познакомить детей с основами культуры, завязанной на православии, поскольку известно, что до определенного момента вся культура была тесно связана с религией. Но здесь возникает закономерный вопрос: почему тогда только православная культура? Поскольку наш город многоконфессиональный, тут учатся люди самых разных национальностей, вероисповедания, то если ставить вопрос о введении курса истории религии и рассматривать именно историю религии, процесс ее развития в историческом контексте, тогда надо ставить вопрос о том, что должны изучаться также религии ислам, иудаизм, католицизм, то есть фактически все религии, которые так или иначе имели место быть. Но есть и люди, которые придерживаются атеистических убеждений. Они могут просто не захотеть изучать какие-либо религиозные сюжеты даже в контексте культурологическом. Наверное, нужно найти какой-то компромиссный вариант. Возможно, такие курсы должны идти факультативно, по желанию. Ни в коем случае они не должны быть обязательными, и преподавать их должны светские учителя, а не религиозные, которые смогут достаточно взвешенно изложить историю мировой религии. Нам в Герценовском институте читали курс истории религий, и нас знакомили со всем, от религий первобытного общества до современности, показывая процесс эволюции религиозных взглядов. Вот в этом контексте, я думаю, это допустимо. Но, учитывая то, что нагрузка очень велика, и то, что больше 36 часов ребенок не имеет возможности учить уроки, заменять какой-то предмет и ставить вместо него этот я считаю нецелесообразным.
Я думаю, что это недостаточно продуманный вопрос. Естественно, что современный учитель не готов к этому курсу. Выпускники духовных семинарий и академий, наверное, более подготовлены. Весь вопрос в том, что они будут преподавать. Будут ли они преподавать историю религий, либо они будут агитировать за православное вероисповедание. А проверить это можно, только сидя у него постоянно в классе и наблюдая процесс. Такой возможности у администрации школы, естественно, нет. Любой истинно верующий человек склонен к пропаганде собственных идей, его естественное стремление обратить все души к Богу, но именно к тому, которому он сам молится. Так что привлечение специалистов из духовных семинарий – ошибка. Нужно в институте готовить специалистов, которые бы могли на светском уровне говорить о религии.
– Мы живем в такое время, когда возникают конфликты на фоне религиозных разногласий. Нужна ли история религии именно в школе, чтобы дети с малых лет понимали, что религия – это не то, из-за чего стоит разжигать войну?
Михаил Яковлевич: Дело в том, что дети находятся в школе примерно треть времени, а две трети они находятся вне стен школы. И я думаю, что религиозная нетерпимость идет в первую очередь от семьи. Если в семье религиозный фанатизм, то ребенок впитывает его задолго до школы, а сюда он приходит сформировавшимся человеком. У нас были разговоры с ребятами, которые носят на груди крестик. Я их спрашиваю: «Вы кто?» «Мы православные». «А можете рассказать мне, что вы знаете о православии?» Из двадцати человек, может быть, один мог рассказать что-то на эту тему. Из двадцати человек только один мог прочесть Символ Веры. Возникает ощущение, что пошла какая-то мода. Раньше носили, например, пионерские галстуки, комсомольские значки, а сейчас носят крестики. А когда его надевают поверх одежды, гордо бренча перед одноклассниками дорогим украшением, и он еще золотой и с камушками, то у меня возникают большие сомнения, насколько они истинно верующие люди. Вера не требует публичного афиширования – она либо есть, либо ее нет. И сама по себе вера ни хороша и ни плоха. Страшно, когда она становится основой для ненависти к иноверцам.
– Какой человек, по вашему мнению, может считать себя православным?
Михаил Яковлевич: Опять же, вера не нуждается во внешней атрибутике. Если брать первоисточник, а первоисточник для христианства – это все-таки Библия, то Нагорная проповедь Христа представляет собой достаточно привлекательный этический комплекс. Такие заповеди, как «возлюби ближнего своего», не вызывают никаких отрицательных эмоций. Другое дело, что, как всякая идеальная система, эти заповеди не очень согласуются с нашей реальной жизнью. А религия во многом продукт идеального сознания, то есть нам хотелось бы, чтоб было так. Когда я встречаю хорошего человека – порядочного, доброго, помогающего ближним – я не задумываюсь о том, верит ли он в Бога. Я думаю, что он поступает так потому, что его так воспитали и он не может поступать иначе. В то же время, я знаю много людей, которые совершают не очень хорошие поступки, потом бегут в церковь, бьют поклоны, замаливают грех, кладут купюры на поднос и считают, что они расплатились с Богом и можно грешить дальше. Никакого отношения к истинной вере это не имеет.
– То есть вы абсолютно против того, чтобы православная культура преподавалась в школах?
Михаил Яковлевич: Я считаю нецелесообразным преподавание в школе религиозной дисциплины. Я считаю возможным преподавание в школе курса истории религии, который показывает, как человечество развивалось по религиозному вопросу от первобытного тотемизма до современных религий. Это было бы полезно, потому что на протяжении многих веков вся история живописи, архитектуры, литературы настолько тесно связана с религиозными сюжетами, что, не зная их, невозможно понять это искусство. Как можно понять те или иные новеллы эпохи Возрождения, если не представлять себе какие-то религиозные сюжеты. Так же, как нельзя не знать и греческой или римской мифологии, потому что огромное количество произведений мировой литературы завязано на мифологической основе. Знание основ мировых религий – это такой же элемент общечеловеческой культуры, как литература, музыка, живопись, театр. Образованный человек должен это знать. 
Мария Быстрова
|
