№ 13 (3761), 30 сентября 2007 года
главная | оглавление | <... | ...>	наука

Уроки истории экономики —
для настоящего и будущего

На наши вопросы отвечает Наталья Петровна ДРОЗДОВА, кандидат экономических наук, доцент кафедры государственного и муниципального управления Высшей школы менеджмента Санкт-Петербургского государственного университета, директор программы подготовки аспирантов Высшей школы менеджмента СПбГУ.

Н.П.Дроздова

— Вы читаете курс «Экономическая история России» на двух факультетах СПбГУ — менеджмента и экономическом. Какие главные уроки можно извлечь из этого курса? Уроки, полезные для нынешней экономики, сегодняшнего менеджмента. Чему могут научить нас успехи и провалы прошлых веков?

— Долгое время, около 10 лет, я преподавала курс «Экономическая история России» на двух названных вами факультетах. Кроме того, на экономическом факультете я вела спецсеминар по методологии экономической истории. Сейчас моя основная педагогическая нагрузка связана с Высшей школой менеджмента СПбГУ, которая создана и развивается на базе факультета менеджмента в рамках приоритетного национального проекта «Образование».

Если говорить о значении экономической истории, то следует отметить, что она выполняет ряд важных научно-практических функций. Во-первых, экономическая история играет фундаментальную роль в системе экономических наук, обеспечивая историческую иллюстрацию экономических теорий, историческую критику, то есть проверку историей экономических теорий, а также историческое обоснование новых экономических теорий. Не случайно два ведущих экономистаисторика Д.Норт и Р.Фогель в 1993 г. были удостоены Нобелевской премии по экономике. Во-вторых, являясь своего рода социальной памятью, экономическая история выполняет свою культурную функцию. В-третьих, я согласна с мнением широко известного английского историка-экономиста начала ХХ в. А.Тойнби, который считал, что, изучая опыт экономического развития, историко-экономическая наука в определенной степени способна служить философией экономического развития. Часто случается так, что история уже провела тот эксперимент, результаты которого необходимы политику, экономисту, — и это снимает вопросы и дает возможность формировать более эффективную экономическую политику.

Правда, прямые аналогии здесь вряд ли уместны. По мнению ряда исследователей, в связи с ускорением исторического развития новейшей эпохе присущ определенный аисторизм. Современное культурное сознание аисторично в том смысле, что прошлое более не рассматривается как ценностно-нормативный ресурс, как хранилище полезного или назидательного. Настоящее не нуждается в смысловой санкции со стороны прошлого или будущего, как, например, в христианстве. Возникает представление об относительной бесполезности поиска в прошлом каких-либо аналогов или

образцов. Современное историческое сознание центрировано на социально-исторической действительности в ее настоящем и обозримом будущем. Именно эта действительность воспринимается как важнейшая для человека реальность. Этому есть свое объяснение. В традиционных обществах смена поколений мало что меняла. Но еще в XIX в. Дж. Ст. Милль писал, что исторические перемены надо измерять в одно поколение (в истории под поколением понимается совокупность людей, родившихся в течение 10 лет). Это же отмечали и другие известные ученые и мыслители: О.Конт, С. де Токвилль, Ортега-и-Гассет. А одна из работ Ф.Фукуямы называется «Конец истории».

— Изучается ли экономическая история России отечественной наукой — или исследуется только в рамках одного курса (одного года, одного семестра) для студентов? Насколько популяризируются эти знания?

— Экономическая история как самостоятельная академически сложившаяся дисциплина выделилась относительно поздно: во второй половине XIX—начале XX вв. В этот период русская экономическая мысль дала миру выдающихся ученых в области экономической истории, среди которых И.М.Кулишер (1878–1934), М.М.Ковалевский (1851–1916) и другие. Их труды не утратили актуальности и в настоящее время. Так, работу Кулишера «История экономического быта Западной Европы», выдержавшую в России восемь изданий и публиковавшуюся за рубежом, известный французский историк второй половины ХХ в. Ф.Бродель назвал «лучшим руководством и самой надежной из обобщающих работ».

На рубеже XIX–XX вв. экономическая история занимала значительное место в учебных планах университетов европейских стран, в том числе и России. В России курс по экономической истории впервые был прочитан В.Ф.Левитским в 1885–1886 гг. в Демидовском юридическом лицее (г. Ярославль). В 1889 г. М.М.Ковалевский выступал с лекциями по экономической истории в Брюссельском университете. В Санкт-Петербургском университете в начале ХХ в. история хозяйственного быта и история экономических учений преподавались со второго по четвертый курсы. В определенной степени это связано с тем, что в тот период в России были очень популярны идеи немецкой исторической школы (на них, в частности, опирался в своей экономической политике С.Ю.Витте).

Экономическая история была очень востребована в нашей стране в 1990-х гг. Во всех вузах она стала обязательной дисциплиной для тех, кто обучался по экономическим специальностям. Возможно, это связано с тем, что «каждый раз, когда общество оказывается в кризисе, оно инстинктивно обращает свои взоры к истокам и ищет там знамение» (эту мысль в конце 1970-х годов высказал мексиканский поэт и эссеист, лауреат Нобелевской премии по литературе 1990 года Октавио Пас (Octavio Paz), размышляя о взаимоотношениях Мексики и США). Сейчас, когда ситуация в стране стабилизировалась, экономическая история занимает гораздо более скромное место в учебных планах. Ее теснят теории менеджмента, налогообложение и другие курсы, результаты изучения которых можно непосредственно применить в деловой практике. Кстати, коллеги из США и некоторых западноевропейских стран, занимающиеся экономической историей, подчеркивают, что среди их студентов и аспирантов это

направление тоже не пользуется такой популярностью, как, скажем, финансы или маркетинг.

Что касается научных исследований по экономической истории в нашей стране, то они весьма активизировались, особенно после того, как диалектикоматериалистический подход и теория общественноэкономических формаций перестали быть единственной парадигмой, на которую можно опираться.

Но, к сожалению, в отличие от западных стран, где издаются журналы по экономической истории, например, Journal of Economic History (США), Economic History Review (Англия), у нас пока нет массовых специализированных изданий по экономической истории. А как известно, все передовые научные достижения в той или иной научной области распространяются именно через журнальные публикации.

— Известно высказывание Николая I о том, что русские дворяне служат России, а немцы — императору… Кто из русских царей доброжелательно, с пониманием относился к бизнесу? Более или менее известны примеры только Петра I и Александра III. Кто еще? Похоже, остальные не понимали предпринимателей, относились к ним с недоверием. Или считали: зачем в крестьянской стране развивать промышленность?.. Так ли это?

— Размышляя над этими проблемами, хотелось бы подчеркнуть, что, несмотря на самодержавный характер верховной власти, не всё решалось «мановением императорского скипетра». Возьмем развитие промышленности в России. Уже во второй половине XVIII в. велись дискуссии по этому вопросу, и существовало два полярных мнения. Так, А.П.Сумароков, известный литератор, советчик Екатерины II, считал, что Россия должна быть аграрной страной: «Россия паче всего на земледелие уповати должна. Суконные заводы земледелию не полезны», — писал он. Другую точку зрения высказывал М.М.Щербатов, депутат ярославского дворянства в Комиссии об Уложении 1767 г. Он предлагал развивать вотчинную промышленность и переработку русского сырья на помещичьих фабриках считал важнейшей задачей дворянства, его хозяйственной обязанностью. Кстати, именно эта позиция и легла в основу экономической политики Екатерины II.

В конце XIX в. (в 1896 г.) на Съезде представителей промышленности и торговли обсуждался вопрос о том, является ли Россия земледельческой страной и нужно ли в ней создавать или поощрять развитие промышленности. На съезде присутствовали сторонники и того, и другого направления. Лидером аграриев был профессор Л.В.Ходский, «промышленников» — Д.И.Менделеев, который неоднократно подчеркивал, что «опираться стране на земледелие — значит, веки вечные оставаться в состоянии низшего быта». Однако на съезде перевес получила позиция аграриев. Так что не все определялось царской волей, хотя, конечно, подчас она играла решающую роль.

Теперь о «доброжелательном отношении к бизнесу», учете его интересов. Да, действительно, одним из важнейших направлений в экономической деятельности Петра I было укрепление и рост масштабов промышленного производства. Но следует отметить, что на Западе основным источником возникновения мануфактуры и фабрики было домашнее производство и внутренние потребности страны. В России же развитие частного предпринимательства при Петре I приобретает в основном принудительный характер. В указе 1715 г. наряду со словами о поощрении покупки мануфактур льготным обложением говорилось: «буде волею не похотят, хоть в неволю». Может ли это свидетельствовать о том, что Петр, как вы сказали, доброжелательно и с пониманием относился к бизнесу? Сам Петр, говоря о проблеме частной непредприимчивости в России, писал в указе 1723 г. о фабриках: «...Понеже наш народ, яко дети, ...которые никогда за азбуку не примутся, когда от мастера не приневолены бывают, ...но, когда выучатся, потом благодарят. И в мануфактурных делах не предложением одним... делать, но и принуждать и вспомогать наставлением, машинами и всякими способами, и яко добрыми экономами быть».

Производство было строго регламентировано. Степень регламентации различалась в зависимости от формы собственности. Самая детальная — в казенных, меньше — в частных. Под контролем Мануфактурколлегии находились размеры и качество выработки продуктов, условия сбыта, величина зарплаты и условия работы. Заводчик не имел права уволить рабочих и сократить производство. В случае нарушения условий государство могло конфисковать предприятие. Нередко мануфактуристы получали не только государственные заказы, но и образцы изделий, которые должны были производить. Петр издавал указы, прямо предписывавшие тот или иной способ производства продукции: например, выделка кожи не с дегтем, а с ворванным салом, заготовка леса пилами, а не рубкой. Был издан указ о способе соления рыбы в Астрахани и другие подобные указы. При ближайших преемниках Петра вплоть до 60-х гг. XVIII в. продолжается политика насаждения, покровительства и поощрения крупной промышленности. Несмотря на постоянные усилия правительства, многочисленные попытки, направленные на развитие частного предпринимательства, частная фабричная деятельность оставалась весьма вялой. В 30-е годы XVIII в., когда была проведена проверка работы частных предприятий, многие из них оказались «подложными», то есть они имели приписанных крепостных, но не работали. Владельцы держали их только для того, чтобы пользоваться привилегиями и преимуществами, которые предоставлялись частному предпринимательству казной. В 1744 г. «за неразмножение фабрик и за худым мастерством сделанных там товаров» закрыты 44 фабрики (по оценкам историков, за период правления Петра было создано около 200 мануфактур).

В конце XIX в. министр финансов С.Ю. Витте главной целью экономического развития считал «насаждение и развитие собственной обрабатывающей промышленности при помощи покровительственной политики и ускорение этого процесса за счет капиталов стран, ее экономически опередивших». В своем Всеподданнейшем докладе 1893 г. он отмечал: «В нашем отечестве по особым историческим условиям его государственного сложения и развития финансовое хозяйство не может замкнуться в строго определенных рамках, предустанавливаемых потребностями государственными в общепринятом значении этого слова. В понятии русского народа глубоко коренится исконное убеждение, что царской власти принадлежит почин во всем, до польз и нужд народных касающемся».

Лично мне ближе всего экономическая политика Екатерины II. Фактически в отношении торговли и промышленности можно говорить о реализации известного принципа «laissez-faire, laissez-passer» (согласно Энциклопедии Ф. Брокгауза и И.Ефрона, это формула, выражающая принцип невмешательства государственной власти в экономические отношения, как внутренние, так и международные — Е.Г.). Идет сокращение привилегий и либерализация в сфере предпринимательства. «Надо хранить всегдашним правилом, чтобы во всех случаях избегать монополий», — говорится в ее знаменитом «Наказе». В 1767 г. Екатерина прямо высказалась против государственных монополий и за развитие свободного частного предпринимательства: «Когда сия фабрика будет не в казенных руках, тогда, я чаю, достаточно и кож будет. Монополизм, к сей казенной фабрике присоединенный, был вреден народу, и казенная от того прибыль не награждала того вреда». В одном из ее указов говорилось: «Никаких дел, касающихся до торговли и фабрик, не можно завести принуждением, а дешевизна родится только от великого числа продавцов и вольного умножения товаров». Несмотря на частный характер этого указа (он касался фабрики по производству лосиных кож), впечатляет сама постановка вопросов, вполне современная и по-прежнему актуальная.

В 1769 г. было разрешено заводить ткаческие станы, не спрашивая разрешения Мануфактур-коллегии. Окончательно отказ от системы монополий и привилегий и принцип полной свободы предпринимательства провозглашен Манифестом о свободе промышленности и торговли 1775 г., где «всем и каждому дозволяется и подтверждается добровольно заводить всякого рода станы и рукоделия производить, не требуя на то уже иного дозволения от вышнего до нижнего места». Были ликвидированы строгий правительственный надзор и регламентация деятельности предпринимателей, и даже уничтожены органы контроля — Берг- и Мануфактур-коллегии.

При Екатерине наблюдается значительный прогресс в развитии прав собственности. А как известно, для развития предпринимательства четкая спецификация и надежная защита прав собственности имеет первостепенное значение. При Екатерине появился сам термин «собственность», право собственности дворян распространено на недра, земли, воды и леса. Грамота на права и выгоды городам Российской Империи 1785 г. гарантировала права собственности городских жителей и городов. Екатерина решительно поддерживала принцип частной собственности. В первую очередь это выражалось в признании необходимости компенсации со стороны государства во всех случаях конфискации какоголибо имущества. Конфискация земли, принадлежащей частному собственнику, пресловутое «отписать на государя», было ежедневной практикой в России. В материалах «Наказа» и в инструкции генеральному прокурору Екатерина II пишет: «Когда случается, что обществу необходима собственность частного лица, не надо действовать силой политического закона, но напротив, нужно, чтобы в этом случае восторжествовал закон гражданский, который смотрит на каждое частное лицо материнскими глазами, как если бы это лицо было равноценно всему обществу. Если власть хочет построить какое-нибудь общественное здание или провести новую дорогу, она обязана за это вознаграждать пострадавших». Этот принцип возмещения убытков позднее вошел в состав Декларации прав человека 1789 г. (ст. 17) и в Кодекс законов Наполеона. Так что можно сказать, что в постановке этого столь важного вопроса Россия опередила западноевропейские страны. Другое дело, как данный принцип впоследствии соблюдался.

В результате проводимой политики в годы правления Екатерины II (1762–1796) наблюдался значительный рост промышленных предприятий. Так, если к концу царствования Петра в России было 233 фабрики, к началу воцарения Екатерины II — 984, то ко времени ее смерти — уже 3161, не считая горных.

— Можно ли взглянуть на экономическую историю России с высоты «птичьего полета»? И увидеть основные тенденции во взаимоотношениях власти и бизнеса? Когда власть помогала бизнесу? Когда мешала, противодействовала? Когда была равнодушна? Покажите, пожалуйста, эти варианты отношений на конкретных примерах.

— Прежде всего, очевидно, нужно определить, что значит «помогать бизнесу»? Рассмотрим такую сферу деятельности, как государственные закупки. Общие правовые и экономические принципы и положения, определявшие формирование размещения и исполнения заказов для нужд государства, были установлены в Положении о казенных подрядах и поставках, впервые изданном в 1830 г. Предметом казенного подряда могли быть поставка вещей (воинских снарядов и припасов, провианта, фуража, мундирных принадлежностей), строительные и ремонтные работы (казенных зданий, дорог, каналов, мостов и т. п.), перевозка грузов, содержание почты и исправление других земских повинностей. Стоимость подряда, как и в настоящее время, определялась с публичных торгов. В 1899 г., когда металлургическая промышленность вступила в полосу застоя, временно на 3 года (впоследствии каждые три года его деятельность возобновлялась) был создан Комитет по распределению заказов на рельсы, скрепления и подвижной состав для железных дорог. В своей деятельности Комитет постоянно отступал от тех рыночных принципов, которые были закреплены в Положении о казенных подрядах и поставках. Железнодорожные заказы распределялись по ценам, повышенным на 9–14%, иногда переплаты казны составляли до 100%. Можно ли считать это помощью?

В начале ХХ в. сумма, ежегодно затрачиваемая казною на заготовления и производство работ, превышала 1 млрд руб. (государственный бюджет составлял около 2 млрд руб.) Подобные договоры заключались по всем ведомствам, но 75% всех казенных заготовлений приходилось на Военное, Морское министерства и Министерство путей сообщения. Согласно данным К.Ф.Шацилло, с военным ведомством сотрудничало 522 предприятия. И ни один казенный заказ не отдавался без взяток (Шацилло К.Ф. Государство и монополии в военной промышленности России (конец XIX в. — 1914 г.). М., 1992. С. 246, 249). Известный специалист в области государственных финансов И.Х.Озеров в своей работе «Как расходуются в России народные деньги?», опубликованной в 1907 г., на основе фактических документов Государственного контроля приводит многочисленные примеры коррупции и казнокрадства и сравнивает государственное казначейство с «игорным домом, клубом, куда стекаются авантюристы со всего света» в поисках выгодных заказов.

В демократическом обществе государство реализует свою роль через многочисленные каналы. В частности, его деятельность должна способствовать решению таких фундаментальных проблем, как структурное совершенствование национального хозяйства, снятие или хотя бы смягчение отраслевых и территориальных диспропорций, стимулирование научно-технического прогресса, защита окружающей среды, формирование человеческого капитала. Государство должно обеспечивать обороноспособность страны, брать на свое попечение малорентабельные и нерентабельные отрасли, где нередко не может функционировать частный капитал. Немаловажной задачей государства является и решение социальных проблем. Но самой важной функцией и задачей государства является создание эффективной институциональной среды, поскольку именно качество институциональной системы лежит в основе успешного экономического развития. Институты — это общественные блага, и именно государство создает институты как общественные блага. Поэтому лучшее, что может сделать власть для бизнеса, — это обеспечить важнейшие предпосылки любой цивилизованной экономической деятельности: закон и порядок.

Следует отметить, что взаимоотношения правительства и предпринимателей России при формировании торгово-промышленной политики всегда были далеко не простыми. Уже в начале XIX в. правительством было осознано значение промышленности для экономического развития страны в целом, ее роль в сокращении промышленного импорта и как важного источника новых налоговых поступлений. Когда в 1819 г. Департамент мануфактур и внутренней торговли перешел из Министерства внутренних дел в ведение Министерства финансов, общий подход к развитию промышленности и торговли существенно изменился. Важную роль в формировании торгово-промышленной политики правительства стали играть фискальные интересы. При этом политика правительства в отношении промышленности часто менялась, стабильности предпринимателям не хватало. Характерно в этом отношении заявление министра финансов М.X.Рейтерна на торгово-промышленном съезде в 1872 г.: «Купечество может быть уверено, что доколе я буду министром, ни одна мера, касающаяся промышленности, не спадет на нее, как снег на голову». Налоговые реформы второй половины XIX — начала ХХ в. привели к резкому увеличению налогового бремени. Ставки налогов в России были самыми большими в Европе, постоянно менялись, и представители деловых кругов характеризовали эту ситуацию как «налоговые издевательства». Именно так называлась одна из статей, опубликованных в журнале «Промышленность и торговля» в 1910 г.

С течением времени, особенно начиная со второй половины XIX в., по мере накопления капиталов и опыта, расширения хозяйственных связей русские предприниматели постепенно начинают осознавать себя как самостоятельную экономическую силу, а в годы Первой мировой войны даже входят в отношения некоторой конфронтации и формулируют свою позицию следующим образом: «Роль правительства должна заключаться не в занятии казенной промышленностью, ибо как бы ни расширялось казенное предпринимательство, оно не может и не должно заменять частную инициативу, а во всемерной поддержке и регулировке деятельности частной промышленности, в особенности в период кризиса»; «Разумная экономическая политика требует, чтобы правительство, отказавшись от несвойственной власти и вредного для населения предпринимательства, все усилия направило к устранению неустойчивости нашей экономической жизни, регулируя спрос в периоды промышленных депрессий»; «Государство в России имеет двоякую хозяйственную задачу: с одной стороны, оно является главным руководителем экономической жизни, с другой, — оно, как крупный владелец и собственник, является в этой жизни участником. Важно, дабы задачи государственные первого порядка, то есть входящие в круг руководительства, имели в виду прежде всего развитие и расцвет частного хозяйства на пользу страны и народа и не перепутывались с задачами второго порядка, сводящимися к наилучшему использованию государственных имуществ и капиталов». Но окончательно от давления государственной власти российским предпринимателям избавиться так и не удалось. Февральская буржуазная революция подвела итог борьбы выросшего в своей силе русского предпринимательства с экономической властью государства и с абсолютной монархией.

— Почему мало известно о Демидове, Рябушинском, Путилове, Леденцове, Чижове, Кокореве, Посошкове и других русских предпринимателях? Изучается ли русский опыт ведения бизнеса в системе высшего экономического образования? В системе подготовки менеджеров высшего звена — в курсе МВА, например? Если нет (или мало), то почему?

— В ВШМ на бакалаврских программах читается курс «История бизнеса», который является обязательным. Мировые стандарты учебных планов программ МВА не предполагают курса по истории предпринимательства, хотя отдельные темы рассматриваются в типичном для МВА курсе «Бизнес и общество», а также «Эволюция современной корпорации», «Корпоративная социальная ответственность», включенных в учебные планы МВА в различных ведущих школах.

— Если да, то почему мы не знаем, не слышим об этом? Почему никто не заявлял с экранов ТВ о том, что он продолжает традиции Демидова, к примеру? (А о следовании какой-то новомодной западной модели ведения бизнеса кричат на каждом углу…)

— Какого Демидова вы имеете в виду? Ведь их целая династия. Они очень разные. Что современному менеджеру может дать, например, опыт Никиты Акинфиевича (1724–1789)? Он получил от отца пять горных заводов и 10 тыс. душ крестьян. Основал еще два завода. Имел чин статского советника, был почетным членом Академии художеств и Вольного экономического общества, вел переписку с Вольтером. Все это впечатляет. Но при этом он отличался крутым нравом и крайней скупостью. Рабочие на его заводах жаловались на чрезвычайно низкую плату. Покупаемые им крестьяне, наслышавшись о его жестокости, не раз заявляли, что «все готовы помереть, а за Демидовым быть не хотят», и вели войну с посылаемыми для усмирения экзекуционными отрядами. Многие заводчики Демидовы были весьма жестоки. Когда один из них в 1751 г. купил у князя Репнина деревню, крепостные даже отказались допустить нового хозяина к владению имением и добились того, что уже купленное имение по приказанию правительства было снова возвращено Репнину.

По мнению автора статьи о Н.А. Демидове в издании великого князя Николая Михайловича «Русские портреты XVIII и XIX столетий», он был весьма поверхностным, необыкновенно чванливым и небольшого ума человеком, который лишь разыгрывал роль мецената и просвещенного деятеля, а доступ в высший свет российского и европейского общества ему открывали деньги. Хотя если обратиться к письмам Никиты Акинфиевича своим заводским служащим (приказчикам и другим), то в них, наряду с жестокостью и своенравностью, он демонстрирует незаурядные литературные и управленческие способности...

Часто в качестве образца для подражания рассматривается благотворительная деятельность российских дореволюционных предпринимателей. Но и здесь далеко не все определялось их личными качествами и стремлениями. Развитию частной благотворительности способствовало существовавшее законодательство. Так, согласно ст. 101 Устава об общественном призрении 1898 г. и ст. 519 Устава о прямых налогах 1914 г., ряд затрат исключался из чистой прибыли и не подлежал обложению процентным сбором. В числе таких расходов были отчисления на улучшение быта рабочих и служащих и членов их семей, перечисления в пенсионный фонд предприятия, пособия родственникам умершего, расходы на медицинскую помощь, устройство спектаклей, чтений для служащих, уплата личного промыслового налога за служащих, на их пищевое довольствие, на выдачу праздничных пособий, на постройку храма и пожертвования в местные храмы и другие благотворительные дела, если в Уставе предприятия было записано об обязательности этих отчислений. Не последнюю роль в развитии частной благотворительности, вероятно, играли мотивы тщеславия, возможность получения государственных наград и чинов.

Когда мы говорим об использовании прошлого опыта предпринимательства, нужно принимать во внимание тот факт, что внешняя и внутренняя среда бизнеса в настоящее время коренным образом изменилась не только по сравнению с XVIII или XIX веками, но и началом ХХ. Изменилось все: потребители и их предпочтения, поставщики, финансовые организации, источники трудовых ресурсов, законодательная база и методы государственного регулирования. На ведение бизнеса влияют такие факторы, как научно-технический прогресс, состояние мировой экономики, социокультурные и политические изменения. Историческая компаративистика как наука пока находится в стадии становления. Методология и методика сравнительного анализа даже для относительно недалеко отстоящих друг от друга периодов еще не разработана. Поэтому обращение к опыту прошлого пока может иметь прежде всего научный интерес, хотя не лишено и практической значимости. Это, на мой взгляд, относится и к изучению истории предпринимательства, которое носит скорее познавательный, нежели прикладной характер.

Что касается заимствования современных западных моделей ведения бизнеса, не вижу в этом ничего плохого. Ведь и Петр I многое заимствовал, и в XIX в. при проведении практически всех реформ (бюджетной, земской, судебной, денежной и других) изучался и внедрялся передовой западный опыт.

— Все бизнесмены (англичане, немцы и пр.) создавали отраслевые союзы для лоббирования своих интересов. А у нас существовали только купеческие гильдии (для того чтобы легче было собирать налоги), а отраслевых союзов русских предпринимателей не было. Можно ли успешно вести бизнес, если не отстаивать, не лоббировать свои интересы в правительстве?

— В настоящее время в США существует формальный, то есть законодательно оформленный, институт лоббизма. Однако период его становления был достаточно длительным. Наша страна сейчас находится на пути построения цивилизованного взаимодействия органов власти и предпринимателей. В этой области у нас есть и исторический опыт.

Еще в первой половине XIX в. для того, чтобы консультировать правительство «относительно нужд торгово-промышленного развития и предлагать меры содействия такому развитию» возникают Совещательные учреждения по делам промышленности и торговли Они были структурными частями органов государственного управления. В их деятельности принимали участие предприниматели, а для выяснения и согласования нужд промышленности и торговли отдельных отраслей или районов, с особого разрешения властей, — различные самодеятельные (общественные) некоммерческие предпринимательские организации. Так, в 1828 г. при Департаменте мануфактур и внутренней торговли был создан Мануфактурный совет. В него входили «содержатели фабрик и заводов или особенно сию часть знающие лица из дворянства и купечества» (не менее, чем по шести от каждого сословия), два профессора химии и механики и специалист-технолог. Все они назначались министром финансов и утверждались царем. В правовом отношении новый орган рассматривался как «совещательное место при министре финансов». В 1872 г. было утверждено новое «Положение о совещательных учреждениях по части торговой и мануфактурной промышленности». Представители промышленности в Мануфактурном совете получали возможность открыто заявлять о своих нуждах, хотя это не означало «решения судеб своего собственного дела».

Кроме совещательных функций на Мануфактурный совет и его местные органы возлагались и некоторые другие: они должны были давать заключения относительно возможности открытия фабричных заведений, «влияющих на общественное здравие», о безопасном содержании паровых котлов, о выдаче привилегий на технические изобретения и др. С 1860-х гг. Мануфактурный совет стал привлекаться для рассмотрения вновь подготовленных законопроектов экономического характера. Совет торговли и мануфактур в Петербурге должен был состоять из 24 членов, «сведущих в области торговли и промышленности», назначаемых министром финансов на 4 года. Председателем его по должности являлся товарищ министра финансов. Непременными членами Совета, помимо предпринимателей, должны были быть директора и вицедиректора департаментов Торговли и мануфактур, Горного и Таможенных сборов, несколько специалистов, а также представители Государственного банка,

Министерства государственных имуществ и некоторых других учреждений. Совет не имел инициативы и мог рассматривать лишь вопросы, переданные ему министром. К его компетенции относилось обсуждение общих «вопросов по части торговли и промышленности, а равно вопросов об устройстве и содержании торговых и мануфактурных заведений», составление ежегодных обзоров «о положении и ходе» местной торговли и промышленности.

Еще в 1864 г. была высказана мысль о том, что совещательные учреждения должны быть дополнены предпринимательскими организациями на местах — торговыми палатами — обязательными объединениями всех более или менее крупных торговцев и промышленников каждого экономического района страны, а также съездами (или обществами) предпринимателей. В 1865 и 1867 гг. состоялись неофициальные съезды промышленников и торговцев в Москве и Петербурге. В 1897 г. в Петербурге было создано Санкт-Петербургское общество для содействия изучению и развитию фабричнозаводской промышленности. Отраслевые съезды промышленников и их постоянно действующие органы стали возникать с 1870-х годов (съезды горнопромышленников). С 1884 г. начинают собираться съезды нефтепромышленников. Постоянная совещательная контора железозаводчиков, объединившая металлургические заводы по районам, основана в 1887 г. Возникают также объединения мукомолов, сахарозаводчиков, винокуренных заводчиков, марганцевых промышленников и др.

В 1870 г. одновременно с организацией Всероссийской мануфактурной выставки в Петербурге был созван первый официальный торговопромышленный съезд, в работе которого приняли участие 428 делегатов, ряд представителей от правительства. Среди «приглашенных лиц» были ученыеэкономисты, сельскохозяйственные деятели, представители банков. Выражая настроение делегатов, представитель Министерства государственных имуществ В.И.Вешняков заявил, что «с провозглашением начала свободы промышленности, последняя почувствовала потребность в самопознании, в уяснении самой себе своих нужд». Значительное внимание на этом съезде привлек «вопрос о представительстве торговопромышленных интересов». В резолюции Съезда отмечалось, что «существующие учреждения с целью представлять мнение наших фабрикантов, заводчиков и торговых деятелей не только не удовлетворяют своему назначению, но даже далеко не пользуются теми правами, которые дарованы им существующими узаконениями», «учреждениям этим должно предоставить большую инициативу в вопросах, касающихся их компетенции, и более деятельное участие в рассмотрении всех вопросов, относящихся до торговли, промышленности, кредита и путей сообщения». По вопросу о тарифной политике съезд высказался за умеренный протекционизм. По инициативе председателя съезда герцога Н.М.Лейхтенбергского была принята резолюция с пожеланием, чтобы торгово-промышленные съезды стали постоянными.

Следующий съезд состоялся в 1872 г. в Москве во время политехнической выставки, затем в 1882 г. были проведены два параллельных съезда «Общества для содействия русской промышленности и торговле» и «Императорского русского технического общества». В 1896 г. состоялся съезд в Нижнем Новгороде.

Что касается торговых палат, то разработка проекта об их создании по образцу западноевропейских стран началась в 1903 г. Но они так и не были организованы. Их функции отчасти выполняли биржевые комитеты, за которыми закреплялись функции не только руководства собственно биржевой деятельностью, но и защиты интересов биржевого общества перед правительственными и общественными учреждениями. Таким образом, биржевой комитет становился выразителем общих интересов промышленников и торговцев данного района. Превращение бирж в представительные организации было особенностью биржевых учреждений в России.

В предвоенное десятилетие интенсивно развивалась сеть предпринимательских организаций, а в 1906 году возникли их всероссийские объединения в виде ежегодных съездов представителей биржевых комитетов и более широких по составу и весьма влиятельных съездов представителей промышленности и торговли, где были объединены представители разных отраслей русского народного хозяйства. Петербургские промышленники даже подняли вопрос об организации торгово-промышленной партии, но вскоре выяснилось, что идея создания политического союза вряд ли может иметь успех, и поэтому решили ограничиться лишь экономической стороной. Петербургские промышленники разработали «Положение» о всероссийской организации под названием «Съезд представителей промышленности и торговли». Это положение правительство утвердило, и уже в октябре 1906 г. состоялся первый съезд представителей промышленности и торговли, на котором был выбран Совет, затем Комитет. В составе съездов были действительные члены — 48 торговопромышленных организаций и совещательные — 101 отдельное предприятие. Председателем центральной организации был председатель Совета съездов горнопромышленников Юга России, член Государственного совета Н.С.Авдаков.

Каждый съезд был посвящен определенному вопросу. Например, проблематика восьмого съезда 1914 г. формулировалась следующим образом: «Современное положение промышленности и торговли и виды на будущее в связи с предпринимательской деятельностью казны». На девятом съезде 1915 г. обсуждались меры к развитию производительных сил России. Материалы съездов публиковались в печати. В них открыто выражалась позиция предпринимателей по тому или иному вопросу. Некоторые высказывания уже цитировались выше.

Съезды представителей биржевых комитетов и Съезды представителей промышленности и торговли приобрели влиятельное положение. Опасаясь утраты своего влияния, они фактически стали саботировать образование торговых палат. Закон об организации палат был принят лишь после Февральской революции за несколько дней до свержения власти Временного правительства, но практического значения это уже не имело.

— Следует ли усовершенствованный курс «Экономической история России» читать студентам всех специальностей — так же, как читается курс КСЕ (концепций современного естествознания)? Ведь все студенты рано или поздно выйдут на рынок труда, в той или иной мере будут вступать в экономические отношения…

— Я не думаю, что чтение курса «Экономическая история России» целесообразно для студентов всех специальностей. В настоящее время экономическая история — это не просто описание событий, происходивших в сфере экономики, это наука со сложным аналитическим аппаратом, в ней имеется несколько концептуальных подходов, широко применяется эконометрика. Но даже если оставаться в рамках нарратива, то и тогда для того, чтобы действительно понять суть происходившего, нужно владеть хотя бы основами экономической теории. Иначе... — иначе эта отрасль экономического знания может превратиться в очередное средство пропаганды. Поэтому я за то, чтобы экономическая история преподавалась студентам экономических специальностей — и предлаглась в качестве дисциплины по выбору тем, кто интересуется данной проблематикой.  

Вопросы задавал Евгений Голубев

© Журнал «Санкт-Петербургский университет», 1995-2007 Дизайн и сопровождение: Сергей Ушаков