|
|
|
№ 7 (3755), 30 апреля 2007 года
|
 |
|
|
|
|
Проблемы глобализации в античном мире
новации в науке об античности
Процессы глобализации сегодня вызывают самые крайние реакции — от восторженного и безусловного принятия до столь же категорического отвержения. Между тем проблемы глобализации не новы и находят несомненное отражение еще в античной истории.
Исследование глобализационных процессов на современном уровне (в их различных вариантах и проявлениях) предполагает необходимость поиска политических и культурных доминант, лежащих в их основе. Это позволило бы обнаружить совокупность тех базовых идеологий и концептов, которые являются инвариантными для глобализационных тенденций современного мира. Естественным поэтому оказывается обращение к примеру античной цивилизации, которая дала для последующего развития Европы и Нового Света непреходящие образцы политических структур, идеологических доктрин и культурных свершений. Иными словами, античный опыт стал нормативным для нового времени.
Обращение к исследованию глобализационных процессов в античном мире представляется крайне поучительным как в практическом отношении, так и в плане теории. Интерес вызывают не только сами эти процессы, но и их идеологическое обрамление, их трактовка в политической теории древних, равно как и отклик, который они вызывали в самых разных областях культуры. Поэтому перед новым проектом кафедры истории Древней Греции и Рима ставятся три главные задачи: изучение обширных политических единств, возникавших в греческом и римском мире; исследование своеобразной глобалистской идеологии, в частности панэллинской идеи у греков и концепции римского мира (pax Romana) у римлян, и в этой же связи — прослеживание соответствующих представлений и идей в эллинистическоримской философии; и наконец, изучение результатов воздействия глобализационных процессов и идей в сфере культуры античного мира.
Глобализационные процессы в античном мире
как политическая реальность
Общеизвестно, что греко-римский мир в раннюю и классическую эпохи представлял собой совокупность независимых гражданских городских общин — полисов. Между тем с ростом экономических и политических связей, на основе исконного этнического единства, достаточно рано начинают развиваться объединительные тенденции, в той или иной степени соответствующие современному понятию глобализма. Самый ранний пример — держава Агамемнона в микенской Греции. Легендарный характер исторической традиции не исключает некоторой реальности самого объединения древних ахейских государств к концу XIII в. до н.э. Подтверждением тому служит первое, зафиксированное традицией, коллективное военно-политическое предприятие раннегреческих государств — Троянская война.
После длительной полосы исторического регресса (эпоха Темных веков) и формирования заново классической цивилизации вторично открывается поле для объединительных политических тенденций. При изучении этих тенденций в архаическую эпоху (VIII–VI вв. до н.э.) особое внимание обращается на такое значимое явление, как Великая греческая колонизация — вывод за пределы Балкан и Малой Азии греческих поселений, ставших проводником эллинского влияния по всей территории Средиземноморья и Причерноморья. При взаимодействии с местным варварским населением происходит самоидентификация поселенцев не только как жителей одного города, но и как представителей единого греческого народа, возникает общекультурная антиномия «эллины — варвары», что способствует осознанию всеми греками своего цивилизационного единства. Этому способствовало также и основание колоний в некоторых случаях представителями не одной какой-то общины, а нескольких городов (примером может служить основание Навкратиса в дельте Нила).
При рассмотрении главных тенденций общественного развития в раннюю эпоху должное внимание следует уделять и сдвигам в политической истории собственно Эллады — возникавшим в то время союзам отдельных греческих полисов, таким, в частности, как Дельфийская амфиктиония, объединение древнего религиозно-политического характера, и Пелопоннесская лига, структура уже чисто политическая. Вообще надо отметить, что к архаическому периоду относится не только формирование политических объединений, но и становление общегреческих религиозных и культурных центров, важнейшим из которых был храм и оракул Аполлона Дельфийского. Его значение как культурного центра Эллады несомненно; на хранимые им традиционные духовные ценности ориентируются как ранние греческие мудрецы, эти предтечи зрелой философии, так и основоположник нравственной философии Сократ. В какой-то степени это святилище оказывается также и центром общественно-политической жизни Эллады: к нему обращаются при выводе колоний, смене формы правления в городе, установлении или свержении тирании и так далее.
В классическую эпоху (V–IV вв. до н.э.) ярчайшим примером глобализационного движения надо считать Афинский морской союз. Своим возникновением он был обязан не только политической инициативе Афин, но и встречным стремлениям большой группы родственных ионийских полисов, тянувшихся к политическому, экономическому и культурному единству. Прямолинейное, неумеренное использование Афинами своего ведущего положения, их стремление превратить союз братских полисов в собственную державу, в империю-архэ, привели к краху этого объединения, что не может не рассматриваться как некое историческое предупреждение для творцов подобных объединений в будущем. Как бы то ни было, историческая неудача Афин отнюдь не подвела черту под означенными объединительными процессами. Инициатива Афин, во всяком случае, показала саму возможность такого рода объединений. Но явились и иные инициативы, иные примеры глобализационных опытов, представлявшие причудливое сплетение объединительных стремлений автономных полисов и державно-монархического импульса. Мы имеем в виду возникновение в позднеклассическую эпоху таких державно-территориальных единств, как Ферско-фессалийское государство Ясона и Сицилийская держава Дионисия.
Надо признать, что эти державно-монархические опыты оказались столь же малоуспешными, как и псевдо-федеративная державно-республиканская политика Афин. Тем не менее, значимыми были и самые эти попытки, демонстрировавшие заразительные примеры реальной политической глобализации, и вдохновленные ими соответствующие размышления и произведения идеологов полисной элиты. В частности, усилиями таких ее представителей, как Ксенофонт и Исократ, была развита спаянная с монархической идеей доктрина державного панэллинизма, важнейшими ингредиентами которой были призывы к единению всех греков и свершению объединенными силами завоевательного похода на Восток.
От региональных державно-территориальных образований вроде Ферско-фессалийского государства Ясона и Сицилийской архэ Дионисия на исходе классического периода эстафету глобалистской политики перенимает Македония. Результатом македонской инициативы становится возникновение первой мировой империи в собственном смысле слова — греко-македонской державы Александра Великого, то есть по существу первого глобального объединения народов ойкумены. Это объединение не пережило своего творца, но пробужденные ею к жизни новые глобализационные процессы не исчезли и реализовались в системе эллинистических средиземноморских государств, поддерживавших известный баланс сил и известное политическое и культурное единство.
Еще более впечатляющим оказался опыт древних римлян, которые, начав с объединения по большей части родственных им италийских народов, создали затем единую средиземноморскую державу. В рамках этой державы не только оказалось возможным историческое сотрудничество двух ведущих народов классической древности, римлян и греков, но и для ряда других древних народов (например, кельтов, иберов и других) явились определенные перспективы исторического развития не вопреки, а благодаря успехам романизации. Римский опыт надо признать в плане мировой глобализации особенно продуктивным, поскольку римская средиземноморская держава стала основанием для развития европейских государств нового времени.
Теоретическое обоснование глобализационных
процессов в рамках античной общественной мысли
Бесспорный интерес представляет выявление того, какое отражение эти процессы получили в сфере идеологии и культуры. На первых порах объединительные тенденции нашли отражение в поэтизированном историческом предании о державе Агамемнона (гомеровские поэмы). Соответствующие теоретические обоснования и построения возникают много позже, в классический период. Подступом к этому можно считать, например, прославление Геродотом Афинского государства как спасителя Эллады, но по существу концепция глобализации рождается в позднеклассический период в форме панэллинской идеи, выразителями которой были Ксенофонт и Исократ. В эллинистическую эпоху обоснование политического единства находило известное выражение в культе тогдашних властителей, начиная с Александра Великого. Более абстрактным вариантом надо считать политическую теорию стоиков, которая была унаследована и римлянами. Но Рим добавил к этому и более прямой тезис о pax Romana — римском мире. Впрочем, в поздний период той же цели служил и культ императоров. Наиболее ярким выражением античной глобалистской тенденции стала монархия Константина, получившая дополнительное обоснование в доктрине монархии божьей милостью.
Воздействие глобалистских тенденций
на культуру античного мира
Здесь также можно наблюдать целый ряд характерных явлений, начиная с гомеровского эпоса, который стал своего рода духовным основанием для эллинского единства. Последнее в ту пору формировалось как антитеза окружающему миру варваров, но в более позднее, эллинистическое время понятие эллинства, как и вообще цивилизованного состояния, стало опираться не столько на этническую избранность, сколько на культурную идентичность (Исократ). Другой важный феномен в этом плане — формирование общегреческого языка (койнэ). Под стать ему чуть позже является латинский язык как универсальная языковая опора для Западного Средиземноморья. Столь же универсальное значение обрело в позднеантичное время и римское право, нашедшее свое завершающее воплощение во всеобъемлющих сводах — кодексах Феодосия (V в.) и Юстиниана (VI в.). Глобалистские тенденции находят выражение в формировании представлений об общечеловеческих ценностях, о равенстве народов, как это видно отчасти из отдельных высказываний софистов, а более всего из учений киников и стоиков. Наконец, величайшим подтверждением глубинной глобалистской тенденции стало выступление и скорое торжество христианства в рамках всего античного мира. Два равноправных классических языка, греческий и латинский, затем универсальное римское право и, наконец, новая мировая религия — христианство, — вот три важнейших порождения глобализационных процессов в сфере культуры в античную эпоху, и они же стали тремя духовными устоями для культурного развития Европы в новое время.
Эдуард Давыдович ФРОЛОВ,
доктор исторических наук,
заведующий кафедрой истории Древней Греции и Древнего Рима
Конференция «Античное общество — VIII:
Феномен глобализма в античном мире»
Первые результаты работы над новым проектом были представлены на всероссийской научной конференции «Античное общество — VIII: Феномен глобализма в античном мире», состоявшейся в Санкт-Петербургском университете 25 апреля 2006 г. Состоялись два заседания, посвященных политической и экономической реальности античности и культурным и идеологическим явлениям древнего мира. В работе конференции приняли участие около 40 человек докладчиков и слушателей.
Первое заседание открыл Э.Д.ФРОЛОВ, выступление которого было посвящено проблеме глобализационных процессов в античном мире и самой возможности такой постановки вопроса. Он кратко охарактеризовал новый проект и продемонстрировал перспективы, которые дает такой подход к изучению античного наследия.
С.Г.КАРПЮК (ИВИ РАН, Москва) указал на важность не только политических или культурных факторов, обуславливавших единство античного мира, но и географической составляющей — единства климатических условий и особой роли островов в жизни классической Греции.
Совместный доклад Э.В.РУНГА (Казань) и М.М.ХОЛОДА был посвящен изучению персидской политической пропаганды в греческом мире в V–IV вв. до н.э. Начиная с греко-персидских войн, персы старались влиять на общественное сознание греков, причем формы этого влияния варьировались от откровенного запугивания и устрашения до попыток изобразить себя лучшими друзьями греческих полисов. В истории персидской пропаганды можно выделить три периода: греко-персидские войны, вторая половина V – IV в. до н.э. и поход Александра Великого. При исследовании видно, как менялись цели и лозунги персов; особенно интересной и воспринятой в дальнейшем эллинистическими монархами оказалась идея «свободы греков», которая в том или ином виде звучала на протяжение двух столетий.
Ю.Б.ЦИРКИН (Санкт-Петербург — Великий Новгород) в рамках доклада «Эллинизация Финикии в рамках греческого наступления на Восток» проанализировал эллинизацию Финикии после ее включения в орбиту эллинистического мира. Демонстрируются изменения финикийской идентичности, что нашло выражение в распространении греческого языка, изменениях в сфере религии, ономастики, воспитании. Это далеко не все аспекты эллинизации Финикии, но и они показывают, что после включения этой страны в эллинистический (а затем и римский) мир она теряет многие стороны своей прежней самобытности, превращаясь в одну из областей эллинистическо-римского Средиземноморья, хотя определенное своеобразие Финикии сохраняется еще очень долго.
Второе заседание открыл доклад А.Б.ЕГОРОВА «Последние планы Цезаря». На основании античной традиции анализируются данные о последних планах Цезаря — «великих походах» против Парфии, гирканцев, жителей Кавказа и германцев. Предшествующая этому цезарианская политика глобализма могла дать новый импульс политическому развитию Римской империи, а вместе с тем и всей античной цивилизации. Возможно, в случае удачи «великого похода» могла бы измениться и общечеловеческая история. План был сорван убийством Цезаря и развязанной его убийцами гражданской войной, однако его пыталась продолжить Римская империя конца I–II вв. н. э., и то, что он не был выполнен, объясняется объективными обстоятельствами, а не отсутствием политической воли императоров.
В центре внимания А.Г.ГРУШЕВОГО оказались процессы о вымогательствах римских наместников в провинциях по данным речей Цицерона — тема коррупции была так же актуальна в Риме, как и в наши дни. В эпоху республики, когда территориальные владения Рима расширились, и когда управление завоёванными территориями становилось всё более важной задачей, практика этого управления оказывалась вне пределов римского права. Римляне, подходя к провинциям с позиций победителя и завоевателя, не считали нужным как-то специально регламентировать существующие отношения центра и регионов. В результате коррумпированность и злоупотребления служебным положением стали нормой поведения наместника провинции и его окружения. При этом преобладал стиль умеренного взяточничества и умеренного обогащения за счёт провинциалов, а критерием этой умеренности оказывалось долготерпение провинциалов.
В.В.СЕМЕНОВ исследовал данные об экономической жизни Римской империи и постарался показать, что определенные представления о государственном планировании экономической жизни в Риме, конечно, существовали, но не стоит преувеличивать их значение.
Автор этих строк обратился к одному эпизоду истории взаимодействия римского государства и раннего христианства — событиям, произошедшим при Каракалле в Северной Африке. После издания эдикта Каракаллы (212 г.) там началось гонение, и его можно рассматривать в какой-то степени как столкновение двух глобализационных импульсов, идущих от разных источников. Император для обеспечения финансовой дисциплины стремится к унификации всего населения империи в рамках римского права. С другой стороны, если вдуматься, на унификации настаивают и радикальные христиане-монтанисты, но, естественно, в рамках религии. Они отказываются рассматривать какие-то частные случаи: все равны перед лицом Бога, его Слово должно быть донесено до всего человечества, а какие-то индивидуальные особенности не имеют никакой ценности перед Всевышним.
Подводя итоги конференции, можно сказать, что она прошла удачно. Представленные доклады отличались разнообразием сюжетов и нередко оригинальностью трактовок, что возбуждало горячую дискуссию. В заключение было принято решение продолжить удачно начатое дело, и в апреле 2007 года кафедра провела уже следующую конференцию, посвященную античным империям и самому империализму — практике и идеологии — в классическом мире. 
А.Д.Пантелеев
|
