|
|
|
№ 30 (3655), 30 декабря 2003 года
|
 |
|
удивительное рядом
|
|
|
Терра инкогнита
для деканов-островитян
История нашего университета насчитывает почти три века, а общее количество сотрудников и студентов сравнимо с численностью населения небольшого города. Но даже при таких масштабах остаются еще события, которые случаются впервые и становятся для универсантов знаковыми. Последний пример – ноябрьский визит ректора в сопровождении проректоров, деканов и директоров НИИ в Петродворцовый учебно-исследовательский комплекс.
Для некоторых деканов «василеостровских» факультетов поездка стала настоящим откровением.
Территориальная разобщенность для Большого университета не проблема, а данность. Проблема – разобщенность ментальная. Перефразируя известную притчу о трех слепцах и слоне, ситуацию можно описать так. Один универсант каждое утро входит в здание Двенадцати коллегий и думает, что это и есть университет. Другой уверен, что университет – это большая, оборудованная по последнему слову техники аудитория, в которой ему каждый день читают лекции. А для третьего университет – это Петродворцовый комплекс во всем его многообразии и где-то далеко, в метрополии, фасад здания Двенадцати коллегий. Целостной картины не видит никто из этой троицы.
СПбГУ в обиходной речи для удобства делят и на две (ПУНК и ВУНК), и на девятнадцать (по числу факультетов) частей. Но принцип «разделяй и властвуй» в наше время оправдан разве что в компьютерных игрушках-стратегиях. Пришло время собирать все воедино.
Дело обернулось не легкой обзорной экскурсией, а самым настоящим путешествием, с автобусными переездами, пешими переходами, чудными открытиями и нарушением запланированного графика. Журнал «СПбУ» в лице главного редактора, фотографа и корреспондента не отставал ни на шаг. Ну, или почти ни на шаг – ведь в отличие от остальных путешественников, в нашу задачу входило не только увидеть и изумиться, но и вникнуть в суть вопроса, чтобы потом изумить читателя рассказом об увиденном.
Остановка первая. БиНИИ,
или Жизнь в лесу
Со стороны дороги здания института на Ораниенбаумском спуске едва видны за деревьями. Когда кортеж из университетского автобуса и нескольких автомобилей остановился перед главным зданием БиНИИ – дворцом Лейхтенбергских – раздалось удивленное: «Вот это да!». Несмотря даже на то, что фасад не сверкал свежей штукатуркой. Дворец – свадебный подарок императора Николая I дочери – был построен по проекту Штакеншнейдера.
|
 |
В Актовом зале БиНИИ. |
|
За более чем восьмидесятилетнюю историю существования Биологического научно-исследовательского института здесь успели отметиться всевозможные министры и даже настоящая английская королева – Елизавета II. Казалось бы, что может удивить больше? Только визит ректора и деканов – в полном составе. Правда, собрать деловых и поэтому ужасно занятых людей в одной точке земного шара одновременно оказалось не так-то просто.
Выяснилось, что БиНИИ напоминает традиционный европейский научный городок. Он занимает 22 здания, и на каждый отдел или кафедру приходится свой собственный флигель. Усадьба «Сергиевка», на территории которой расположен БиНИИ, досталась ученым в 1920 году, когда профессора Н.А.Буш и К.М.Дерюгин, осмотрев хозяйство, пришли к выводу, что лучшего места для постоянной естественнонаучной станции не найти. В парке площадью 113 заповедных гектаров исследователям есть где развернуться. Здесь ведется изучение всего, что растет, плавает, ползает, бегает или летает.
В Актовом зале дворца Лейхтенбергских директор института Дмитрий Вадимович Осипов устроил для гостей настоящую презентацию со слайдами и точными цифрами: метраж полезной площади, коэффициент полезного действия сотрудников, выраженный во впечатляющем количестве научных публикаций. «В 1965 году институт начал существовать как юридическое лицо, – отметил Дмитрий Вадимович. – Это значило, что директор БиНИИ имел право издавать приказы наравне с ректором. Теперь мы – структурное подразделение университета, а директор работает по доверенности. Но институт всегда поддерживал общую идеологию университета как объединяющего ядра».
Вместе с тем жизнь в лесу, вдали от цивилизации, требует некоторой самостоятельности. Сторожевые посты, 25 километров «ломающихся, горящих и взрывающихся» коммуникаций, столовая, где цены в полтора-два раза ниже, чем в большинстве университетских пунктов общепита – все это бытовые реалии БиНИИ. Дешевая столовая – не единственный пережиток социализма в бывшей великокняжеской резиденции. В один из периодов, когда условия выживания в стране в очередной раз приблизились к экстремальным, 7 из 113 гектаров земли были отведены под огородничество для сотрудников института. Несмотря на недавно провозглашенный экономический подъем и стабилизацию, ученые продолжают практиковаться в выращивании собственной картошки.
Самостоятельность БиНИИ приносит университету ощутимую пользу хотя бы потому, что позволяет экономить его средства. Так, здесь появился корпус молекулярной биологии, при строительстве которого не были привлечены деньги, выделяемые на капитальное строительство университета. Институт регулярно получает гранты, благодаря которым современному оборудованию некоторых отделов могут позавидовать иностранные ученые из престижных университетов.
Усадьба «Сергиевка» ценна не только как эталон природных экосистем для естественнонаучных исследований. Со времен исторических владельцев, князей Лейхтенбергских, здесь сохранилось несколько предметов скульптурного убранства, в числе которых – статуя Венеры, снимающей сандалию. Предметы были признаны специалистами бесценными (что, впрочем, не помешало оценить их в сумму с впечатляющим хвостом из нулей).
А недавно в парке в буквальном смысле откопали старинную бронзовую собаку. Теперь это местный аналог собакопоросенка Гаврюши из культового дворика на Малой Садовой. У пса из БиНИИ выражение морды несколько строже, но кое-кто, выходя из Актового зала, не стеснялся потереть его бронзовый нос – на счастье.
Остановка вторая.
Студенческие общежития. «Шайба»
Высотные корпуса студенческих общежитий на фоне деревенских домов – пейзаж, который прежде служил неизменной иллюстрацией мифа о том, что у студентов в ПУНКе есть две беды – злые аборигены и оторванность от цивилизации. Мифа – потому что обе беды усилиями администрации активно сводятся на нет. Сначала в одном из общежитий появился телефонный пункт и компьютерный класс на пятьдесят рабочих станций с выходом в Интернет. Потом вокруг университетского городка начали городить некрасивую бетонную стену. Студенты насторожились. Практичные поняли, что путь к знаниям станет длиннее – со временем в стене останется только одно отверстие для входа и выхода, а значит, срезать дорогу в экстренных случаях уже не получится. Не обделенные ассоциативным мышлением провели историческую параллель с Берлином и громко возмутились. Но это не единственное новшество, к которому недисциплинированному студенчеству придется привыкнуть для собственной же безопасности.
А безопасность здесь нужна не только разбитным студентам. Здесь постоянно проживают от пятисот до тысячи детей. У ПУНКа перед городом есть существенное преимущество – простор, где находится место не только для гигантских аэродинамических труб (о которых позже), но и для студенческих семей. Здесь есть даже своя школа для детей до третьего класса, где преподавание ведется по особой программе – «по ступенькам». В центре общежитского комплекса находится детская игровая площадка.
Еще одна застарелая «болезнь» петергофских общаг – жильцы, которые к университету не имеют отношения, но пользуются практически бесплатным жильем в течение многих лет. Естественно, избавиться от таких обитателей не так-то просто. Но директор студгородка Анатолий Станиславович Еркулов взялся за дело всерьез. В 1999 году из более чем семи тысяч койкомест студенты занимали только около трети. Ежегодно от посторонних лиц освобождается около трехсот мест. Число студенческих мест планируется довести до пяти с половиной тысяч. В сентябре будет введен жесткий пропускной режим, а с января будет ограничен въезд автомобилей на территорию. В ПУНКе найдено самое радикальное лекарство от синдрома вахтера. Это система пластиковых карт и единая база данных, которая впоследствии распространится на весь университет. Электронные турникеты позволят контролировать перемещения студентов разных факультетов и полностью исключить незапланированные визиты людей со стороны. То есть, с вахтеров будет полностью снята ответственность за человеческие судьбы, и им больше не придется решать нравственную дилемму: впустить чьего-то друга на ночь в общежитие или пусть карабкается в обход по простыням и пожарной лестнице.
Кстати, электронные идентификационные карточки уже есть на некоторых факультетах. В недалеком будущем их базы данных станут частью единой университетской картотеки.
Трубы – это не только коммуникации…
Следующим пунктом назначения оказался Научно-исследовательский институт математики и механики им. академика В.И.Смирнова, бывший когда-то частью военно-промышленного комплекса. До девяностого года любой, кто переступал порог этого здания, автоматически становился невыездным.
Математики продемонстрировали гостям то, что раньше посторонним видеть не полагалось, а теперь интересно только специалистам и сочувствующим – трубы.
Каждая из них служит для моделирования сложных и опасных процессов. Первой была ультразвуковая труба – для вхождения ракет в плотные слои атмосферы по технологии «Шквал».
Перед демонстрацией трубы в действии Людмиле Алексеевне Вербицкой выдали специальные наушники, а всех остальных попросили просто зажать уши. Не знаю, как звучали иерихонские трубы, но звук, издаваемый этой установкой, вполне мог бы служить для устрашения агрессора. Хуже всего пришлось нашему фотографу, который зажимал одно ухо ладонью, а другое – плечом, потому что в руке был фотоаппарат. Но главным в этом эксперименте был не трубный визг, а теневая картинка на экране, на которой видно было обтекание движущегося тела воздушным потоком. Смысл экспериментов был сформулирован образно и лаконично: «чтобы нечто долетало отсюда до другой точки Земного шара не за четырнадцать часов, а за четыре».
Прямоугольную ударную трубу для моделирования ядерных взрывов держат за тяжелой окованной металлом дверью. Ее будить на показ не стали. Впрочем, грозное предназначение можно назвать и более мирно: с помощью второй трубы изучают высокоидеальные процессы. Внутри создается давление, в результате чего разрушается специальная мембрана, и по всей трубе идет ударная волна. Во время эксперимента, по технике безопасности, в помещении не должны находиться люди.
На очереди была труба для изучения глубокого космоса. При работе с нею используются модели космических кораблей, сделанные из композитных материалов. Каждая из них в точности повторяет форму оригинала, но размер модели – крошечный. Гостям продемонстрировали небольшую коробочку, где к поролону, словно коллекция насекомых, были пришпилены модели, каждая из которых во время опыта переносит настоящие космические перегрузки.
Аэродинамическая труба удивляла не только своими размерами, но и тем, что, в отличие от предшественниц, сделана из дерева. Как традиционному русскому техническому чуду, ей полагалось быть «без единого гвоздя». Однако это было не чудо, а простая практическая необходимость: дерево, в отличие от металла, гасит сильную вибрацию во время эксперимента. До переезда естественнонаучных факультетов такая же труба стояла в здании Двенадцати коллегий.
Конечно, все трубы и процессы, проходящие в них, имеют нормальные научные названия, но хозяева справедливо рассудили, что так, по крайней мере, понятнее гуманитариям.
Шагая длинными коридорами от одной трубы к другой, мы обратили внимание на картины, которыми были украшены стены. В Петергофе непостижимая для простых смертных наука всегда соседствовала с лирикой. Все картины были нарисованы сотрудницей института, инженером Людмилой Соколовой. «Просто по зову души я добавила к науке искусство и религию», – объяснила Людмила.
Все чудесатее и чудесатее
Дальше начались вещи и вовсе непонятные, но потрясающе красивые. Мы попали в лабораторию лазерных исследований. В темном помещении, опутанном проводами и обставленном сложной техникой, светились зеленым светом оптические волокна и в красных лучах лазера парили пылинки. Понимать это было практически невозможно, получалось только воспринимать. На всякий случай гости старались держать пальцы подальше от приветливого красного луча – из фантастических фильмов даже ребенок знает, что не все лазеры одинаково полезны.
Здесь к группе присоединилась Марина Анатольевна Шишкина, декан факультета журналистики, которая приехала прямо из аэропорта и, будучи в ПУНКе впервые, чуть не заблудилась.
Новая лаборатория была создана в 1991 году, а в 1995-м получила собственное помещение – бывшее здание университетской столовой. (Студенческое прозвание нынешней столовой деканы вспоминали сообща: «Крематорий… нет, ну конечно же – мавзолей!») Общепитовское прошлое здания пошло ученым впрок – в бывшей столовой нет проблем с электричеством и водоснабжением.
Сначала здесь занимались приборостроением, затем перешли к лазерному материаловедению. Впрочем, в лаборатории и сейчас собирают приборы, с помощью которых можно определить загрязнение воды нефтепродуктами и фитопланктоном. Время от времени на эти приборы находятся покупатели.
А еще в лаборатории лазерных исследований ведется большая работа со студентами, причем не только университета, но и Первого Медицинского института, где преподают лазерную хирургию.
Молния, которая бьет в одно место
Физический факультет встретил нашествие университетского руководящего состава красочными плакатами, стенгазетами и прочими милыми свидетельствами активной внутрикорпоративной коммуникации. К этому времени к экспедиции присоединился декан факультета международных отношений Константин Константинович Худолей, который приехал сразу же после деловой встречи на высшем уровне.
|
 |
А.Н.Терехов: «Наши изобретения бороздят океаны, а в космос пока не поднимались». |
|
Зеленый коридор с портретной галереей и импровизированный герб СПбГУ на выкрашенной фиолетовой краской стене создавали настроение свежести и новизны. Но в интерьере физфака появился и черный цвет – после пожара в легендарной Большой физической аудитории, где ежегодно соревнуются в артистизме и чувстве юмора самые смелые студенты и самые раскованные преподаватели. К счастью, пожар затронул только один верхний угол. Но представлять гостям факультет декан Александр Сергеевич Чирцов все же стал в другом помещении.
В настоящее время на физическом факультете читают два курса лекций: обычный и усиленный. Студент выбирает сам, что ему духовно ближе. Кроме того, появилось новое направление – «Прикладная математика и физика», на котором весь процесс обучения происходит при помощи компьютера. Востребованы также программы повышения квалификации, например, в этом году промышленная группа «Таврида-Электрик» «поставила» физфаку двадцать человек на обучение. А рядовые студенты физфака (и других естественнонаучных факультетов) несколько раз в неделю приезжают в специально отремонтированное здание на Среднем проспекте, чтобы поучиться, а заодно и город Санкт-Петербург посмотреть. Но до тех пор, пока с новыми помещениями не установлена связь для проведения интернет-конференций в режиме он-лайн, там возможны только теоретические занятия. Потому что важнейшая часть обучения физиков – наглядные эксперименты.
Наиболее зрелищные из них Александр Сергеевич припас для дорогих гостей. После демонстрации раскрученного прибора под названием гироскоп, декан с непринужденностью шоумена произнес: «А сейчас вы увидите, как сквозь тело человека проходит настоящая молния. Кто-нибудь желает испытать на себе?»
Разумеется, желающие нашлись. Декана факультета психологии Ларису Александровну Цветкову с трудом отговорили от непосредственного участия в опыте. Все-таки столбу Зельфта, прибору-громовержцу, уже почти сто лет, и из почтения к его возрасту с ним должен контачить физик-профессионал. В итоге молнию пропускали через тело аборигена физфака. Что ничуть не уменьшило ценность и удивительность опыта.
Финишная прямая:
космическая ферма и волшебный фонтан химиков
Сотрудники редакции уже бывали во владениях директора НИИФ Евгения Ивановича Рюмцева. Было это в апреле, когда в музее Физического института проходила выездная встреча с читателями журнала. Евгений Иванович – хозяин гостеприимный, и готов предоставить городским факультетам со стесненными «жилищными условиями» для мероприятий оборудованный конференц-зал. В будущем планируется дополнительно сделать еще один зал, малый. Правда, для этого придется немного изменить планировку: сломать старые перегородки, соорудить новые, в результате чего проходной коридор станет чуть уже.
«Наука физика дошла до вершины своего развития – теперь она работает с одной молекулой, – рассказывал Евгений Иванович, пока гости осматривались в небольшом помещении, где на некоторых приборах отчетливо был заметен слой белого инея. Здесь ведутся работы с глубоким вакуумом и низкими азотными и гелиевыми температурами. Физический институт университета был создан в 1901 году, первым в России. В музее всем желающим с гордостью демонстрируют подлинный стол профессора Фока и арифмометр, которым пользовался основатель института.
В НИИ информационных технологий Андрей Николаевич Терехов продемонстрировал производственные возможности своего института: здесь создаются «мозги» для компьютеров и телефонные станции на две тысячи абонентских номеров. Сами аппараты изготавливают в Белгороде, но все программное обеспечение, без которого станции останутся бессмысленными металлическими ящиками, делают в стенах института информационных технологий. Как ни странно, но при этом во всем Петергофе нет ни одной цифровой АТС. «Станция обходится в 50 долларов за один номер, – сказал Андрей Николаевич, – а окупается за три года. С помощью оптоволокна можно создать единую сеть для всего университета». Но даже после того как предприимчивый директор института пообещал сделать родному вузу скидки на это чудо прогресса, идея сделки у окружающих энтузиазма не вызвала.
|
 |
Л.А.Петросян — о времени и о факультете. |
|
Более занятными оказались модели из лаборатории прочности материалов НИИ математики и механики. Здесь в течение тридцати лет изучают сплавы с эффектом памяти формы, сочетая теоретические и экспериментальные исследования. Макет теплового двигателя, который преобразует тепло в энергию, здесь прозвали «вечным». Конечно, это название условное, ни один аппарат не может черпать энергию из ничего. Спустя пятнадцать минут после ухода основной группы колебания двигателя постепенно затухли. Но бросовое тепло (тепловые сбросы предприятий в моря и океаны) чаще всего никем не воспринимается как постоянный источник энергии, а значит, и двигатель можно условно считать вечным. Кроме этого чуда в лаборатории гостям продемонстрировали пятнадцатиметровую ферму, примечательную не только высотой, но и тем, что она честно исполняла обязанности несущей конструкции на космической станции «Мир». На ферме был установлен реактивный двигатель, который ориентировал станцию в открытом космосе. Длина могучего плеча сооружения позволяла экономить топливо. Особая технология поэлементной сборки крупногабаритных конструкций была специально разработана учеными лаборатории.
Добравшись до факультета ПМ-ПУ, публика, утомленная пешими переходами и избытком впечатлений, угнездилась в лекционном зале и несколько разомлела. Декан Леон Аганесович Петросян ограничился общими сведениями о факультете, демонстрацией сайта и рассказом о факультетском сборнике «Теория игр», который вышел в США.
Почетная, но и непростая задача поставить красивую точку в путешествии по ПУНКУ досталась декану химического факультета Дмитрию Васильевичу Королькову. Наверное, каждый декан и директор НИИ, который представлял свое хозяйство высоким гостям, чувствовал себя именинником. И Дмитрий Васильевич, желая сохранить в гостях ощущение праздника, ограничился короткой характеристикой факультета, на котором есть все необходимое для работы и учебы. Каждое утро, чтобы проверить, все ли в порядке, декану приходится прошагать несколько километров по коридорам учебного центра химии. Потом Дмитрий Васильевич пообещал гостям, насмотревшимся за день всяких диковинок, показать нечто такое, чего нет больше ни в одном университете мира. В просторном холле химфака погас свет, и сквозь листву зимнего сада гости увидели горение обещанного чуда. Подсвеченная алым, мерцала чаша уникального пленочного фонтана, созданного по технологии профессора Валерия Кротова. Финальный аккорд удался.
Сколько раз надо привезти деканов в Петергоф, чтобы они почувствовали, что университет – это единое целое? Декан химфака Дмитрий Корольков заметил, что это не тот случай, когда количество перерастает в качество. «Тридцать километров, которые нас разделяют, не показатель. Необходима душевная близость, которую не разовьешь как условный рефлекс». Но первая поездка вдохновила деканов. Юрий Никифорович Солонин, например, предложил в обязательном порядке если не вывозить первокурсников на места, то хотя бы подробно рассказывать им о масштабах университета, который не ограничен контурами Васильевского острова.
Но главная цель путешествия была достигнута. Деканы-василеостровцы, которые бывают в заграничных странах чаще, чем на других факультетах родного университета, узнали, чем живут и как работают их коллеги из Петергофского учебно-исследовательского комплекса. 
Венера Галеева
|
