№ 28-29 (3653-54), 12 декабря 2003 года
главная | оглавление | <... | ...>	имена в истории университета

Жизнь университетского профессора

Владимир Михайлович Шимкевич

Владимир Михайлович Шимкевич – преподаватель, ученый, ректор нашего университета, общественный деятель, воспитавший за 33 года своего профессорского служения немало поколений петербургских биологов. Среди них К.М.Дерюгин, В.А.Догель, Ю.А.Филипченко, Б.Е.Райков, А.А.Заварзин, два поколения Полянских, два поколения Гердов и много других известных ученых, прежде всего зоологов. Почему Шимкевич? Во-первых, это профессор, кровно связанный с нашим университетом и двумя его кафедрами (бывшими кабинетами – зоологическим и зоотомическим) на протяжении 36 лет, во-вторых, это крупный ученый, со дня рождения которого в этом году исполнилось 145 лет и 80 лет – со дня смерти; наконец, в-третьих, или, может быть, прежде всего, это человек, о котором стали забывать и поэтому время напомнить о нем.

Профессор В.М.Шимкевич, декан физико-математического факультета Петроградского университета. 1916 (?).

Конец XIX века и первые два десятилетия века XX представляют собой время исключительного подъема в России интеллектуальной активности в самых разнообразных областях человеческой деятельности. Хотя обычно название «Серебряный век» адресуется событиям, происходившим в отечественной литературе и искусстве, наука рубежа XIX-XX веков, как составная часть, культуры, также подпадает под это изысканное определение. Самая характерная черта Серебряного века русской культуры, по определению Д.С.Лихачева, – «удивительное созвездие человеческих личностей». Это утверждение полностью применимо и к русской зоологии того периода.

Именно тогда в Петербурге закладывались основы существующих доныне научных зоологических школ. Нисколько не умаляя значимости научных идей, положенных в основу любой научной школы, я рискну утверждать, что, по крайней мере, при своем основании, научная школа – это школа в том числе и человеческих взаимоотношений, где многое (если не все) зависит от Учителя. И если масштаб его личности значителен не только в науке, он имеет шанс оставить после себя не просто научные труды, но и продолжателей своего дела – учеников, научную школу, принадлежностью к которой в России до сих пор принято гордиться. Среди зоологов одним из примеров такой яркой личности безусловно является Владимир Михайлович Шимкевич.

После статьи, написанной профессором Ю.И.Полянским к 40-летию со дня смерти этого выдающегося морфолога-дарвиниста и его же воспоминаний о ректорстве Шимкевича в первые годы советской власти, о Владимире Михайловиче почти никто не вспоминает. Между тем, это был человек огромной эрудиции и большого диапазона научных интересов. Он оставил после себя не только около 250 научных и популярных работ по самым разным разделам зоологии и несколько первоклассных учебников и монографий, но и многочисленных учеников. Это была яркая, своеобразная личность и человек большой души.

Родился Шимкевич в Орле в 1858 году, а детство провел в деревне отца в Нижегородской губернии. Любимым занятием мальчика была охота, которой он увлекался с ранних лет. Отец Владимира Михайловича был отставным военным и отличался крутым характером. Это сочетание свободы вне дома и почти армейских порядков внутри его воспитало в будущем ученом стойкий характер, дух независимости и своеволия, а также любовь к природе. В 10 лет Шимкевич был отдан к казенную 4-ю московскую гимназию, где вынужден был жить вдали от родных и близких.

Классическая гимназия не оставила у Владимира Михайловича о себе никаких отрадных воспоминаний. Он писал позднее: «...При выходе из гимназии я испытал захватывающие чувство облегчения». Само учение давалось ему необычайно легко благодаря исключительной памяти и работоспособности. Владимир Михайлович вспоминал: «...Учился я ровно настолько, сколько требовалось для хорошей оценки». Однако мальчику с неукротимым характером было трудно мириться с гимназическим формализмом, и Шимкевич взял себе за правило постоянно нарушать установленный порядок, где и как только мог. В результате, будучи первым учеником, он был лишен выпускной золотой медали и, получив 4 по поведению, едва не заслужил «волчий билет».

Перешагнув в 1878 году порог Московского университета, Шимкевич сразу почувствовал разницу между формализмом гимназии и духом высшей школы, где открывался простор для мысли и действия. Первая же лекция известного зоолога Анатолия Петровича Богданова, на которую попал Шимкевич-студент, на всю жизнь определила его научную судьбу. Он становится учеником Анатолия Петровича и работает у него в Зоологическом кабинете университета по анатомии и развитию членистоногих и моллюсков. У Богданова было правило отправлять своих учеников «магистрировать» – сдавать магистерские экзамены и защищать диссертации в другие университеты. Шимкевич в 1885 году поехал с этой целью в Петербург, где сдал магистерские экзамены университетским профессорам Н.П.Вагнеру, М.Н.Богданову и И.М.Сеченову. Через год там же Шимкевич защитил магистерскую диссертацию по эмбриональному развитию пауков и был приглашен занять место консерватора в Зоотомическом кабинете у Вагнера.

Участники Зоологической секции XI Всероссийского съезда естествоиспытателей. Санкт-Петербург, СПБИУ, 1901. Нижний ряд (слева): В.А.Вагнер, В.М.Шимкевич, В.Т.Шевяков, А.Н.Северцов. Средний ряд: С.А.Зернов, П.П.Иванов, С.А.Аверинцев, ?, П.П.Сушкин, ?, К.М.Дерюгин. Верхний ряд: ?, И.И.Полянский, К.Н.Давыдов, П.Ю.Шмидт. Академик В.М.Шимкевич с женой Л.Э.Шимкевич на Павловской экскурсионной станции. Лето 1921.

Н.П.Вагнер, который был оппонентом на защите у Владимира Михайловича, начал свое выступление следующим образом: «Вот уже третий москвич защищает в Петербурге диссертацию – сначала Ульянин, потом Коротнев, а теперь вот Шимкевич, и у всех них есть одна общая черта... это общая черта, исконная для Москвы, – халатность...» Тем не менее, Вагнер, к тому времени уже отошедший от активной научной деятельности, перепоручил многочисленные заботы по кабинету именно Владимиру Михайловичу, который в течение 3-х лет успешно исполнял должность хранителя кабинета. Именно ему мы обязаны и интересными воспоминаниями о профессоре Вагнере – первооткрывателе педогенеза у насекомых, основателе Соловецкой биологической станции, спирите и небесталанном писателе, оставившем свыше 10 томов литературных произведений, среди которых 3 тома когда-то знаменитых «Сказок Кота-мурлыки».

По материалам совместной с Вагнером поездки на Белое море Шимкевич защищает в 1889 году докторскую диссертацию «Наблюдения над фауной Белого моря» и становится во главе Зоологического кабинета, взамен умершего М.Н.Богданова. Начинается его жизнь университетского профессора. Ему поручается вводный, самый ответственный курс – «Биологические основы зоологии». По сути это был первый университетский курс общей биологии, и на его материале Шимкевич создает одноименное учебное пособие, выдержавшее 5 изданий. Параллельно он читает курс сравнительной анатомии позвоночных и пишет учебник по этому предмету, также выдержавший несколько изданий, в том числе и за границей. При этом большинство научных работ, вышедших из-под пера профессора Шимкевича, касались анатомии, систематики и эмбриологии беспозвоночных.

В.М.Шимкевич был первым выборным деканом физико-математического факультета после революции 1905 года. Он неоднократно исполнял эту должность, замещая иногда и ректора. Профессор был основателем и одним из руководителей Естественно-научных курсов Лоховицкой-Скалон, которые за 13 лет их существования (до 1917 года) внесли значительный вклад в дело женского высшего образования в России. Был Владимир Михайлович и председателем совета Мурманской биологической станции Петербургского общества естествоиспытателей, основанной при его активном участии. Этот огромный административный опыт позволил ему в течение двух неимоверно тяжелых послереволюционных лет (сентябрь 1919 – май 1922 года) руководить нашим университетом и сделать максимально много для сохранения научного потенциал! Петрограда.

Каков же он был – академик, профессор, общественный деятель, учитель нескольких поколений отечественных биологов – Владимир Михайлович Шимкевич? К счастью, его вторая жена, Людмила Эдмундовна Шимкевич, оставила воспоминания о муже. Писали о нем в конце 50-х – начале 60-х годов XX века Д.М.Федотов, М.Н.Римский-Корсаков, Б.Е.Райков. Таким образом, мне кажется, можно составить вполне объективный портрет этого человека.

Достаточно высокая плотная фигура почти бежит по университетскому коридору. Лысый, несколько асимметричный череп посверкивает на солнце. Движения торопливы – Шимкевич, как всегда, опаздывает на лекцию. Тем не менее, по несколько раз он вынужден останавливаться, выслушивать просьбы, обмениваться, почти на бегу, мнениями – лицо его оживлено, большие глаза навыкате веселы, и остроты постоянно слетают с уст. Всегда веселый, оживленный, он говорил: «Нытьем да жалобами не поможешь. Прежде всего, надо работать и бороться – тогда забудешь все невзгоды...»

До начала лекции 10 минут – он бегом поднимается по лестнице на третий этаж, запыхавшись, влетает в Зоологический кабинет, и начинается гонка: надо отобрать для лекции таблицы, препараты, чучела. Служители, лаборанты, ассистенты, красные, все в поту, носятся по кафедре вслед за профессором... При этом за всю свою профессорскую карьеру Шимкевич пропустил не более пяти лекций и всегда предупреждал об этом ассистентов заранее. Лишь один раз он не смог этого сделать, в 1918 году, когда в назначенное для лекции время в его квартире шел обыск.

Взойдя на кафедру, часто под аплодисменты студентов, Шимкевич совершенно преображался. Окинув студентов пытливым взглядом, он начинал говорить. Звучный баритон с чисто московскими оборотами держал аудиторию в постоянном напряжении. Девиз Шимкевича – не опускаться до аудитории, а поднимать ее до уровня профессора. Этот уровень был очень высок, особенно для студентов первого семестра, которым излагались самые последние зоологические достижения и теории. Временами напряжение разряжалось смехом: тонкая ирония профессора по поводу антидарвинистов – «ученых в поповской рясе», а иногда и правительства, имела успех у студентов. Некоторые шутки Шимкевича становились анекдотами и долго бытовали в научной среде.

Студентов профессор любил и готов был для них на всякие жертвы. Глаза его буквально загорались, когда он видел способного, работающего студента, и им делалось все, чтобы поощрить таких студентов и укрепить в них желание серьезно и упорно работать. Пренебрегая собственным отдыхом, Шимкевич руководил студенческими кружками, лабораторными занятиями, экскурсиями. Постоянно за кого-то просил и кого-то выручал, входя во все мелочи студенческого быта.

Ясный ум, широта взглядов, независимость суждений снискали Владимиру Михайловичу всеобщее уважение. В жизни, впрочем, это был вспыльчивый, властный и даже капризный человек, но, будучи отходчивым, долго ни на кого не сердился. Он очень любил театр, как драматический, так и музыкальный, и, обладая прекрасной памятью, помнил почти все арии, но за отсутствием слуха передавал их комически фальшиво. Когда кто-либо досаждал ему неуместным разговором и унять собеседника не было никакой возможности, Шимкевич с угрозой говорил: «Перестаньте, а то я запою!» и назойливый собеседник в испуге замолкал.

В тяжелые послереволюционные годы, когда жизнь в университете еле теплилась, он соглашается быть ректором – обязанность, не сулившая тогда ничего заманчивого. Во многом это решение объясняется опасениями Шимкевича, что университет попадет в более слабые и неумелые руки. Уже будучи неизлечимо больным (рак желудка), он настойчиво добивается облегчения положения университетских ученых – участвует в создании и деятельности КУБУ – Комитета улучшения быта ученых, возглавляемого Горьким; обращается с протестами в Совнарком по поводу арестов среди университетской профессуры и закрытия историко-филологического факультета, разрабатывает проекты обращений к правительству «О катастрофическом положении в России науки и ученых» и «О свободном выезде ученых за границу».

Последний раз публично В.М.Шимкевич выступил в декабре 1922 года на открытии I Всероссийского съезда зоологов, анатомов и гистологов, которое проходило в Большой аудитории Физического института Петроградского университета. Через два месяца весь университет проводил Шимкевича в последней путь на Смоленское кладбище.

Могила ректора университета, академика В.М.Шимкевича на Смоленском православном кладбище. Фото А – весна 2003, фото Б – лето 2003, во время восстановления ее добровольцами зоологических кафедр.

Много лет спустя, за год до 100-летия Шимкевича, которое широко отмечалось Ленинградским обществом естествоиспытателей при университете, к Ю.И.Полянскому, тогда заведующему кафедрой зоологии беспозвоночных, домой явился неизвестный, лет сорока с небольшим. Пришедший плохо говорил по-русски, так что очень скоро собеседники перешли на французский, который оба знали прекрасно. Незнакомец оказался внуком Владимира Михайловича – Андреем Михайловичем Шимкевичем. Он рассказал удивленному и даже несколько испуганному Юрию Ивановичу историю своей жизни.

Сын В.М.Шимкевича от первого брака, Михаил (от второго брака детей не было), жил какое-то время перед революцией во Франции, где и женился. Там у него в 1914 году родился сын Андрей. Михаил Владимирович Шимкевич вернулся в Россию после революции и, будучи крупным военспецом, занимал какую-то должность на Дальнем Востоке (впоследствии он был расстрелян). Семья с ним не поехала, но выросший сын захотел навестить отца в 1931 году. Время было выбрано неудачно – по всей стране уже начались репрессии, и Андрей Шимкевич смог доехать лишь до Ленинграда. Здесь он был арестован как подозрительный иностранец и, фактически без суда и следствия, посажен в «Кресты», где он провел 10 лет, после чего был отправлен в концлагерь. На свободу он вышел только в 1955 году, отсидев в Советском Союзе почти 25 лет. Как ему объяснили при освобождении – «произошла ошибка». В Москве А.М.Шимкевичу выдали советский паспорт и после долгих мытарств ему удалось устроиться переводчиком – русскому языку он выучился в тюрьме и лагере, а французский знал с детства как родной.

Решив все же навестить город своих предков, который он в течение 10 лет видел лишь из тюремного окна, он приехал в Ленинград и обратился в университет, чтобы найти кого-либо из знавших его деда. Ему дали адрес Ю.И.Полянского. Вместе они посетили могилу B.М.Шимкевича. Съездил Андрей Михайлович и к своей бабушке – Людмиле Эдмундовне, жившей тогда в Доме ученых-ветеранов в Пушкине.

Его мать оказалась еще жива, и через посредничество компартии Франции, где у нее были какие-то связи, она добилась репатриации Андрея Шимкевича на родину. С момента отъезда больше о нем никто ничего не слышал. Запись этой истории была сделана известным историком отечественной науки профессором Б.Е.Райковым со слов Полянского. К ней Борис Евгеньевич приписал: «...а в общем, могу сказать, что о таких историях только в романах пишут».

Таким удивительным образом закончилась в России история семьи Шимкевичей, давшей отечественной зоологии одного из ярчайших ученых начала XX века. Прошли годы, исчезли последние люди, лично знавшие Владимира Михайловича. Его могила на Смоленском православном кладбище (как и некоторые другие могилы университетских профессоров) оказалась почти разрушена. Пришло, кажется, время собирать камни, восстанавливать могилы, а главное – восстанавливать ПАМЯТЬ. 

C.И.Фокин,
д.б.н., ведущий научный сотрудник БиНИИ СПБГУ

© Журнал «Санкт-Петербургский университет», 1995-2003 Дизайн и сопровождение: Сергей Ушаков