№ 18 (3642), 27 июня 2003 года
главная | оглавление | <... | ...>	ХХ конгресс МАПРЯЛ

Юбилейный конгресс русистов

В самом конце июня в нашем городе начинает работу X конгресс МАПРЯЛ, юбилейный конгресс Международной ассоциации преподавателей русского языка и литературы. Мы уже писали о подготовке к конгрессу и еще раз вернемся к этой теме после каникул. Это событие стоит в ряду наиболее значительных событий, приуроченных к юбилею города. За полмесяца до начала работы конгресса мы встретились с членами оргкомитета по подготовке конгресса вице-президентом РОПРЯЛ (Российского общества преподавателей русского языка и литературы) Е.Е.ЮРКОВЫМ и деканом филологического факультета СПбГУ С.И.БОГДАНОВЫМ, чтобы поговорить на эту тему.

Е.Е.Юрков (слева) и С.И.Богданов.

Е.Е.ЮРКОВ: МАПРЯЛ — организация, значимая не только для России, но и для всего мирового профессионального содружества русистов. Она была задумана как координирующий орган, и в президиум МАПРЯЛ были выбраны представители многих стран, известные филологи. История МАПРЯЛ свидетельствует, что путь был избран правильный, хотя это было еще в советское время, и присутствовало некоторое идеологическое давление. Но оно всегда было достаточно мягким для того времени, никто никогда ничего не навязывал национальным ассоциациям, и МАПРЯЛ функционировала достаточно органично.

Наши зарубежные коллеги по МАПРЯЛ давно работают в ассоциации, и про них никак нельзя сказать, что они были настроены просоветски. За время существования организации сменялись и генеральные секретари, и президенты. Несколько раз менялся президиум. Все они работали дружно и плодотворно. Первым президентом МАПРЯЛ был академик В.В.Виноградов, крупнейшая фигура в русской филологии, недаром он возглавил президиум. С ним очень многое связано в истории МАПРЯЛ. Потом ассоциацией руководили М.Б.Храпченко, П.А.Николаев, последнее время ее возглавляет В.Г.Костомаров, очень авторитетный ученый. Я думаю, что все последние достижения МАПРЯЛ связаны с ним, а самое главное достижение организации — то, что после развала Советского Союза МАПРЯЛ если и изменилась, то лишь в лучшую сторону, несмотря на некоторые потери в финансировании.

С.И.БОГДАНОВ: В жизни ничего случайного не бывает. То, что именно сейчас происходит конгресс МАПРЯЛ — не случайно. В последние годы заботы государства о языке перешли из разряда риторических заявлений в реальные действия. При правительстве существует Совет по русскому языку, филологами создан целый ряд программ, таких как развитие дистанционных форм обучения языку или то, что раньше называлось пропагандой русской культуры за рубежом, есть Центр развития русского языка, который курируется непосредственно супругой президента. Символично, что когда интерес государства к национальному языку стал обретать реальные формы, юбилейный конгресс МАПРЯЛ проходит в Санкт-Петербурге. Как говорит наш ректор, соберутся люди, в самое трудное время сумевшие сохранить интерес к русскому языку, сумевшие сохранить людей вокруг себя, в странах, которые заинтересованы в русском языке и культуре. Все, что касается русского языка, — это очень серьезно и имеет самое прямое отношение к безопасности. Хорошо, что это сейчас осознано. Не случайно также и время проведения конгресса: дни празднования 300-летия города.

Е.Е.ЮРКОВ: Не случайно и значимо, поскольку многое связано с деятельностью РОПРЯЛ, нашего российского общества, которое возглавляет Л.А.Вербицкая. Общество создано сравнительно недавно, но уже широко известно. Оно развивалось так, что стало примером в организации подобной деятельности. И МАПРЯЛ, сотрудничая с РОПРЯЛ, много берет из нашей практики. Но это и логично: мы самое крупное профессиональное сообщество, это наш родной язык, и мы должны нести основную часть трудностей и проблем.

— На Западе интерес к русскому языку, слегка колеблясь, то немного падая, то возрастая, в общем-то оставался почти стабильным. А как обстоят дела в тех странах, которые мы называли раньше странами народной демократии? Насколько удалось преодолеть первую реакцию отторжения, так больно поразившую нас в начале 90-х годов?

Е.Е.ЮРКОВ: Соцлагерь... Это было самое трудное. На Западе все было предсказуемо и понятно — сначала некоторое увлечение, связанное с перестройкой, потом охлаждение, затем стабилизация, потом пусть медленный, но все же рост, базирующийся на нормальном интересе к русскому языку и русской культуре. С ближним нашим зарубежьем, СНГ, тоже просто, эти страны связаны с нами пуповиной, еще не разорванной. Там процесс идет, он требует солидного материального обеспечения, пока его недостаточно, но мы никуда не денемся от исторических контактов. А вот в странах бывшего соцлагеря, там, конечно, было явное отторжение. Зачастую руководство этих стран, не надо скрывать, делало все для того, чтобы увеличить разрыв. Многие наши друзья русисты теряли работу, взывали о помощи. Только с конца 90-х годов начался поворот... Сегодня мы видим заинтересованность у поляков, чехов, словаков, стали вновь приезжать студенты. Конечно, этот поток несравненно меньше, чем в прежние, советские годы, но интерес появился. И возник бизнес-интерес, иностранцы часто призжают учить не просто русский язык, но русский деловой. Это симптоматично. Возрождается интерес у венгров и болгар, там работали профессионалы, и надо сказть им спасибо. В Словакии много делала Ева Коларова. Русисты проявляли инициативу, поддерживали интерес к русскому языку и культуре, не позволили ему упасть до пограничной черты.

С.И.БОГДАНОВ: Когда мы с Всеволодом Дмитриевичем Андреевым были в Болгарии, а это было два—два с половиной года назад, я был поражен, увидев целое молодое поколение, не знающее русского языка. Представить такое раньше было просто немыслимо. Сейчас происходят некоторые изменения, они касаются и позиции руководства Болгарии, которое старается активизировать утраченные связи. И кроме всего прочего: мы традиционно сотрудничали с Пловдивским университетом, у нас большая программа, работающая уже десятилетия. Сотни наших студентов побывали там. Эту программу мы с большим трудом сохранили в тяжелую пору, в свое время даже вкладывали больше денег, нежели болгары, чтобы ее сохранить. А сейчас у нас в партнерах не только Пловдивский университет, но подписан договор и с Софийским. Сфера сотрудничества расширяется. Я считаю, что Евгений Ефимович абсолютно прав: болезненнее всего отразились перемены на наших связях с русистами бывшего соцлагеря. Но сейчас намечаются некоторые тенденции преодоления кризиса; вероятно, даже можно говорить о некотором развитии.

Е.Е.ЮРКОВ: То же относится и к странам Балтии. Наш город стоит на берегу Балтийского моря, это важно. Сегодня связи устанавливаются на новой основе. Пути непростые. В прибалтийских странах много русскоязычного населения, не всегда ему удается найти нормальные контакты с руководством этих стран, не все просто, но под влиянием европейской, мировой общественности, нашего руководства там не стали чинить препятствия, а желание сотрудничать есть, и не только у русскоязычного, но и у коренного населения, практически все понимают, что надо жить и работать вместе, сотрудничать. Делегации из этих стран приедут на конгресс, и это радует.

— Что вы можете сказать о русском языке в России как средстве межнационального общения, о его социальном аспекте? О процессах, которые идут в стране, и о российских законах о языке? То есть, надо ли защищать язык законом или все должно происходить само собой, естественным путем?

Е.Е.ЮРКОВ: Сложнейший вопрос... Закон о государственном языке еще не прошел все слушания и пока не утвержден. Думаю, что это произойдет осенью. Было много круглых столов, заседаний думской комиссии, участвовало наше российское общество, которое и организовывало дискуссии и круглые столы. Самое главное, с одной стороны, русский язык как средство общения, как язык, используемый в официальной и деловой сфере, нуждается в некоторой степени защиты со стороны общества и государства, но, с другой стороны, язык как субстанция — это нечто иное, более сложное, он подчинен законам саморазвития, саморегулирования. Мы понимаем всю важность роли общества и государства, но также понимаем, что нет инструментов, которые помогали бы русскому языку, помогали его бережному развитию. Думаю, что это нормальный процесс, самое главное, что мы возбудили эту тревогу в обществе, и если будет чувство ответственности у каждого носителя языка, то, наверно, это важнее законов. А толчок мы дали.

С.И.БОГДАНОВ: Я считаю, что государство может сделать очень многое для того, чтобы выработать осмысленную политику в области национального языка. Примеры у нас есть, например, Франция. Самое главное — не идти путем запретительных мер, потому что это совершенно нереально.

— В Латвии такой закон не прошел.

Е.Е.ЮРКОВ: Во Франции такой закон есть, но его эффективность явно недостаточна, хотя роль свою он сыграл.

С.И.БОГДАНОВ: В любом случае запретительные меры — не путь, путь должен быть совершенно другим. Нужно создать условия, когда сюда вкладывались бы существенные государственные средства. Если хочешь размещать рекламу на иностранном языке — пожалуйста, но плати за это. Конечно, никто не говорит, что нельзя выбирать депутатов и назначать чиновников, которые не умеют говорить по-русски. Это не путь.

Е.Е.ЮРКОВ: А я считаю, что чиновник обязательно должен говорить по-русски.

С.И.БОГДАНОВ: Что можно и нужно сделать — ввести курс повышения грамотности для депутатов и чиновников. Обеспечение языковой инфраструктуры, переиздание словарей, создание новых, постоянные замеры языковой компетенции политической элиты — это делать просто необходимо. Не путем запретов, а путем создания стимулирующих факторов, которые поддерживали бы национальный язык, наше ощущение его на определенном уровне. Вот это совершенно реально.

— Следующий вопрос мне трудно сформулировать, это скорее тема для беседы. Русский язык как язык культуры. Пушкин и мир. В Европе и раньше были люди, понимавшие значение Пушкина. Таким человеком был, например, Проспер Мериме. Но вот я поднял материалы Международного Пушкинского симпозиума 1980 года и читаю: раньше мы не понимали Пушкина, а теперь видим, что он мыслил так, как человек научился мыслить только к концу XX века. Это говорят иностранные пушкинисты...

С.И.БОГДАНОВ: Пушкин — уникальное явление. Уникальность его состоит в том, что он в своих текстах воплотил языковой эталон, который до сих пор является для нас актуальным. Это главное, что он сделал. Поэтому он не очень воспринимается иностранцами. Его трудно переводить. В идеологическом смысле он существует на уровне как бы некоторой банальности. Это не Достоевский, не Толстой. И когда мы пытаемся сформулировать философию Пушкина, это сводится к некоторым трюизмам. Конечно, там воплощены вечные ценности, как в любом гармоничном миропонимании, но как предмет изучения, предмет знакомства — это как бы не очень интересно для того, кто не владеет русским языком. Но зато тот, кто начинает обретать эту форму, чувствовать эту систему, для кого русский язык становится чем-то близким и более-менее родным, для того Пушкин становится неким эталоном. Пушкин — то, что нельзя от нас отделить. Поэтому, несмотря на некоторую затасканность слов «Пушкин — это наше все» и прочее, в этом воплощена очень простая мысль: его тексты фиксируют ту языковую норму, которая является для нас законом, а это значит — и способ мышления, и способ восприятия мира.

— Тут я бы поспорил. Я здесь присоединяюсь к высказанному на том давнем симпозиуме.

Е.Е.ЮРКОВ: Это знаменитое: каким явится русский человек в своем развитии через триста лет... Пушкин — это наше все, конечно, но он в большей степени все-таки поэт. Можно спорить, конечно. Он в прозе сделал много, но если мы говорим: назовите русского поэта, нам отвечают: Пушкин. Русского писателя —скажут: Толстой, Достоевский, Чехов, потом только назовут Пушкина. А если он поэт, то его переводимость на другой язык — сложнейшая вещь. Плюс к этому он был действительно родоначальником всего и вся, и он подготовил тот взрыв русской литературы, который связан теперь с гребнем этой волны, с Толстым и Достоевским. А их интересует прежде всего именно этот гребень, а не тот, кто заложил основы.

Нельзя отрывать русскую культуру, русскую литературу от русского языка. И поэтому многие приезжающие сюда приезжают ради русской литературы, русской классики, и ради современности. Недаром на конгрессе будут круглые столы, где будут сидеть вместе профессионалы-филологи, критики и писатели, известные современные русские писатели: Битов, Кураев, Мелихов. Они придут и будут говорить о судьбах русской культуры и литературы на границе столетий и даже тысячелетий. Зачем мы пишем? Этот вопрос волнует и их, и нас, читателей.

— Если отвлечься от известных нам со школы слов Ломоносова и Тургенева о русском языке, что можно сказать о нем? Каково его «индивидуальное лицо», чем он отличается от других великих языков? Роман Якобсон говорил, например, о его уникальных стилистических возможностях.

С.И.БОГДАНОВ: На этом языке существует очень богатая, мирового значения литература. Отсюда и разнообразие стилистических средств, воплощенное в текстах. Русский язык очень многое воспринял от других языков, в контактах с Востоком и Западом, и развил это...

Е.Е.ЮРКОВ: О русском языке мог бы говорить Роман Якобсон, например, но я как филолог затрудняюсь. Как говорить о воздухе, которым дышу? Мне больно, если он загрязнен. Как говорить о доме, в котором живу, но не я его построил? Я живу, и мое дело содержать его в порядке. Но оценивать свой родной язык я бы не стал, хотя есть у меня надежда, что этот язык будет всегда, пока существует человечество, и что на нем будут говорить, и его будут знать. Судьбы всей мировой культуры связаны с русским языком.

— Кто готовил этот конгресс?

Е.Е.ЮРКОВ: Это была широкомасштабная подготовка. Участвует наш университет, РОПРЯЛ, президиум и секретариат МАПРЯЛ, городские структуры власти, полномочный представитель президента В.И.Матвиенко, ее заместитель, Министерство образования, сам министр... Огромное мероприятие. Создан оргкомитет во главе с представителем президента. Помогают многие филологи. 1200 участников конгресса плюс гости. Представляете объем работы? Прием, размещение, питание, культурная программа... Конечно, это праздник, но и этапное мероприятие, которое позволит на новом уровне координировать работу. А главное — даже не координация, а взаимопомощь. Я очень люблю определение функциональной системы, данное академиком Анохиным. Функциональная система — это взаимосодействие элементов на получение взаимополезного результата. Я хочу, чтобы МАПРЯЛ стал такой функциональной системой. Взаимодействие всех национальных ассоциаций, всех профессионалов-русистов, нацеленное на получение взаимополезного результата. А этот результат — действенная помощь в сохранении и развитии русского языка, языка русской культуры, это помощь в интеграции всего ценностного, сущностного и прекрасного, что есть в мировой культуре, которую я не мыслю без русской культуры и без русского языка. 

Беседовал Александр Шумилов

© Журнал «Санкт-Петербургский университет», 1995-2003 Дизайн и сопровождение: Сергей Ушаков