|
|
|
№4-5 (3626-3627), 20 февраля 2003 года
|
 |
|
развитие университетской идеи в России
|
|
|
Болонский процесс
и перспективы российского
университетского образования
Из доклада ректора СПбГУ Л.А.Вербицкой
Основное содержание Болонской декларации заключается в том, что страны-участницы обязались в течение 10 лет сделать максимально сравнимыми свои образовательные системы. Вот как формулируются исходные позиции участников конвенции в тексте Болонской декларации: «“Европа знания” – это сегодня широко признанный и ничем не заменимый фактор социального и гуманитарного развития, абсолютно необходимый компонент для становления и обогащения понятия “гражданин Европы”, обеспечения для граждан Европы возможностей и необходимых компетенций для ответа на вызовы нового тысячелетия, а также развития сознания общих ценностей, принадлежности к общему социальному и культурному пространству. […] Болонская декларация… подчеркнула центральную роль университетов в развитии новой стадии “культурных измерений” Европы. Она также выделила проблему создания европейского региона высшего образования в качестве ключевого момента для развития мобильности граждан, их востребованности, глобального развития континента».
Центральные положения Болонской декларации могут быть сведены к трем пунктам.
1. Создание системы академических степеней, которые были бы максимально сравнимыми, в частности, за счет повсеместного введения унифицированного приложения к диплому или эквивалентному ему документу по модели, предложенной ЮНЕСКО (в настоящее время даже в пределах одной страны можно обнаружить сосуществование пестрых и плохо сводимых систем итоговой аттестации и присвоения соответствующих квалификаций). Единая система академических квалификаций в «болонских» странах будет способствовать формированию единого европейского рынка высококвалифицированного труда, а также международной конкурентоспособности европейского высшего образования как такового.
2. Переход на двухуровневую систему высшего образования: бакалавриат (не менее трех лет) и магистратура. Завершение бакалавриата дает право на занятие вакансий на европейском рынке труда, которые предполагают обладание законченным высшим профессиональным образованием.
3. Введение системы кредитов и отвечающих кредитам механизмов оценки. Система кредитов – примером может служить известная ECTS (European Credit Transfer System) – должна способствовать мобильности студентов, для которых желательным считается по крайней мере один семестр обучаться вне стен «своего» вуза, в том числе за границей, при возможности перезачета результатов аттестации по прослушанным дисциплинам. Принцип мобильности должен распространяться не только на студентов, но также и на преподавателей.
Представляется совершенно очевидным, что самоизоляция России будет иметь пагубные последствия. Российским студентам, в отличие от их европейских «дистанционных однокашников», будет практически недоступна мобильность, они окажутся неконкурентоспособными на европейском рынке труда. Наконец, практически неизбежна определенная провинциализация системы образования, оставшейся вне рамок общеевропейского контекста. С политический и экономической точки зрения изоляция от ближайших и естественных европейских партнеров в такой области, которая определяет будущее стран и континента, также по меньшей мере странна. Тем более что само возникновение университетов в России связано с европейским влиянием.
Каковы же первоочередные действия, которые, по нашему мнению, необходимо предпринять в самое ближайшее время для достижения задачи полноценного сотрудничества России с другими европейскими странами в рамках процесса создания единого университетского пространства?
По-видимому, задача номер один – это тщательный анализ образовательных систем, существующих на сегодняшний день в России. Ведь у нас до сих пор нет полной ясности в соотношении разных образовательных циклов, разных квалификаций. Нормы закона и постановлений правительства плохо согласованы между собой. На нашем семинаре не раз звучал абсолютно верный тезис о том, что первоочередная цель Болонского процесса – не унификация образовательных систем (такой цели вообще не может быть!), а их взаимопонятность, сравнимость, соизмеримость. Ведь модель приложения к диплому, разработанная Европейской комиссией, Советом Европы и ЮНЕСКО/SEPES, предусматривает, среди прочих вещей, сведения об общей структуре образовательной системы и месте в ней данной квалификации. Без этого диплом фактически недействителен. Но сегодня мы не можем предложить такую схему, которая была бы непротиворечивой и отвечала бы на все возможные вопросы. Схема, кстати, должна включать и сведения о предыдущих и последующих ступенях образования, а мы как раз сейчас обсуждаем проект госстандарта для школы и видим его неудовлетворительность; равным образом не все ясно и с аспирантурой.
Таким образом, у нас реально нет полностью сложившейся картины, необходимой для плодотворного сопоставления российской системы образования с западноевропейскими.
Вместе с тем уяснению – для себя и для других – указанных вопросов будет безусловно способствовать активное включение России в Болонский процесс. Неверно было бы решить: сначала полностью разберемся в собственной системе образования, а потом будем сравнивать ее с западными. Это нужно делать параллельно. Поэтому следует незамедлительно создать организационную основу, обеспечивающую участие российского университетского сообщества в работе разного рода общеевропейских форумов, конференций, симпозиумов, рабочих групп, включая студенческие и узкопрофессиональные, работа которых посвящена различным аспектам продвижения к основной цели Болонской декларации – гармонизации национальных систем высшего образования на благо жителей всей Европы. Для этого необходимо принятие вполне определенного решения на государственном уровне: если Россия еще не готова к официальному подписанию Болонской декларации, то, по крайней мере, она должна твердо и ясно заявить о намерении сделать это в ближайшее время со всеми вытекающими отсюда обязательствами.
Российские эксперты на этой основе должны сформулировать и предложить европейским коллегам свое видение достижения Россией основных целей, провозглашенных Болонской декларацией, разумеется, с учетом традиций, социо-экономических и культурных особенностей национальной системы высшего образования. Основными направлениями этой работы представляются:
– адаптация к российским условиям системы, построенной на двух основных циклах обучения;
– внедрение в практику системы зачетных единиц (система кредитов) и соответствующих механизмов оценки;
– участие в создании и работе наднациональных систем оценки качества образования, например, путем включения в проекты Ассоциации Европейских университетов.
Учитывая неравномерность готовности различных российских вузов к подключению к Болонскому процессу, следует поощрять на государственном уровне те из них, которые готовы не только изучать, но, в порядке эксперимента, и реализовывать в своей образовательной политике концептуальные, методологические, содержательные и организационные аспекты преобразований, направленных на участие России в общеевропейском процессе конвергенции национальных систем образования. По нашему мнению, особая «локомотивная» роль в этом процессе должна принадлежать крупным отечественным классическим и исследовательским университетам. Санкт-Петербургский государственный университет готов взять на себя роль одного из таких центров сближения с европейским университетским сообществом.
Несколько слов о возражениях против вступления России в Болонский процесс.
Есть такое мнение, что создание условий, способствующих академической мобильности, – проблема неактуальная: мобильность могут себе позволить только студенты из «элитных» семей. Но надо же рассчитывать на перспективу. Если мы сегодня не подумаем об обеспечении мобильности, то ее не будет и завтра, когда условия, надо надеяться, изменятся к лучшему, и послезавтра.
Кроме того, мобильность – это двунаправленный процесс. Мы заинтересованы в том, чтобы и к нам приезжали студенты. Но этого не будет, если они не смогут зачесть прослушанные у нас курсы в своих вузах.
Здесь, хотя бы попутно, необходимо упомянуть важнейшую проблему содержательной стороны взаимных контактов и обменов. Взаимные зачеты курсов возможны только при условии отношений доверия между вузами. Вуз вправе и отказать зачесть кредиты, полученные «на стороне», если эта «сторона» не обладает должной репутацией. Поэтому мобильность имеет и стимулирующий эффект: заставляет вузы поддерживать высокий уровень, обеспечивающий репутацию, доверие к себе – а стало быть, и приток студентов. Вспомним в этой связи, что деньги, которые сегодня тратят российские студенты для получения образования за границей, равны половине бюджета Министерства образования РФ.
Отношения доверия между вузами вместе с прозрачностью их учебных планов одновременно ведут к тому, что вузы взаимообогащают друг друга. Национальные традиции в этом случае не страдают – наоборот, они питают друг друга.
Еще одно часто встречающееся возражение имеет «антиглобалистическую подоплеку». По-видимому, не время и не место сейчас обсуждать проблему глобализации в общем виде. Но необходимо подчеркнуть, что инициатива Сорбонны и, далее, Болоньи во многом вызвана как раз тем, что Европа не хочет утратить свои ценности и свою конкурентоспособность на мировом рынке. Как в области экономики и политики, так и в области образования упрочение общеевропейских позиций достигается более эффективно, более гарантированно, если Европа выступает как целое. В этом целом, как представляется, должно быть место и для России. 
|
