№3 (3625), 4 февраля 2003 года
главная | оглавление | <... |

Неделя в Тибете

С 17 августа прямые рейсы из Пекина на Лхасу были отменены, и это ставило нашу поездку в Тибет на грань срыва. Надо было искать другие возможности. С большим трудом удалось зарезервировать билеты через Чэнду на 23 августа. В Чэнду мы прибыли поздно вечером и сразу поехали в гостиницу “Лхаса”, где нас должны были ожидать билеты на единственный рейс Чэнду-Лхаса, вылетающий в 7ч. 20мин. следующим утром. Администратор гостиницы долго искала билеты, но найти ничего не смогла. Я стал звонить в Пекин в туристическую фирму, на том конце провода, повторно извиняясь, что-то говорили по-китайски, и казалось, что в 10 часов вечера проблему решить не удастся. Мы с женой Ниной и сыном Ованесом (10 лет) стали ощущать безвыходность положения, поскольку вся поездка была запрограммирована с точностью до часа, и малейший сбой мог привести к отмене путешествия и другим сопутствующим потерям. Неожиданно одна из сотрудниц радостно вскрикнула, оказалось, что она нашла билеты в одном из многочисленных картонных ящиков, разбросанных повсюду в офисе гостиницы. Теперь надо было успеть на самолет. Мы заказали такси на 5 утра, а сами направились в город. Чэнду, как и другие китайские города (конечно, в меньшей мере, чем города-порты), переживает период подъема. В центральной части много новых зданий активно строятся дороги и путепроводы, однако у нас не было времени на осмотр достопримечательностей, и, пообедав в одном из ресторанчиков, мы отправились спать в гостиницу. 24 августа точно по расписанию в 9 ч. 20 мин. утра мы приземлились в Лхасе. В аэропорту нас ожидал экскурсовод-сопровождающий – тибетец Тринг. Здесь уместно рассказать о некоторых особенностях путешествий по Тибету для иностранцев. Тибетский автономный район Китая был открыт для иностранцев всего несколько лет назад. Для посещения Лхасы необходимо иметь особый пропуск, выдаваемый министерством внутренних дел, однако его не достаточно для посещения других мест в Тибете. Надо иметь дополнительный пропуск, выдаваемый местным (тибетским) отделением этого же ведомства, на разрешение передвижения по Тибету согласно специальным, заранее согласованным маршрутам. При этом непременным условием является наличие местного экскурсовода-сопровождающего. Это можно понять, поскольку Тибет является пограничной с Индией, Сиккимом, Бутаном, Непалом и Пакистаном провинцией Китая, и здесь все еще сохранились сепаратистские тенденции, которых мы, кстати, не обнаружили в процессе нашей поездки. Тринг оказался общительным и квалифицированным гидом, и как потом выяснилось, его присутствие нам очень помогло.

Аэропорт находился примерно в 100 км к востоку от Лхасы, и поездка в город уже достаточно интересна. Тринг предоставил нам большой тойота лэндкрузер 1985-го года (более новые модели не приспособлены для далеких горных путешествий, поскольку требуют слишком много кислорода для систем жизнеобеспечения, и туристические фирмы ими не пользуются), и мы, просторно в нем уместившись, направились в гостиницу. Дорога шла вдоль иногда переходящего в долину ущелья, по которому священная река Брахмапутра несет свои воды в далекий Бенгальский залив.

По полноводности она вполне сравнима с Невой, но множество порогов и перекатов делают навигацию по ней в этом районе Тибета невозможной. Высота здесь 3600–3800 метров над уровнем моря, вокруг видны снежные горные вершины, изредка попадаются монастыри и тибетские поселения с красочными буддийскими вымпелами на многочисленных флагштоках. Примерно минут через пятьдесят показался низкий железобетонный мост, и мы переехали Брахмапутру, двигаясь дальше по живописной долине реки Ласа – притока Брахмапутры. Еще полчаса, и мы уже в городе. Сразу после размещения в гостинице “Тибет” мы едем осматривать город. Однако надо еще зайти в местное отделение внутренних дел и получить разрешение на поездку по районам Тибета. К сожалению, день был выходным, и разрешения получить не удалось.

Едем на главную площадь. Справа от нас – одно из самых замечательных зданий Тибета, а может быть, и мира – дворец Потала (монастырь с золотыми крышами). Он построен в VII веке тибетским королем Сонгтсан Гампо. В XVII веке дворец Потала был основательно перестроен пятым далай-ламой и в таком виде сохранился до наших дней. К тому времени он стал главной резиденцией далай-ламы и основным политическим и религиозным центром. Он расположен на скалистом холме и доминирует над всей долиной.

Это огромное 13-этажное здание, достигающее в высоту 116 метров и состоящее из белой и центральной бордовой частей, включает помещения для жилья, храмы, надгробия, ступы и общежития буддийских монахов. Здания такого размера и высоты не строились в Европе и в XVIII веке. Над квадратными окнами снаружи развеваются по ветру занавеси, огромная черная с белыми горизонтальными линиями занавесь спускается по бордовой центральной части дворца вниз на шесть этажей. Мы поднимаемся наверх, высота дает о себе знать. Чтобы не задохнуться, идем медленно, останавливаясь и переводя дух через каждые 100 метров. Стараемся не заблудиться в лабиринте лестниц и переходов.

В просторных нишах стоят покрытые тоннами золота и тысячами драгоценных камней бесчисленные статуи Будд и прежних далай-лам. Всюду царит блистательная роскошь. Вокруг были россыпи золота, серебра, бирюзы, нефрита – на алтарях, гробницах, дверных орнаментах, на вещах домашнего обихода и на предметах культа. В темных углах еле видны монахи, некоторые из них молятся, другие сидят с опущенными глазами в позе глубокой медитации. Ованес подошел к ламе, который, полностью уйдя в себя, практически слился с окружающими скульптурами. Неожиданно поднявшись, он сказал какие-то непонятные слова по-тибетски, взял руку моего сына и положил себе на голову. Мы вначале не заметили, как это произошло, и подошли только после того, как лама принял прежнюю сосредоточенную позу. Что он сказал или что хотел передать нам, никогда не станет известным. Поднявшись дальше по крутым ступеням, мы вышли на верхнюю террасу. Это самое сокровенное место дворца, именно здесь находятся покои далай-ламы. Под нами Лхаса, вокруг снежные вершины гор, а рядом покрытые ослепительно сияющей медью и золотом фигуры фантастических существ, и перекаты крыши. Ованес устал, ему, наверно, не хватало кислорода. Он сел на пол и, закрыв глаза, обхватил руками голову, оказавшаяся рядом туристка дала ему кислород. После этого спустя некоторое время он вновь обрел силы, и мы медленно спустились обратно. Левее Поталы, примерно в километре от него, находится другая тибетская святыня – храм Джоханг. Мы оставили машину неподалеку и пошли к нему пешком. Перед храмом расположились многочисленные лавки, вокруг них пестрая толпа тибетцев в ярких национальных одеждах, вокруг очень много монахов и монахинь, а также огромное количество попрошаек. Храм оказался закрыт, и мы, побродив по городу, решили посетить его уже в конце нашего путешествия. Утром рано нам предстоял тяжелый путь дальше, вглубь Тибета, по горным дорогам или, точнее, по бездорожью. Несмотря на то что у нас не было разрешения на выезд из Лхасы, мы не могли терять времени и оставаться в городе. Поэтому мы решили утром рано поехать прямо на запад в священный город Шигадзе и уже там попытаться получить разрешение. Надо было проехать 280 км по очень трудной грунтовой дороге и успеть в Шигадзе до 5 часов вечера. Мы выехали из гостиницы на джипе в 7 часов утра и, доехав до моста через Брахмапутру, не стали ее пересекать, а повернули направо и поехали вдоль левого берега реки. Здесь сразу началась грунтовая дорога. Вначале мы находились в широкой долине. Но вот через некоторое время слева показались снежные вершины. Дорога вошла в мрачное узкое ущелье. Глубоко под нами в гигантских порогах и круговоротах проносился мощный горный поток – полноводная Брахмапутра, ранее разлившаяся на 400–500 метров, пробивала себе путь через горную теснину метров 30–40 шириной. Склоны ущелья были лишены растительности, узкая дорога без всяких ограждений только в некоторых специальных местах давала возможность разъехаться со встречной машиной. К счастью, машины здесь очень редки, и естественные условия не позволяют двигаться быстрее 40 км в час. Мы несколько раз останавливались над головокружительной пропастью и смотрели на проносящуюся под нами бурлящую реку. Но вот горы начали расступаться. Мы поднялись на живописное плоскогорье, бесконечные альпийские луга, снежные массивы, прозрачные ручейки и водопады, причудливые покрытые мхом скалы, – все это создавало радостное настроение. Через некоторое время показались мачты с разноцветными вымпелами, мы приближались к тибетскому селению. Надо было где-то пообедать. Гигиенические условия в деревенских тибетских ресторанчиках далеки от идеальных и сравнимы с условиями в наших университетских буфетах и закусочных, именно поэтому, несмотря на опасения нашего гида, мы без всяких колебаний согласились пообедать в простом придорожном ресторанчике. Выбор был небогат, но рис с мясом из яка оказался очень вкусной пищей, и, конечно, свежая родниковая вода придала нам заряд бодрости. Дорога стала сужаться и круто идти в гору, скорость неожиданно резко упала, и на одном из крутых подъемов мотор заглох. На многие километры ни человека, ни попутной или встречной машины. Я вышел из машины, сильный холодный ветер почти сбивал с ног. К счастью, старые тойоты обладают одним хорошим качеством отечественных автомобилей – их легко починить. И действительно, оказалось, что на пыльной дороге засорился бензонасос. Довольно просто устранив неисправность, мы благополучно поднялись на перевал 5100 метров. За перевалом нам попалось большое стадо яков, мы остановились и сделали несколько снимков. Но вот вдалеке среди голых скал показались золотые крыши монастыря Зашенлунбу – Шигадзе был недалеко. Около 4-х часов дня, прежде чем поехать в гостиницу и осматривать монастырь, мы направились прямо в местное отделение внутренних дел. На этот раз нам повезло. Нужный чиновник находился на месте. Заплатив соответствующую пошлину, мы без всякого труда получили разрешение на проезд по Тибету на автомобиле. Здесь уместно отметить, что в Китае отношение к российским гражданам подчеркнуто дружелюбное, и бюрократия не чинит никаких препятствий, а наоборот, во многих случаях активно помогает. Красно-коричневый с золотыми крышами монастырь Зашенлунбу расположен на склоне горы и доминирует над городом. Мы остановились в довольно приличной гостинице “Шандонг-Менсон” и сразу поехали в монастырь. Он относится к четырем монастырям буддийской “секты желтошапочников” и был основан первым далай-ламой Гедун Друпа в XV веке. Здесь же находятся золотая ступа Х века и крупнейшая в мире статуя сидящего Будды, сделанная из меди и золота, а также огромное количество буддийских святынь и всегда сопутствующие им несметные сокровища. Осмотр монастыря занял несколько часов. Помимо уже указанных достопримечательностей, наибольшее впечатление оставил прекрасно сохранившийся трон первого далай–ламы, а также огромные черные занавеси из плотного материала, свисающие над внешними стенами монастыря и покрывающие одновременно несколько этажей. На занавесях с большим вкусом иногда начерчены белой краской магические геометрические фигуры, как мне показалось, уже виденные мной ранее в храме “Ясакуни Джинджа” в Токио (место пребывания душ камикадзе). В одном из дворов храма мне удалось поговорить с монахами. Я рассказал, откуда мы приехали, и о том, что у нас в Петербурге есть тоже довольно красивый буддийский храм, тогда один из лам подошел ко мне и, пожав руку, сказал, что обязательно приедет в Петербург и найдет меня там.

Еще раньше я читал о ритуальных танцах тибетских лам. Возвращаясь обратно и непроизвольно зайдя в один из дворов неподалеку от храма, мы увидели эти танцы. Интересно, что музыканты-ламы играли на гигантских 3–4 метровых медных трубах (рагдонги), очень похожих на национальные музыкальные инструменты швейцарцев, которые мне довелось увидеть в Лозанне пару лет назад. Ламы не любят, когда посторонние наблюдают за ними во время танца, и тем более, когда фотографируют, но я не удержался от соблазна сделать несколько снимков. Все настолько были поглощены таинственным зрелищем, что никто нас не заметил. Мы еще побродили некоторое время по городу и отправились спать в гостиницу. Следующий день обещал быть более напряженным. Предстояло проехать 460 км в Тингри, откуда открывался вид на Эверест и еще несколько “восьмитысячников”. Правда, наш экскурсовод Тринг предупредил, что Эверест (Джомолунгма) открывается только хорошим людям, поэтому увидим мы его или нет, целиком зависит от нас. Кроме того, при благоприятном стечении обстоятельств, я намеревался еще заехать и в монастырь Сакья, который, согласно карте, был как раз на пути в Тингри. По различным свидетельствам находящиеся в нем ламы умеют вызывать души умерших и предоставляют возможность с ними общаться (разумеется, образованный человек не должен в это верить, однако можно представить, что это обстоятельство делает посещение такого места достаточно интригующим). Мы выехали из Шигадзе рано утром 26 августа. Нам предстоял тяжелый и длинный путь. Дорога стала уже, во многих местах мостики через горные речки были разрушены, и приходилось объезжать их в брод. Мы ехали в направлении снежных вершин, постепенно поднимаясь, достигли перевала (высота 5200 м), потом пошел крутой серпантин вниз. Здесь автомобили стали встречаться еще реже, селенья встречались также очень редко, и вся местность вокруг выглядела пустынной. Прозрачные горные реки и водопады часто пересекали извилистую дорогу. Когда мы спустились в очередную горную долину, показался поворот на Сакью. Нам предстояло проехать 4 километра от основной дороги влево. Здесь проходили ремонтные работы, и нам пришлось ехать непосредственно по руслу реки. Примерно через километр мы застряли в мокрой глине, никакие усилия сдвинуться с места не помогали, включение переднего моста только ухудшило положение. Пришлось идти обратно к дорожникам за помощью. На наше счастье, именно в это время приехал грузовик с песком для дорожных строителей. Найдя здесь же стальной трос, водитель грузовика зацепил нашу тойоту, и мы с некоторыми усилиями выехали из грязи.

Это приключение стоило нам двух часов времени. Впереди было еще около 300 километров, поэтому мы приняли единственно возможное решение отказаться от поездки в монастырь Сакья, тем более, что подобное приключение могло еще повториться. Дорога опять пошла в гору. Ехать приходилось очень медленно. Лишь изредка удавалось идти со скоростью 45 км в час. Мы поднялись на очередной перевал.

Высота была 5500 метров. Небо было покрыто тучами, вокруг нас громоздились мрачные покрытые снегом горные вершины. На самом перевале беспорядочно развевались на ветру бесчисленные цветастые буддийские флаги. Вдруг Нине стало плохо, у нее сильно заболела голова, и она начала быстро терять силы. Кончики пальцев посинели, и Тринг определил начало горной болезни. Он был сильно встревожен и предлагал немедленно вернуться в Шигадзе. Но мы решили все-таки ехать дальше. Немного спустившись с перевала, я остановил машину на обочине, а Нина с Ованесом прошли вниз пешком на несколько километров, потом мы их догнали и снова посадили в машину.

Погода улучшилась, и хотя было непривычно холодно, тучи рассеялись и стало приветливо светить солнце. Нина почувствовала себя немного лучше, и мы поехали дальше. Пообедать мы решили в поселке Новый Тингри.

Нас обслуживали молодые тибетские девушки. Вообще, тибетки очень красивы. Даже старые женщины умудряются сохранить прелесть и одеваются с большим вкусом. Обычно тибетцы не любят фотографироваться, но девушки быстро подружились с Ованесом, и я, воспользовавшись обстановкой, сделал несколько удачных групповых снимков. Здесь же мы встретились с итальянскими мотоциклистами, едущими из Непала в Лхасу. Это были такие же искатели приключений, и вид у них был изрядно потрепанный. За Новым Тингри находится китайский пограничный пост. Именно здесь и потребовались пропуска, полученные в Шигадзе. Контроль занял около 15 минут, и мы беспрепятственно поехали дальше в направлении Непала. Следует отметить высокую дисциплину и прекрасную выправку солдат китайской народной армии. Где бы нам не встречались солдаты армии КНР, будь то Гонконг, Пекин, Тибет или Макао, мы повсюду убеждались в том, что их профессиональная выучка и моральные качества вполне соответствуют требованиям сегодняшнего дня.

До Тингри было еще далеко. Из-за ухабов и выбоин приходилось ехать довольно медленно Ландшафт стал меняться. Слева показалась снежная гряда Гималайских гор, стали чаще попадаться стада яков, мы ехали по огромной кратерообразной долине, окруженной причудливыми горами и пересекаемой извилистым горным потоком. Несколько раз нам пришлось вброд переезжать горные речушки, но набравшись опыта, я уже не повторял прежних ошибок. Мы несколько раз выходили из машины, чтобы полнее ощутить прелесть окружающей природы. Море бесконечного безмолвия, затопившее эту высокогорную страну, благоприятствует проявлению духовных сил человека и способствует другим явлениям психического порядка, о которых нам известно из немногочисленных описаний европейских путешественников. Вы можете чувствовать эту необыкновенную тишину даже сквозь шум самых бешеных горных потоков. В Тингри мы приехали около 7 часов вечера. Ночевать пришлось в довольно примитивном помещении, поскольку ничего другого в этом поселке не было. Нина себя плохо чувствовала и сразу легла спать, а мы с Ованесом вышли за поселок посмотреть на Гималайские горы. На какое-то мгновение открылись Джомолунгма и несколько стоящих рядом восьмитысячников, потом горы частично покрылись тучами, но гряда Гималаев просматривалась все же довольно хорошо.

Жители поселка и тибетские дети были достаточно дружелюбны и сопровождали нас во время нашей прогулки. Но вот солнце начало скрываться за горами, и мы пошли спать. Ночь не была спокойной. Мы все часто просыпались, чувствуя недостаток кислорода. Утром рано мы снова пошли смотреть на горы в надежде лучше увидеть вершины. На этот раз нам повезло. Видимость была отличная. На фоне цветных буддийских флагов, поставленных прямо в поле, совсем близко сияла белизной вершина Джомолунгмы и ослепительно белые громады соседних гор из Гималайской гряды. Очень трудно было оторваться от такого зрелища. Из-за него стоило преодолеть 450 тяжелых километров по бездорожью от Шигадзе.

Но Нине стало еще хуже. Мы с большим трудом добрались до столовой, расположенной в деревенском доме. И здесь нам помог Тринг. Ему удалось убедить Нину принять кислород, потом он сделал ей довольно сложный и болезненный массаж головы. Тибетцы приложили к ногам грелку и закутали Нину в одеяло. В таком положении она просидела около часа.

И хотя она отказывалась есть, ей дали лепешку и отвар из тибетских трав. Скоро она уже смогла самостоятельно передвигаться. Высота в Тингри 5200 метров, чтобы не ухудшать ситуации, мы запаслись баллонами с кислородом и решили немедленно возвращаться в Шигадзе. Однако в то время, как все внимание было занято Ниной, я не заметил, что Ованес полностью потерял аппетит и отказывался что-либо есть.

Обратный путь прошел без приключений, и мы еще раз фиксировали в памяти невероятные горные пейзажи. Приехали мы в Шигадзе около 8 часов вечера. В номере гостиницы мы обнаружили кислородную установку, и это очень помогло. Но Ованес весь день ничего не ел. Поэтому я использовал прием, который мне рекомендовал один знакомый, когда в детстве у меня долгое время не сходила полунормальная температура 37 оС. Я посоветовал ему выпить пиво с молоком напополам. Он согласился. Мы купили бутылку пива и бутылку молока, и все это было полностью выпито. Результат оказался выше всяких ожиданий. Он смог спокойно уснуть, чтобы на следующий день ехать в Лхасу.

Можно было возвращаться по прежней дороге. На этом настаивал Тринг, имея в виду наше неблестящее самочувствие. Но был и другой, более длинный, сложный, но интересный путь. Сперва на юг к границе с Бутаном до городка Гьянгдзе, далее на восток через перевал к священному озеру Янгзуенгцу в городок Лангкази, и потом по берегу озера и через перевал к Брахмапутре и в Лхасу. Все-таки решили ехать по более сложному пути.

Участок дороги до Гьянгдзе оказался заасфальтированным, и мы проскочили его часа за полтора. Достопримечательностью Гьянгдзе является замечательная крепость, построенная на вершине крутого утеса в самом центре города. К сожалению, мы не смогли подняться к ней, но внимательно осмотрели снаружи. Здесь мы позавтракали и поехали дальше. Относительно хорошая дорога вела к границе Бутана и Сиккима, но мы сразу с нее свернули и поехали на восток. Опять мы оказались на узкой проселочной дороге. Сперва она шла вдоль ущелья, потом резко поднялась по склону, и мы подъехали к высокой дамбе. Образовавшееся за ней искусственное озеро питало водой небольшую гидроэлектростанцию.

Дорога вывела нас в живописную высокогорную долину, которая замыкалась цепью покрытых вечными снегами Гималайских гор. Места были очень красивы, мы часто останавливались, ходили пешком, спускались к водопадам и фотографировались. Но вот дорога опять пошла круто вверх, и неожиданно слева от нас оказалась громадная снежная вершина со сползающими ледниками. Толщина ледника доходила до 2–3 метров на линии разрыва. Мы подошли к его кромке. Мне и раньше приходилось бывать на ледниках Кавказа и Памира, но здесь впечатление было более сильным. Еще некоторое время дорога буквально петляла среди заснеженных вершин и ледников. Мы находились на перевале высотой 5400 м.

Надо сказать, что в 1979 г. я проезжал перевалы Ак-Байтал (5600 м) и Кызыл-Арт (5200 м) в Восточном Памире (см. “Санкт-Петербургский университет” N18 и N20 за 1996 г.). Но Памирский тракт тогда находился в гораздо лучшем состоянии, и поэтому проезд через эти перевалы не показался мне необычным и интригующим делом.

За перевалом сперва показалась полоска воды, а еще через несколько минут мы выехали к берегу священного озера Янгзуенгцу. Озеро имеет причудливую форму с многочисленными заливами и бухтами. Находящееся на высоте около 4000 метров, озеро окружено живописными горами, почти лишенными растительности. Вдали нависают снежные вершины гималайских гор, а у берегов – многочисленные сложенные из камня искусственные пирамиды, также представляющие буддийскую традицию. Тибетские деревни с геометрически правильными силуэтами своих построек и развевающимися по углам флагами гармонически вписываются в окружающий пейзаж, который в течение нескольких минут может изменить свой характер от мрачно-таинственного до маняще-дружелюбного в зависимости от передвижения туч на низко висящем небе.

Вдоль берега мы ехали километров 40, потом дорога пошла вверх и мы оказались на перевале Карула, 4695 м. Здесь оказалось много тибетцев, предлагающих туристам проехаться на яках, попробовать тибетскую пищу или купить мандалу. Как раз тогда, когда мы поднялись на перевал, ярко засветило солнце, и перед нами во всей красе открылась густая синева озера с нависающими снежными вершинами. Но надо было ехать дальше. Дорога пошла вниз по крутому серпантину, и мы оказались снова на берегу Брахмапутры. В Лхасу мы прибыли к 6 часам вечера. После короткой остановки в гостинице сразу поехали в центр города, – ведь мы не успели посетить важнейшую буддийскую святыню храм Джоханг.

Перед главным входом снаружи паломники поклонялись многочисленным мандалам, сияющим своими яркими красками. Женщины со связанными повыше ступней ногами падали в экстазе молитвы плашмя на постланную специально для этого циновку. Вокруг царило большое оживление. Главные ворота открываются очень редко, мы прошли через вход справа и обошли храм по часовой стрелке вместе с другими паломниками, крутя попутно бесчисленные молельные барабаны. Внутрь храма войти было очень трудно, здесь образовалась настоящая давка, и только привычка ездить в петербургском метро позволила нам протиснуться практически без очереди во внутреннее помещение.

Все было покрыто разноцветными мандалами, золотыми и медными статуями святых, как обычно, усыпанными бесчисленными драгоценными камнями. Но стоять было нельзя, мы начали опять движение вдоль стены храма по часовой стрелке, при этом ламы-полицейские четко следили, чтобы в продвигающейся очереди люди следовали точно затылок в затылок друг к другу. Тех, кто выходил из линии, они грубыми, но умелыми движениями вставляли обратно в ряд, для женщин при этом исключения не делалось.

Постепенно мы достигли главной святыни – прижизненной статуи Будды, которая досталась Тибету в качестве приданого китайской императрицы, вышедшей замуж за тибетского короля. Каждый из посетителей мог дотронуться до статуи на одну-две секунды лишь однажды. Тех, кто задерживался на несколько мгновений дольше, лама-полицейский, стоящий рядом грубым движением оттягивал за воротник метра на два в сторону. Не желая попасть в неудобное положение, мы не стали задерживаться перед святыней дольше положенного. Статуя прекрасно сохранилась, ее высота около одного метра. Покрыта она бесчисленными драгоценными камнями и излучает доброту и спокойствие.

Мы вышли из Джоханга и побродили вокруг по извилистым улочкам. Начало темнеть, и мы вспомнили, что давно ничего не ели. Прямо на улице стоял тибетец, который на огромной черной от сажи и масла сковороде жарил куриные ножки, предварительно сделав на них несколько глубоких надрезов. Блюдо готовилось за 2–3 минуты. У Ованеса, который несколько дней практически ничего не ел, проснулся аппетит, и мы за десять минут проглотили по несколько таких ножек. Они нам показалось очень вкусными.

На следующее утро мы вылетали из Лхасы в Сиань – древнюю столицу китайских императоров. Путешествие по Тибету закончилось. 

Л.А.Петросян,
профессор Фото автора

© Журнал «Санкт-Петербургский университет», 1995-2003 Дизайн и сопровождение: Сергей Ушаков