№1 (3623), 15 января 2003 года
главная | оглавление | <... | ...>	из дальних странствий...

Поездка
в Китай

Начать придётся с предыстории почти полувековой давности. В конце 50-х годов на матмехе ЛГУ учились около десятка студентов из Китайской Народной Республики, большей частью на кафедре гидроаэромеханики. Дипломные работы у меня писали трое: Шень Цин, У Цзжень-юй и Тан Шен-ань. Все они отлично защитились и возвратились в свою страну. С Шень Цином установилась регулярная переписка. Вскоре он прислал книгу «Физическая механика», автор которой Цянь Сюэсень (Tsien Hsue-Shen) был известным учёным, получившим образование в США и возвратившимся в КНР в 1955 году. Перевод этой книги с китайского языка на русский, сделанный Н.А.Спешневым при нашем участии, был выпущен издательством «Мир» в 1965 году. Несколько раньше переписка прекратилась и возобновилась только в 1981 г., когда Шень Цин вновь мог заняться научной работой. В 1983 г. он стажировался у Бэтчелора в Кембридже, а в 1985 г. у меня в ЛГУ. В 1996 г. Шень Цин был председателем Оргкомитета 20-го Международного симпозиума по динамике разреженных газов и обеспечил мой приезд в Пекин на этот симпозиум. Тогда я впервые побывал в Китае.

	Е.Н.Смирнов (слева) и Р.Г.Баранцев на Великой Стене.

История нынешней поездки началась в мае 2002 года, когда мне и профессору СПбГТУ Е.М.Смирнову пришло письмо из Китая с приглашением посетить Пекинский институт аэродинамики. Приглашение прислал профессор Янь Сицинь (Yan Xiqin), учившийся в те же 50-е годы в ЛПИ на кафедре гидроаэроди-намики. Гарантировалась оплата проезда и полное обеспечение там в течение недели. Мне предлагалось прочитать пару лекций по взаимодействию газов с поверхностями. Планировалась встреча с У Цзженьюем и другими учениками. Я ответил, что занимаюсь сейчас больше асимптотическими методами и синергетикой и предпочёл бы обсуждать эти темы, на что приглашающая сторона любезно согласилась. Сроки визита наметили сначала в сентябре, потом перенесли на октябрь.

В Китайском консульстве на основе приглашения получили въездную визу (за 1500 рублей), в авиакомпании «Пулково» взяли билеты в Пекин на 18 октября с обратным на 25 октября (за 600 долларов). Однако вскоре нам сообщили, что этот рейс отменяется, и поменяли билеты на 21 и 28 октября соответственно. Потом отменили и эти рейсы. Пришлось обратиться в авиакомпанию «Finnair», доплатить 275 долларов и лететь через Хельсинки, 11 ноября в Пекин и 18 ноября обратно. Каждый раз перенос сроков надо было согласовывать.

До Хельсинки летели меньше часа, но там рейс в Пекин пришлось ожидать 5 часов. В просторном зале можно было пользоваться Интернетом и электронной почтой (за соответствующую плату). Лайнер Duglas MD-11 вмещает около 300 пассажиров, расстояние 6315 км до Пекина преодолевает за менее чем 8 часов. Нечасто летая в самолётах такого класса, я обратил внимание на некоторые детали обслуживания. В каждом кресле имелись плед, подушка и наушники, позволяющие слушать музыку по любому из 16 каналов. На телеэкранах можно было следить за движением самолёта по карте, узнавать высоту и скорость полёта, температуру за бортом, расстояние и время до приземления. Кормили два раза, и кроме обычных соков предлагалось отличное французское и испанское красное вино.

На каждого россиянина приходится по десять китайцев.

Профессор Yan Xiqin и административный помощник директора Gu Yijing встретили нас в аэропорту. Путь к институту, расположенному в юго-западной части Пекина, проходил через весь город, и что меня поразило, мы ни разу не стояли ни в пробках, ни на перекрёстках, так как всюду были развязки. Конечно, мы двигались по одному из четырех действующих колец (сейчас строится пятое), и водитель дважды платил за проезд. Первое впечатление от Пекина – современный, мускулистый, динамичный город.

Поместили нас в гостиницу при соседнем институте, вполне приличную, но на закрытой, охраняемой территории. Отдельные номера со всеми удобствами. Телевизор на 46 действующих канала, один из которых на английском языке (остальные, разумеется, на китайском). Телефон есть, но им практически не пользуются, так как у всех имеются мобильные аппараты. Снабдили таковым и нас. Принесли также два больших пакета с мандаринами и виноградом, назвали место и время обеда и оставили отдыхать. Обед мы благополучно проспали, но вечером были приглашены на ужин в ресторане.

О китайских кушаньях гурман мог бы сочинить поэму. Пространство вкусов явно многомерно. Свести его к одномерному (от никакого до жгучего) было бы просто невозможно. Сначала подаётся зелёный чай, потом на крутящийся внутренний стол ставятся разные блюда. Их много, они заманчивы, но страшноваты. Я едва успевал подцеплять двумя палочками странные кусочки, участвуя в разговоре на английском языке. Хлеба нет, но его в какой-то мере заменяет рис. Водка, вино, сок – по желанию. Вместо кофе и мороженого на десерт были кусочки различных фруктов с воткнутыми в них шпагами.

Следующие три дня – рабочие. Подъём в 7 часов, завтрак в 7.30, выезд в 8.15. Свой будильник – это удобно, а вот с электробритвой я оплошал: вилка не подошла к розетке, да и напряжение было бы не 220, а 240 вольт. Пришлось брать лезвие у Евгения Михайловича. Зубная щётка с тюбиком пасты, кусочек мыла, пакетики шампуня и жидкости для ванны меняются каждый день. Полотенца два, но оба маленькие. В комнате на столе всегда термос с горячей водой и пакетики с жасминовым чаем. В столовой самообслуживания большой выбор непонятных блюд и небольшой – понятных. Предупредительные молоденькие официантки в голубых костюмах. Платить не надо: всё, надо думать, учтено.

Пекинский институт аэродинамики, основанный в 1956 году, был первой теоретической и экспериментальной базой аэродинамики в КНР. Сейчас он входит в состав Китайской аэрокосмической корпорации. В нём работают более тысячи сотрудников, действуют около двадцати различных экспериментальных установок, имеются контакты с десятками организаций во всём мире.

Заседание теоретического семинара 13 ноября начинается в 9 часов. Присутствуют аспиранты, молодые сотрудники, несколько профессоров и заместитель директора по науке Mao Guoliang. Тема моей лекции «Метод порядковых уравнений в аэродинамике тонких крыльев». Короткое дипломатическое вступление, и на экране появляются формулы, сопровождающие мой рассказ. Метод для китайцев новый, и донести его до понимания на языке, который не является родным ни для лектора, ни для слушателей, не так-то просто. Помогают реплики на смешанных языках. Следующая лекция более традиционна и воспринимается легче, да и техническое оформление у профессора Е.М.Смирнова более совершенно. В итоге слова благодарности в устах хозяев звучат искренне и воспринимаются гостями как заслуженные.

	Р.Г.Баранцев и Е.Н.Смирнов (сидят в центре) среди выпускников ЛГУ и ЛПИ.

Общение перетекает в кулуары. К этому времени появляется У Цзженьюй, приехавший вместе с женой из другого города. За 40 лет он сильно постарел, сгорбился, плохо видит, но узнаваем. Со словами «Дорогой учитель!» он устремляется ко мне и замирает в ожидании позволения обнять. Растерявшись на мгновение перед такой робостью, снимаю напряжённость жестом открытости. Он рассказывает о себе по-русски почти без акцента. В годы так называемой культурной революции работал в деревне и на заводе, к науке вернулся, будучи в армии, на пенсию вышел в звании полковника, увлекается рисованием, учит русскому языку своего 6-летнего внука, который уже знает наизусть стихотворение Лермонтова «Белеет парус одинокий». Я вручаю ему сохранившийся оттиск нашей совместной статьи, опубликованной в Вестнике ЛГУ, 1961, №13. В своё время я посылал ему эти оттиски по почте, но тогда он их не получил.

После обеда нас ведут в карстовые пещеры, оборудованные для посещения туристами. Сначала музей экзотических камней, затем – царство гномов. Всего там 7 уровней, но нас не рискнули вести ниже второго, так как лифта нет, а гости немолодые. Интерьеры, конечно, сказочные.

Второй рабочий день, 14 ноября, прошёл в Институте механики Китайской академии наук. Как национальный центр механики этот институт был создан тоже в 1956 году, и первым его директором вплоть до 1984 года был Цянь Сюэсень. С именем этого человека связывают выполнение в Китае тех работ, которые во всех странах считались сверхсекретными. В настоящее время академик Цянь Сюэсень находится на государственной пенсии, 11 декабря 2002 г. ему исполнился 91 год. В штате института числится около 400 человек, есть аспирантура и докторантура. Имеются три лаборатории: нелинейной механики, высокотемпературной газодинамики и микрогравитации. Исследования ведутся в широком спектре современных проблем механики. Директор института Hong Youshi.

У входа в институт нас встретил Шень Цин и провёл в холл, где уже собрались выпускники матмеха ЛГУ и другие гости. Тёплые приветствия, беглые воспоминания, и все идём в зал заседаний. На этот раз я рискнул предложить тему «Асимптотика и синергетика», больше философскую, чем конкретную. Тем труднее было, без опоры на формулы, говорить доходчиво. Шень Цин предложил мне перейти на русский язык, взяв на себя перевод на китайский. Дело пошло несколько медленнее, но зато гораздо живее. Обсуждение показало, что основные идеи лекции восприняты на хорошем уровне. Евгений Михайлович, в свою очередь, успешно развил в новой аудитории тему вчерашней лекции.

После общей дискуссии Шень Цин устроил для всех гостей парадный обед в хорошем ресторане. В этот день впервые за 40 лет собрались все вместе восемь выпускников матмеха. Ученик В.В.Петрова стал академиком, ученики С.В.Валландера успешно работают в области атомной энергетики, активно трудятся и астрономы. А сам Шень Цин руководит докторантами в Институте механики. Многие его ученики уже стали видными учёными. На китайском языке скоро выйдет его книга по динамике разреженных газов.

На столе в окружении разнообразных блюд красовалась знаменитая утка по-пекински. Наполнили рюмки, и настало время старейшему гостю произнести достойный тост. Оттолкнувшись от антропного принципа, порождённого чрезвычайно тонким согласованием фундаментальных физических констант, я сказал, что существующие различия между этносами, нациями, конфессиями требуют не менее тонкого согласования, и решение этой проблемы Создатель оставил людям. А посему предложил выпить за взаимопонимание. Общая беседа скоро раздробилась на групповые. Выяснилось, что зарплата профессора составляет примерно 15 тысяч долларов в год; что у Вана, работающего в атомной промышленности, квартира площадью 150 кв.м, а у Шень Цина, работающего в системе Академии наук, всего лишь 100 кв.м; что лицензия на вождение мотороллера стоит дороже, чем сам мотороллер. Общенациональная проблема – разрыв поколений, обусловленный культурной революцией, признаваемой сейчас большой ошибкой. Поэтому пока старики ещё живы, на руководящие посты решительно выдвигается молодёжь.

После обеда Шень Цин предложил нам осмотреть Летний дворец, расположенный недалеко от института. Говорят, что этот дворец построен на деньги, предназначавшиеся для флота, но императрица предпочла иметь подобающую ей летнюю резиденцию. Как и другие роскошные дворцы Пекина, это не одно большое здание, а целый ансамбль различных строений, объединённых галереями, мостами, дорожками парка. Есть медный павильон, длинный коридор (кажется, 780 м), остров Дракона, охраняющего дворец. Все места, скульптуры, башни носят высокопарные названия, от коих в России воздерживаются. Мы с Шень Цином согласились, что глупо было бы спрашивать, какая традиция лучше.

Третий рабочий день, 15 ноября, возвратил нас в Институт аэродинамики. Первую лекцию на этом заседании прочитал Е.М.Смирнов, рассказав о работах, которые ведутся на кафедре и в лаборатории гидроаэродинамики СПбГТУ. Затем я повторил в этой аудитории вчерашнюю лекцию, пользуясь переводом с русского на китайский, который делал Янь Сицинь. Аспиранты задавали интересные вопросы, а Mao Guoliang дал лекциям высокую оценку.

Следующий пункт программы – лаборатории. Нам показали дозвуковую аэродинамическую трубу с четырёхметровой закрытой рабочей частью, в которой достигаются скорости до 100 м/с; гиперзвуковые трубы с числами Маха от 5 до 12; ударные трубы, высокотемпературное оборудование, приборы визуализации. Рассказали о некоторых экспериментах, в частности, о продувке статуи Будды.

Рабочая программа завершилась встречей с молодым директором института Li Feng’ом, который назвал Шень Цина своим учителем, так что я мог сказать «So, I am your grandteacher», после чего испытал мощную волну уважения. Должен сознаться, что я не всегда вёл себя подобающе моему возрасту и положению. Например, отвечал на приветствия молодых таким же поклоном, вставал при входе начальства и т.п. Но меня благосклонно прощали, хотя и деликатно поправляли. В конце встречи обменялись подарками и сфотографировались. Нам вручили компенсацию за дорожные и визовые расходы и небольшой гонорар за лекции. Больше, чем оцениваются профессора в России, но значительно меньше, чем оплачиваются за рубежом лекции наших политиков. Вероятно, потому, что наши лекции были не столь яркими, как выступления Жириновского.

В субботу, 16 ноября, поехали на Великую стену. Дорога заняла около двух часов. Сопровождавшая нас молодая китаянка, говорившая немного по-английски, беспокоилась, сможем ли мы, люди пожилые, подниматься высоко по ступенькам, и предложила воспользоваться канатным подъёмником (в 1996 году его, кажется, ещё не было). Мы дружно отказались и весело прошагали до уровня 888 метров, на котором гордо решили, что это примерно три четверти Эвереста, высота которого составляет почти четыре восьмёрки. Стену эту начали строить ещё до Р.Х., не раз местами ломали и достраивали, сейчас она числится в реестре ЮНЕСКО как грандиозный памятник мировой культуры. Общая длина Стены доходит до 6 тысяч километров.

После обеда решили пойти не в Императорский дворец (где я уже бывал), а в Храм Небес, где императоры молились Всевышнему, дабы ниспослал им богатый урожай. Залу молитвы предшествует ряд ворот, проход через которые, видимо, должен способствовать очищению сознания.

Вечером по телевизору можно было увидеть всех членов нового состава Политбюро ЦК Компартии Китая, включая генерального секретаря Hu Jintao, послушать приветствия людей из народа, посмотреть выступления артистов цирка и детских ансамблей. Приобщаясь к мировому процессу, Китай умело выдерживает свою специфику, сохраняя идейное единство и допуская постепенно демократические свободы. Единства у них сейчас больше, чем в России. Но культ Мао уже спустился на человеческий уровень, и портреты его на зажигалках воспринимаются запросто. Страна находится на подъёме и уверенно смотрит в будущее. Китай не включился в международные космические программы, так как рассчитывает на собственные силы, планируя запуск человека в космос и полёты на Луну. Эконо-мический уровень позволяет верить в реальность таких планов. Давно известно, что труд – кормит. В поездках по городу и окрестностям мы не видели праздношатающихся людей.

На воскресенье с утра был запланирован шопинг. По магазинам нас водили мадам Gu Yijing, говорящая по-английски, и девушка, знающая немного русский язык. Благодаря им покупки обошлись нам заметно дешевле. От обилия товаров я устал быстрее и больше, чем от подъёма на Великую стену, так что покупал что-либо в основном вслед за Евгением Михайловичем, который проявил себя гораздо грамотнее и практичнее. Вечером, согласно протоколу, состоялся прощальный ужин, на котором произносились должные слова.

18-го ноября по дороге в аэропорт впервые пришлось немного постоять в пробке из-за ДТП, но прибыли вовремя. Хозяева любезно оплатили нам входные билеты (90 юаней равны примерно 10,3 доллара), а У Цзженьюй подарил на прощанье набор вещичек для художника (кисточки, тушь и пр.). Придётся учиться рисовать. Полёт до Хельсинки занял ровно 8 часов. Затем 5 часов ожидания и быстрый перелёт в Питер. Встретил нас сын Евгения Михайловича и довёз на машине до дома.

Раздача подарков и – опасливый, но покорный взгляд на ворох накопившихся дел.

Р.Г.Баранцев

© Журнал «Санкт-Петербургский университет», 1995-2003 Дизайн и сопровождение: Сергей Ушаков