|
|
|
№ 24 (3747), 30 декабря 2006 года
|
 |
|
образование
|
|
|
Как изучать русский язык
с интересом?
Фильм закончился, толпа подростков выбегает из кинотеатра. Вот один из них встречает приятеля и, размахивая руками, начинает пересказывать, кто кому куда врезал... Знакомая картинка, верно? Современный школьник не может связно и последовательно пересказать сюжет фильма — без огромного числа междометий и слов-паразитов. А в классе на уроке русского языка тот же самый ученик решает сложные задачи анализа синтаксических структур... Он не знает, как обратиться к незнакомому человеку, не владеет нормами речевого этикета — и в то же время легко раскладывает слово на морфемы...
|
 |
Д.Н.Чердаков |
|
— Но самое главное: у многих отсутствует внутренняя мотивация к обучению, нет познавательного интереса к русскому языку. Школьники знают: учить русский язык нужно, это ключевой предмет школьной программы. Еще родители заставляют, да и к ЕГЭ, к экзамену, нужно готовиться. Но все это внешние стимулы. А как изучать русский язык с интересом? — вопрошает Дмитрий Наилевич ЧЕРДАКОВ, руководитель программы “Создание нового учебно-методического комплекса по русскому языку для средней школы”, старший преподаватель кафедры русского языка филологического факультета СПбГУ. — Вот ключевой вопрос. И задача нашего нового учебно-методического комплекса по русскому языку — найти такие способы организации учебного материала, которые позволяют сформировать внутреннюю мотивацию к обучению.
Больше внимания речи
— Учебников сейчас много. Нужен ли еще один?
— Учебники у нас хорошие, мы все по ним выучились. В 1990-е годы на смену монопольному учебнику советских времен пришли новые разнообразные учебники, и традиционного типа, и новаторские. Сейчас Министерством образования и науки РФ допущены 3-4 линии учебно-методических комплексов по русскому языку для 5-9 классов. Безусловно, традиции отечественной дидактики очень влиятельны, ее достоинства неоспоримы. Однако новое должно появляться — таков закон развития любого жизненного процесса.
В свое время был учебник русского языка академика Л.В.Щербы, но после него университет много лет не занимался школьными учебниками. И мы начали эту работу больше четырех лет назад во многом с нуля. Сначала анализировали существующие школьные учебники: что нравится, что не нравится, чего ждут от учебников? Создали собственную концепцию нового учебно-методического комплекса по русскому языку.
Авторов у нас порядка 15, но группа, работающая над созданием комплекса, гораздо больше, около 40 человек. Среди них преподаватели нашего университета (с филологического факультета и факультета психологии), РГПУ им. Герцена, Академии постдипломного педагогического образования, педагоги-практики, методисты — из Петербурга и Ленобласти. В основном это молодые специалисты, которым интересно то, что они делают.
Добавлю, что у самого Дмитрия Наилевича Чердакова солидный опыт. Он преподавал на филологическом факультете дисциплины различных циклов: старославянский язык, историю русского литературного языка, фонетику, лексикологию, морфологию, синтаксис, стилистику, историю лингвистических учений, методологию филологических исследований. И, как я заметил, он увлечен новым делом, ему нравится искать пути повышения мотивации учеников. Искать “крючочки”, которые цепляли бы интерес школьников.
— Какие вижу проблемы в работе, болевые точки — и, соответственно, какие задачи?.. Одна из основных задач нового учебно-методического комплекса — уделять больше внимания обучению речи, речевой культуре, речевому поведению. Сегодня школьник не знает, как поблагодарить, извиниться, как попросить о чем-то, не унижаясь, как отказать в просьбе, не обидев человека. Эти задачи общения уходят на задний план и затушевываются теоретическими грамматическими построениями.
Непереводимая рябина
— Насколько школьникам нужна лингвистическая теория — особенно при современном прагматизме?
— Это больной вопрос отечественной методики. Перестаньте делать из детей маленьких лингвистов — призывают идеологи реформы школьного образования и, в частности, Виктор Александрович Болотов, руководитель Федеральной службы по надзору в сфере образования и науки. Понятно, что теория нужна, но в какой мере ее преподавать в школе?
Учебники середины 90-х подчас перегружены ненужными теоретическими сведениями по русскому языку. С одной стороны, мы должны освободиться от нагромождений схоластического характера. А с другой, не можем отказаться от теории совсем, хотя бы потому, что орфография и пунктуация русского языка базируются на ней. Если не умеешь делить слова на морфемы, выделять корень, приставку, суффикс и окончание, если не различаешь частей речи, не распознаешь, например, прилагательное или причастие, — то не сможешь грамотно писать.
Но научить школьников “голым” теоретическим сведениям невозможно, да и не нужно. Поэтому мы ставим перед собой такую задачу — использовать языковую теорию и языковой материал как средство для развития интеллектуальных способностей ученика. Наблюдения над языком служат “топливом” для развития логического мышления, внимания, памяти (того, что и называют интеллектуальными способностями).
Например, пятиклассники изучают род у имен существительных: стол — мужского рода, стена — женского, окно — среднего. Кажется, все ясно, и на этом обычно заканчивают. (Хотя во французском языке, к примеру, стол — женского рода, а стена — мужского...) Но если отойти чуть-чуть в сторону, то можно заставить ребят задуматься. Давайте спросим: а какого рода сани? И тогда окажется, что есть слова, род которых мы не можем определить.
Или вспомним русскую песню: “Как бы мне, рябине, к дубу перебраться...” Слова простые, но невозможно (без потери в смысле) перевести эту фразу на английский, немецкий, французский! Просто потому, что в этих языках названия тех же самых деревьев будут другого рода... В русском языке рябина женского рода, а дуб — мужского, но в других языках нет такого соответствия. И тогда выясняется, что в песне род существительных имеет принципиальное значение, он является основой для олицетворения. А на нем и держится весь смысл...
— Или хрестоматийно известное стихотворение Лермонтова “На севере диком...” про сосну и пальму. Это перевод из Гейне, и в немецком варианте, как известно, сосна — “он”, а пальма — “она”...
— Да, это стихотворение переводили многие, и пытались заменить сосну на кедр, например. А Лермонтов не стал менять и, вместо любовного стихотворения (как в оригинале у Гейне), написал совершенно иное произведение. У него главной стала мысль об одиночестве, о невозможности соединиться и быть вместе в земном мире.
— Извините, вспомнил народную переделку русской песни: “Как бы мне, дубине, к дубу перебраться...” Ее, видимо, еще сложнее перевести на иностранные языки. Здесь явная языковая игра, о которой мы поговорим попозже... А пока давайте вернемся к проблемам русского языка и учебников.
— Есть еще одна важная проблема — дистанция между грамматикой школьной и научной. Языкознание бурно развивается, особенно в ХХ- XXI вв. А школьная языковая теория существенно отстает от современной лингвистики. Появились новые научные направления в языкознании: психолингвистика, социолингвистика, теория речевых актов, но ученики не имеют о них ни малейшего представления... Мы же не учим детей, например, что Солнце вращается вокруг Земли — и в области языкознания также должны следить за научным развитием. Конечно, нельзя ввести в школьный курс сведения с переднего края лингвистической науки. Но гандикап между школой и наукой все же необходимо поддерживать в разумных пределах.
А самое главное: актуальные для современного языкознания темы — это потенциал для формирования познавательного интереса учеников. Например, современное языкознание апеллирует к речевому поведению, рассматривает не язык сам по себе, а язык в деятельности. И мы соответственно можем изучать со школьниками, какие социальные роли играет человек, как с помощью речи добиться успеха (а можно и потерпеть поражение), как речь связана с психологическими характеристиками личности. Это все вопросы, которые важны, интересны для современных подростков, думающих о достижении жизненного успеха.
Превед, кросафчег!..
— А как быть с грамотностью? Много раз слышал от университетских преподавателей (чаще даже не от филологов), что у школьников, абитуриентов, студентов уровень грамотности, в том числе и языковой, неуклонно снижается...
— Обучение практической грамотности — одна из основных задач школьного курса русского языка. Есть замечательные методики обучения правописанию, и традиционные, и новейшие, огромное количество пособий — но грамотность, увы, не улучшается. Мы учим правильно писать — а дети пишут все хуже и хуже... Видимо, не в эту точку бить надо. Мое мнение: грамотность зависит от общего уровня филологической культуры. Чем больше человек задумывается, как он говорит, как говорят другие, тем лучше. Чем больше рефлексии, тем он грамотнее будет.
Социокультурная ситуация в последние годы резко изменилась — дети читают все меньше, это объективный факт. И соответственно, у них гораздо меньше материала для развития зрительной памяти. Вербоцентрическая культура (основанная на слове написанном) уходит. На смену ей идет другая культура, основанная на визуальных образах. Лингвисты ввели специальный термин “креолизованные тексты” (то есть тексты, которые включают слово + изображение) — это комиксы, афиши, плакаты, реклама. Вся интернет-культура тоже тяготеет к такому направлению.
И нельзя сказать, хорошо это или плохо — просто сейчас такой культурный период. Важно не отворачиваться от этих проблем, нужно сегодня обращать на это внимание и решать их — потому что завтра будет уже поздно.
Если говорить о грамотности, то она важна теперь не только на бумаге. Возьмем, например, нормы электронной переписки. В письме есть поле “тема сообщения”, и невежливо оставлять его пустым, нужно обязательно указывать тему. Молодые люди обращаются друг к другу по-разному в электронных средствах коммуникации (включая СМС-ки) — нужно и здесь учить их культуре общения. Нужно, чтобы они поняли, как важно быть ответственным за посылаемый текст (учитывая, в том числе, и грамотность).
— Но среди подростков присутствуют, видимо, сильное желание эпатировать и неприятие “взрослой” культуры. Это выражается по-разному — в сети, например, с помощью “языка падонков”, когда отвергаются общепринятые нормы орфографии, слова намеренно искажаются, и они говорят (точнее, пишут в чатах): “Превед, кросафчег!..” Как с этим быть?
— На мой взгляд, это проявление языковой игры — одного из самых серьезных механизмов развития и освоения языка. Мне кажется, “язык падонков” можно анализировать в старших классах, он может вывести ребят к более общим вопросам языкознания. В самом факте его употребления не вижу ничего плохого и страшного — важно только не заиграться, чтобы игра не переходила в норму. А пока это игра, пусть играют (но делу время, потехе час...) Одна из задач курса русского языка как раз и состоит в том, чтобы внедрять представление об уместности того или иного речевого явления.
В языке нет ничего плохого или хорошего. Есть слова уместные и неуместные в данной конкретной ситуации. Есть фразы, противоречащие норме литературного языка — или этике общения... Но ведь язык, на самом-то деле, мы знаем еще очень мало, язык познан на какие-то проценты. Очевидно, что язык варьирует в разных социальных ситуациях. И не страшно, что ты знаешь грубое словцо и что в сердцах оно вырвется (это объективный языковой факт). Нужно знать родной язык и уметь строить свою речь так, как требуют ситуация и человек, с которым общаешься.
Подготовка не к ЕГЭ, а к жизни
— Дмитрий Наилевич, вы рассказали о концепции новых учебников по русскому языку. А как эти намерения реализуются на практике? Какие учебники уже готовы, выпущены?
— На уровне идей, признаюсь, дела обстоят лучше, чем на практике. Школьный учебник — консервативный тип издания, в школе радикально ничего нельзя менять, это первое. Второе: перед нами стоят слишком разноплановые задачи (ЕГЭ, например, ориентирует в одном направлении, а наши учебники — несколько в другом). Но я считаю, что курс русского языка — не средство подготовки к ЕГЭ, а скорее, подготовка к жизни. Мы живем, как говорим, и говорим, как живем. ЕГЭ пришел и уйдет, его сегодня ввели, а завтра выведут, он всю жизнь не охватывает, а русский язык останется с нами на всю жизнь, это сама наша жизнь! Поэтому не стоит занижать планку. Поставив высокие задачи, мы, возможно, добьемся лучших результатов.
Мы готовим учебно-методический комплекс по русскому языку для 5-9-х классов и для 10-11-х. Мы предлагаем особое строение курса в 5-9-х классах. Хотим, чтобы учебник стал основой для формирования интереса к русскому языку и мотивации к его изучению. Хотим, чтобы в каждом классе русский язык открывался с новой стороны. Для каждого класса вводим новый аспект его изучения, и каждый раз это особое направление в русистике. Одна общая тема, единый ракурс на весь год.
Например, 5 класс — для ребят это новая ступень обучения, они приходят из начальной школы в среднюю. Поэтому здесь главная тема “Язык и мир”. В этом классе мы рассматриваем, как мир в разных категориях отражается в языке. Например, у живых существ есть пол — а в языке присутствует категория рода. В природе есть живое и неживое — а в языке категория одушевленности/неодушевленности.
В 6 классе мы переходим к изучению того, как устроен язык. И основной аспект здесь — “Язык как система” (шестиклассники уже способны к абстрактному мышлению). А в 7 классе мы можем посмотреть на язык как на живое, развивающееся явление, стараемся показать, как он «дышит в устах», как все время изменяется. Здесь же мы знакомимся с краткими сведениями из истории русского языка. В 8 классе рассматриваем язык как способ мировоззрения, как эманацию русского национального сознания. А в 9 классе основной темой является «Язык и общество. Язык и человек».
Учебник 5 класса уже написан, готовимся к его апробации. По сравнению с традиционными курсами русского языка мы что-то убрали, ввели другой материал. Например, ввели сведения о словесных ассоциациях в раздел “Лексика” — о том, как слово воспринимается слушателями, у кого с чем оно ассоциируется.
Русский язык в 10-11 классах, согласно реформе образования, в ближайшем будущем будет разделен на курсы двух уровней: на базовый курс и профильный. Базовый — для будущих физиков, биологов, математиков, «технарей», а профильный — для школьников, ориентированных на гуманитарные профессии (там дается русский язык в большем объеме). Мы работаем над учебниками и базового, и профильного курсов.
Рукопись учебного комплекса для 10-11 классов базового уровня закончена. Самая большая сложность: в старших классах русский язык всего один раз в неделю, то есть 70 уроков за два года. А задач, согласно госстандарту по русскому языку, много: и повторить материал 5-9 классов, и к ЕГЭ готовиться.
Мы постарались сделать так, чтобы в учебнике для 10-11 классов не только было обобщение и повторение, но и возникал новый образ языка. Хотим показать язык, погруженный в реальность, в нынешнюю социокультурную ситуацию. Мы ориентируем школьников на развитие культуры речи, на изучение и освоение норм литературного языка. Говорим, как строить текст, рассказываем о речевой агрессии и языковых манипуляциях, и о том, как с ними бороться. То есть главное — мы рассматриваем язык в коммуникативно-деятельностной перспективе.
Сейчас наши учебники проходят редактирование, а к весне надеемся провести их апробацию. Отдельные параграфы уже апробировались в школе и получили в целом положительные отзывы. Сейчас хотелось бы попробовать целыми разделами, в идеале — пройти целый год, целый класс. Вне реальной деятельности педагога-практика нельзя оценить качество и эффективность нового учебного комплекса. И мы рады, что в Петербурге есть педагоги, открытые новому, готовые искать новые пути в обучении. 
Вопросы задавал Евгений Голубев
|
