|
|
|
№ 9 (3732), 4 мая 2006 года
|
 |
|
|
|
|
Четыре года мужества
Неумолимо летит время, и многое, казалось бы, такое важное и необходимое, сглаживается в некогда безотказной памяти нашей. У многих из нас – в прошлом у самых молодых участников Великой Отечественной войны – не сегодня-завтра пойдут в школу внуки, да и самих-то нас уже с каждым годом становится всё меньше и меньше…
И вместе с этим, с годами все ярче и ярче раскрывается величие нашей победы над фашистской Германией, победы разума над мракобесием, света над тьмой, чести над бесчестием, жизни над смертью!
|
 |
Фото Елизаветы Брагиной |
|
В канун тех памятных июньских дней, когда три четверти страшной военной силы, накопленной к 1941 году Гитлером, были брошены на нашу страну с тем, чтобы её сокрушить, в Самарканде советские археологи вскрыли гробницу Тамерлана (1336-1405). В саркофаге в остатках истлевшей парчи лежала груда костей, прогнивший череп и клочья волос – вот всё, что осталось от жестокого захватчика, человека, залившего кровью весь мир шесть веков назад. От Гитлера не осталось и этого…
Лишь страшные раны, нанесённые гитлеризмом, кровоточат и ещё долго будут кровоточить в сердцах родных и близких тех, кто четверть века назад не вернулся домой!
Удивительна история нашей страны.
Тысячу лет, с того времени, когда на западе англо-саксонские королевства объединились в одно государство, именуемое Англией (829 г.), а на другом конце Евразии образовался независимый Вьетнам (950 г.), вот уже тысячу лет наш народ, защищая Русь от бесконечных набегов гуннов, аваров, половцев, татаро-монгол, немецких псов-рыцарей, полчищ Гитлера, – защищал в то же время жизнь и право на жизнь других народов, право народов на свободу! Свыше тысячи лет наш народ кровью своих сыновей вместе с честью и достоинством своей родной земли отстаивал и отстаивает честь и достоинство стран и народов, над которыми нависла угроза порабощения.
Я не случайно в канун Дня Победы над гитлеризмом назвал Тамерлана.
В последние годы мне довелось посетить много стран, знакомиться с их людьми, с их жизнью, с их культурой.
И не без чувства горечи приходилось не раз слышать рассказы, казалось бы, образованных людей о бессмертных творениях Колумба и Чосера, Агриколы и Петрарки, Леонардо да Винчи и Гуттенберга, Рафаэля и Боккаччо, Джорджоне и Тинторетто, и в рассказах этих почти неприкрыто сквозила мысль о том, что в нашей стране в эти годы до самых высот народ не смог подняться…
Отвечая на это, приходилось напоминать, что до нашествия татаро-монгол, уже тысячу лет назад, например, при Ярославе Мудром (978-1054), многие «просвещённые» европейские короли, называвшиеся мне, упорно искали с ним союза. В жены Ярославу была отдана шведская принцесса, а на дочерях его были женаты французский, венгерский и норвежский короли. Сын Ярослава, как известно, был сам женат на византийской принцессе.
Летописец тех лет гордо писал, что русская земля «паче всех хочтена и паче всех просвещена была». Образованные люди, говорившие со мной об искусстве, почему-то забывали в беседе, что через 200 лет после Ярослава черная пелена монголо-татарского ига закрыла Русь. И целых новых двести лет потребовалось нашим предкам, чтобы истребить захватчиков, убивавших наш народ, истреблявших его культуру, и более того, как мудро заметил Маркс, «иссушавших души людей, ставших их жертвой».
Так вот, приходилось напоминать «образованным» людям с короткой памятью, что «Данте и Леонардо да Винчи, Джордано Бруно и Николай Коперник, Колумб и Чосер, Гуттенберг и Магеллан творили свои замечательные дела, создавали свои изумительные произведения только потому, что безвестные русские ратники героически бились с татарами у стен Рязани и Козельска, на улицах Киева и в ущельях Карпатских гор» (В.В.Мавродин).
И совсем неизвестно, что встретили бы мы ныне на месте Дрезденской галереи или собора Святого Стефана в Вене, или Вестминстерского аббатства в Лондоне, если бы чёрная пелена Батыя и Тимура покрыла своими пепелищами всю тогдашнюю Европу.
На протяжении долгих столетий эталоном жестокости и неумолимости было татаро-монгольское иго.
Но по своим следствиям фашизм был страшнее.
Фашизм был нам страшен не только массовыми убийствами, насилиями и казнями миллионов неповинных людей. История знает такое. Фашизм особенно страшен был для нас нравственным растлением миллионов немцев, испанцев, планомерным превращением их в двуногих зверей, сочетающих в себе средневековую жестокость Тамерлана, техническую образованность передовых инженеров фирмы «Топф и сыновья» в Эрфурте, проектировавших крематорий в Бухенвальде, и сентиментальную любовь белокурой Эльзы Кох к абажурам, сделанным из кожи, содранной с убитых по её выбору советских военнопленных матросов.
Когда Гитлер в 1933 году пришел к власти, нам (я учился тогда в седьмом классе) учительница немецкого языка Анна Ивановна Горпиченко самозабвенно рассказывала о великой немецкой литературе, о Т.Манне и И.Бехере.
Мы знали наизусть стихи немецких поэтов, но мы не знали Гитлера и отнюдь не подозревали, что в это время на родине Гёте «высокообразованные» нацистские инженеры уже проектируют печи Освенцима и Майданека, столы для выпускания и консервирования крови из обречённых людей, склады для хранения человеческих скальпов.
Мы, очарованные мелодией стиха Гёте, декламировали:
Я знаю край! Там негой дышит лес,
Златой лимон горит во мгле древес,
И тихо мирт и гордо лавр стоит…
Там счастье, друг! Туда! Туда!
Мечта зовёт! Там сердцем я всегда!
Гёте спрашивал:
Знаешь ли ты страну, где так красиво?
А мы, школьники, считали, что страна эта и есть родина Гёте!
А ровно через десять лет после того, как я впервые прочёл это стихотворение, в девяти километрах от Веймара, города, где Гёте написал его, вырос Бухенвальд…
Я был в Бухенвальде несколько лет назад. Меня потрясли не цифры убитых и сожженных в нем людей. Меня потряс документ, выставленный в одной из витрин Бухенвальдского музея.
Это была калькуляция – экономический расчёт, отпечатанный на отличной пишущей машинке инженером-экономистом Третьего рейха, человеком, получившем при Гитлере высшее образование в стране, давшей миру Гёте, Лессинга, Шиллера.
На четко оформленном листе со штампом и печатями перечислялось, что получает государство Гитлера от каждого убитого в Бухенвальде военнопленного. Здесь было сосчитано все: волосы, кровь, кожа и даже кости, которые шли на удобрение фашистских полей. И общий итог: 42 марки!
Вот до этого и Тамерлан не доходил!
Это и был фашизм в его законченном виде. И мы не могли не уничтожить его.
Первый университет в Германии – Гейдельбергский – возник в 1386 году, через 6 лет после нашей битвы с татарами на Куликовом поле.
Четыреста лет потребовалось Германии, чтобы пройти путь от Гейдельбергского университета до Гёте.
И только десять лет потребовалось Гитлеру, чтобы вернуть Германию ко временам Мамая!
Вот чем был и остаётся страшен фашизм. И потому мы не могли не победить фашизм! 
В.Барабанов
«Ленинградский университет» №39 (2209),
8 мая, 1973 г.
|
