|
|
|
№ 6 (3728), 5 апреля 2006 года
|
 |
|
12 апреля – День космонавтики
|
|
|
Приглашение в космос
Согласие Главкосмоса СССР 29 марта 1989 г. на полёт японского журналиста на советском космическом корабле к орбитальной станции «Мир» сильно «задело» честолюбие отечественных мастеров пера – ведь это должно было стать (и стало) первым космическим полётом профессионального журналиста. Дабы не потерять приоритета, через неделю – 5 апреля Союз журналистов СССР создал «космическую комиссию», выступившую с инициативой отправки советского журналиста раньше японского. Комиссия объявила творческий конкурс среди отечественных профессиональных журналистов. После трёх туров из почти 1000 участников конкурса 37 человек были допущены к медицинским обследованиям. После амбулаторных обследований к официальным стационарным обследованиям врачи допустили 16 гражданских и 6 военных журналистов.
|
 |
Г.Иванян во время ортостатической пробы.Фото А.Карзанова («Литературная газета») из книги В.Шарова «Приглашение в космос». |
|
В этой финальной группе медицинские обследования проходил и ведущий конструктор (позже главный специалист) особого конструкторского бюро аэрокосмической аппаратуры «Интеграл» Санкт-Петербургского государственного университета, постоянный автор нашего журнала еженедельника Гурген Иванян. Имея горький опыт многолетней подготовки в качестве кандидата в космонавты от Академии наук СССР, он сильно сомневался в реальности полёта отечественного журналиста и стационарные обследования не довёл до конца. К сожалению, он оказался прав – через 2,5 года отобранные журналисты были вытеснены из отряда космонавтов.
Прошедшие отбор для космического полёта журналисты Юрий Крикун («Украинское телевидение») и Валерий Шаров («Литературная газета») опубликовали серию статей и книги об упомянутом конкурсе и дальнейшей подготовке отобранных кандидатов-журналистов.
Думаем, читателям нашего еженедельника будет интересен посвященный Иваняну отрывок из книги Валерия Шарова «Приглашение в космос».
«Здесь, в стационаре Института медико-биологических проблем, я впервые узнал, что космос может одарить драмой не только там, вдали от Земли, но и задолго до прикосновения к нему. Нельзя не уважать тех ребят, которые, пройдя в своё время полный курс медицинских обследований и оказавшись полностью годными для спецподготовки, потом долгие годы проходили здесь медицинские переосвидетельствования и продолжали верить в свою счастливую звезду, впрочем, без особых надежд на успех. Один из них – учёный-геофизик из Ленинграда Гурген Иванян, ведущий конструктор Особого конструкторского бюро аэрокосмической аппаратуры Ленинградского университета, – оказался в стационаре вместе со мной.
Он окончил географический факультет Ереванского университета, затем — физфак МГУ. И еще студентом искал пути выхода на научные космические программы. Он искренне (и совершенно справедливо) считал, что в космос обязательно должны летать профессиональные ученые тоже, и хотел внести свой вклад в изучение планеты с помощью космических аппаратов. Узнал о существовании сектора отбора ученых узких специальностей для полета в космос при Институте космических исследований, написал заявление о желании участвовать в полете. Со второй попытки, осенью 1970 года, прошел стационарное медицинское обследование (тогда оно занимало около двух месяцев) и получил заветное заключение «годен к работе в космосе». Стоял в первом ряду среди нескольких ученых, готовящихся к космическому полету. Но летом 1971 года произошла страшная трагедия — из-за разгерметизации кабины спускаемого аппарата во время возвращения на Землю погибли три наших космонавта. После чего не только приток подобных специалистов в космонавты был резко остановлен, но и все предполагаемые полеты уже отобранных кандидатов были отменены.
Думалось, временно, и трое ученых — в их числе и Гурген Иванян — долгое время были около отряда космонавтов. Участвовали во всех проводимых тогда сборах, горных восхождениях. Проходили ежеквартальные медицинские обследования и годовые переосвидетельствования. Все это — либо в отпуск, либо за свой счет. Его коллеги отступились раньше, поскольку отчетливо поняли: если такие полеты ученых и состоятся, то они не будут долговременными, а что сделаешь за неделю? Гурген продержался до конца 70-х годов... И вот теперь в очередной раз, накануне своего пятидесятилетия, предпринял отчаянную попытку осуществить мечту — на этот раз с журналистами, поскольку еще со студенческой скамьи писал статьи на разные темы в армянские издания, а затем — в газету «Ленинградский университет». Успешно пройдя творческий отбор, снова дошел до медицинского. Увы, на этот раз ему не удалось пройти стационар — видимо, утекло его время, и в этом не виноват человек.
Гурген покидал ИМБП, мужественно приняв и этот удар судьбы. Обменивался адресами и телефонами, звал в гости, открыто улыбался не сошедшим еще с дистанции журналистам, желал всем удачи, которой так и не хватило ему. Было отчаянно жаль этого человека, сохранившего такую верность своей давней мечте и проявлявшего такую настойчивость для ее осуществления. Этот его уход будто символизировал провал в непосредственном исследовании космоса учеными, провал, в котором мы находились уже три десятка лет, и который отбросил страну далеко назад по сравнению с американцами, проводящими совсем иную космическую политику. У них подобных специалистов в отряде астронавтов в два раза больше, чем пилотов и бортинженеров! Однако это уже тема другого разговора». 
Валерий Шаров
От редакции: Материал принес в редакцию Гурген Абелович Иванян. Он продолжает заниматься научной деятельностью и активно сотрудничает с журналом «Санкт-Петербургский университет», за что редакция признательна своему верному автору.
|
