|
№ 4 (3771), 28 марта 2008 года
|
 |
|
инновации
|
|
|
Кристаллография
Дорогое оборудование, красивая наука
Еще совсем недавно геология и геохимия решали глобальные вопросы: разведка гигантских месторождений полезных ископаемых, тектоника, строение Земли. На смену старым методам исследований пришли более тонкие технологии. И геологам необходимо понимать процессы, происходящие на молекулярном уровне и даже еще глубже. Отсюда всеобщий интерес к наноматериалам и нанотехнологиям. Современных студентов-геологов надо знакомить с новыми веяниями науки, готовить высококвалифицированных специалистов, владеющих современными методами исследования вещества и современными геохимическими концепциями и теориями. Программы этого направления — наряду с наногеологией (nanogeoscience) — сегодня существуют во всех ведущих университетах и национальных лабораториях мира. Везде... кроме России. Инновационный образовательный проект «Молекулярная геохимия и биогеохимия» направлен на то, чтобы заполнить лакуну в образовании петербургских геологов.
|
 |
С.В.Кривовичев |
|
Инновационное образование на Геологическом факультете развивается по трем направлениям: оснащение современным оборудованием, разработка новых учебных программ и общение с ведущими специалистами мира. И все три направления работают на то, чтобы удержать молодых ученых в России.
— Лакуна в обучении была вынужденной — из-за того, что у нас не было хорошего оборудования. Например, детектора для рентгеноструктурного анализа, который снимает измерения сразу на целой поверхности, в сотне точек, — объясняет профессор Сергей Владимирович КРИВОВИЧЕВ. — Раньше на таких приборах я работал в Штатах, Германии, Австрии, где расшифровал несколько сотен кристаллических структур. А теперь такие приборы появились и у нас. И нынешним студентам я могу не только рассказать, но и показать, как делается анализ кристалла.
— Ваш учитель профессор С.К.Филатов покупку нового оборудования назвал эпохальным событием в истории кафедры…
— Лабораторный парк Геологического факультета (я имею в виду дорогостоящее оборудование) не обновлялся лет тридцать, а то и больше. В рамках инновационного проекта «Молекулярная геохимия и биогеохимия» мы обновили нашу аналитическую базу: спектроскопическую, кристаллографическую, аналитическую. Было создано четыре новых лаборатории. Это рентгеновская лаборатория (где стоит новый современный дифрактометрический комплекс немецкой фирмы STOE), лаборатории ИК-спектроскопии, атомно-силовой микроскопии и рентгенфлуоресцентного анализа. На нашем факультете работали в этих направлениях и прежде — но на устаревшем оборудовании.
— Какова стоимость оборудования?
— Лабораторный бюджет составил 39,9 миллиона рублей. Почти все это деньги, полученные в рамках национального проекта «Образование». На конкурс вузов, внедряющих инновационные программы, Университет подал большую заявку, включившую в себя ряд пилотных проектов с различных факультетов, в том числе и наш проект «Молекулярная геохимия и биогеохимия».
— Каковы перспективы использования нового оборудования?
— Новое оборудование открывает перед нами уникальные возможности. За примером нечего далеко ходить. Одного моего аспиранта, этим летом защитившего кандидатскую диссертацию, приглашали на два года работать в Германию. Он колебался какое-то время, и в итоге отказался. Будет ездить раз в год на три месяца. За рубеж сейчас имеет смысл ехать только ради денег. А что касается оборудования — оно у нас сейчас новее, лучше и полнее укомплектовано.
Справедливости ради надо сказать, что с кое с чем за рубежом дела обстоят все-таки лучше, чем у нас. Например, с покупкой реактивов. У нас можно иметь большие деньги, но при современной системе тендеров купить что-либо быстро очень трудно. А в Германии заказываешь реактив по Интернету — и получаешь его на следующий день.
Нам еще нужно решить кое-какие организационные проблемы. Так, например, нормальный прибор должен работать 24 часа в сутки, и круглые сутки нам нужна вода для его охлаждения. А в Университете все к 11 вечера должны расходиться, выключая за собой воду и свет.
Сейчас кафедра кристаллографии готовится к переезду. Из здания Двенадцати коллегий и НИФИ мы собираемся переехать на переулок Декабристов, 16, около метро «Приморская» — нам выделили два этажа в здании, где сейчас расположена Высшая школа менеджмента.
— Конечно, невозможно прогнозировать открытия, но в каких направлениях сулит прорывы новая техника?
— Летом мы совместно со швейцарскими коллегами провели в Апатитах семинар, и по его итогам в издательстве Springer вышла монография «Минералы как перспективные материалы» (Minerals as Advanced Materials I). Откуда нам брать идеи о новых материалах — о функциональных, мощных материалах? Они необходимы для высоких технологий, для ряда отраслей промышленности... Идея проста и не нова: нужно смотреть на природу и учиться у нее. В мире минералов нужно искать такие структуры, в том числе и наноструктуры, которые мы сможем использовать для создания новых технологий.
Наше оборудование будет работать, прежде всего, на эту цель. Кроме того, мы стараемся связать наши исследования с такими общественно-полезными делами, как проблемы экологии, рационального природопользования, переработка токсичных элементов и захоронение радиоактивных отходов.
Новое оборудование позволит не только построить научно-исследовательский процесс, но и студентов обучать в определенном ключе, готовить из них серьезных специалистов. Сейчас довольно остро стоит проблема нехватки профессионалов, умеющих работать на оборудовании современного научно-технического уровня.
— У кафедры появилось оборудование. Какие у вас есть еще чаяния, надежды, мечты?
— Для того чтобы удержать на кафедре молодых сотрудников, талантливых ребят, нужно платить им нормальные деньги. А для этого нужны гранты. Сейчас у нас гранты есть: существует хорошая ведомственная аналитическая программа Министерства образования и науки «Развитие научного потенциала высшей школы». Программа реализуется у нас уже третий год, и этот год будет последним. Мы с нетерпением ожидаем, когда стартует федеральная целевая программа «Инновационные кадры молодой России», — мне кажется, мы очень хорошо впишемся в ее рамки. Сейчас перед нами две задачи: благополучно переехать в новое помещение — и суметь обеспечить себе достойное существование.
— В каких направлениях Вы как кристаллограф ждете наиболее интересных открытий?
— По-прежнему необыкновенно интересно исследование биологических структур. Люди, работающие в этой области, продолжают получать Нобелевские премии, — например, американский биолог-кристаллограф Родерик МакКиннон. В исследовании биологических структур кристаллография продолжает сохранять свою актуальность. Еще осталось много нерасшифрованных белков...
На стыке наук — биологии, минералогии, геохимии — нас ждет еще много открытий чудных...
— Что заставляет сегодня и заставляло раньше молодых людей заниматься кристаллографией? Интерес?
— Академик Е.С.Федоров говорил: «Кристаллы блещут симметрией...» Это удивительно красивая наука, своего рода геометрия в природе. Вы видите в природе: ровные линии, совершенно прямые грани, углы между этими гранями, повторяющиеся от одного кристалла к другому, где бы этот кристалл ни вырос — в Бразилии или на Урале... Поражает совершенство геометрических форм, созданное не человеком, но самой природой. Выяснением причин этого совершенства, изящества кристаллических форм и занимается кристаллография. 
Вопросы задавал Вадим Хохряков
Фото Сергея Ушакова
|
