|
|
|
№ 3 (3770), 5 марта 2008 года
|
 |
|
от первого лица
|
|
|
Л.А.Вербицкая:
«С Университетом я не расстанусь никогда…»
День 18 февраля безусловно вошел в историю Университета. Мы пережили этот момент как исторический, мы стали свидетелями истории…
Ученый совет СПбГУ, посвященный 284-й годовщине со дня основания Университета, шел своим чередом. Ректор Людмила Алексеевна Вербицкая подвела итоги года, рассказала о кардинальных изменениях, которые произошли в Университете в 2007 году. О создании Попечительского совета, который возглавил Д.А.Медведев. О том, что скоро правительство будет рассматривать Стратегию развития СПбГУ до 2020 года. О реорганизации работы ректората и всего Университета, которая стала возможной благодаря тому, что в 2006 году первым проректором стал Николай Михайлович Кропачев. А затем Л.А.Вербицкая сообщила о своем решении: уйти с поста Ректора.
|
 |
Л.А.Вербицкая, Президент СПбГУ |
|
— С Университетом я не расстанусь никогда, — подчеркнула Людмила Алексеевна, — прошу вас понять меня и согласиться с моим решением.
На том же заседании Ученый совет избрал Людмилу Алексеевну Вербицкую Президентом СПбГУ. Николай Михайлович Кропачев преподнес ей огромный букет цветов и поздравил первого Президента Университета.
…И вот 20 февраля мы входим в знакомый кабинет. Видим знакомые лица в приемной, кто-то входит, кто-то выходит. Сотрудники ректората обсуждают текущие вопросы. Своим чередом продолжается обычная жизнь Университета… А в кабинете навстречу нам идет улыбающаяся Людмила Алексеевна ВЕРБИЦКАЯ, первый президент Санкт-Петербургского государственного университета.
Такое легкое трудное решение
— Людмила Алексеевна, Ваши слова на заседании Ученого совета о том, что Вы оставляете пост ректора, для многих были большой неожиданностью… Но я заметил, что Вы сообщили о своем решении легко, изящно. Ваши размышления остались за кадром. И все же ответьте, пожалуйста: насколько трудно было принять такое решение?
— Могу сказать, что не трудно, и вот в каком смысле. Этому решению предшествовал ряд событий, и не только в моей личной жизни, но и в жизни страны и мира. 23 июня прошлого года наконец-то реализовалась моя мечта о фонде «Русский мир» (в этот день Президент России подписал указ об учреждении фонда. — Е.Г.). В этом направлении я очень-очень долго работала, объясняла на самом высоком уровне, что сохранить русский язык — значит сохранить безопасность России. Ведь это проблема политическая и очень серьезная. Конечно, мы не можем обеспечить такое финансирование, как китайцы, которые открыли уже больше 150 Институтов Конфуция во всех странах. Мы знаем, как работают Институт Гете, Институт Сервантеса, Французский институт, — и проявление интереса к немецкому, испанскому, французскому языкам связано с деятельностью этих организаций.
Я хотела, чтобы наше Правительство и Президент были инициаторами создания соответствующей структуры. Так и произошло — был создан фонд «Русский мир», и цель его была определена в указе Президента: способствовать распространению русского языка, укреплению его позиций за рубежом и внутри страны. Когда я поняла, какая роль преднезначается мне — председатель Попечительского совета фонда «Русский мир», то я, признаюсь, уже тогда начала думать о возможном уходе с поста Ректора… Но никому об этом не сказала, потому что понимала: рано, надо было еще подождать, чтобы быть уверенной, что смена подготовлена.
— Видимо, отсрочка Вашего решения была связана еще и с тем, что Закон о статусе Университета, который готовился еще весной прошлого года, к осени так и не был принят…
— Мы с Виктором Антоновичем Садовничим, Ректором МГУ, еще в сентябре 2006 года обратились к Президенту с просьбой придать особый статус нашим университетам. Хорошо помню это, поскольку указание Правительству о разработке соответствующего закона Президент подписал 29 сентября. И когда я получала копию этого указания в администрации Президента, мне сказали: «Поздравляем с именинами!» (29 сентября — день Святой Людмилы. — Е.Г.). Больше года шла работа в этом направлении. Мы в Университете создали рабочую группу и направили свои предложения в Москву. Материалы были согласованы со всеми министерствами, и я надеюсь, что такой законодательный акт скоро выйдет.
И это правильно: ведь только два университета в России выделяются из всех. У нас более ста научных школ, профессорско-преподавательский состав очень высокого качества, огромное количество специальностей и специализаций и такой высокий мировой престиж. Только два университета учат, по существу, не просто в соответствии со стандартом образования (мы этого слова не любим…), а сверх стандарта!..
Было еще одно обстоятельство: весь 2007-й, Год русского языка, я как Президент МАПРЯЛ лично проводила ряд мероприятий, поэтому много летала по всему миру. Например, в Вашингтон — всего на один день (плюс дорога туда и обратно) — или в Токио, тоже на сутки. И на время моего отсутствия здесь, в Университете, оставался Николай Михайлович Кропачев — человек, которому я абсолютно доверяла, и который многие вопросы мог самостоятельно решить. Знаете, за все эти 15 лет у меня не было такой ситуации, когда бы я ощущала надежный тыл: есть кому передать Университет, передать в надежные руки.
За полтора года я подготовила надежную смену, мы серьезно перестроили систему управления Университетом, сменились руководители многих служб ректората. У нас теперь не просто работоспособный, но творческий коллектив проректоров, каждый из которых может ставить задачи и решать их. Его возглавляет руководитель нового поколения — Н.М.Кропачев.
В январе этого года я стала думать о том, чтобы смена Ректора произошла до окончания учебного года. Чтобы новый 2008/2009 учебный год Университет встречал с новым Ректором. А я знаю, сколько времени и сил отбирает избирательная кампания по выборам нового Ректора. Поразмыслив, я поняла, что мне надо спешить с объявлением своего решения. Если бы я сообщила об этом позже, в марте, мы могли бы не успеть… Дата 18 февраля подошла идеально.
Но даже понимая, что Университет остается в надежных руках, огласить такое серьезное решение я не могла, не посоветовавшись с нашим выпускником, с Президентом России. Мне удалось убедить Владимира Владимировича Путина в необходимости таких действий. Он понял меня и согласился с моим решением и с предложенной мною кандидатурой Исполняющего обязанности ректора.
Я сообщила о своем решении министру образования и науки А.А.Фурсенко и руководителю Федерального агентства по образованию Н.И.Булаеву. И те документы из Федерального агентства по образованию, которые Николай Михайлович Кропачев зачитал на заседании Ученого совета 18 февраля, мы в тот день как раз и получили. Первое: приказ Рособразования о том, что Н.М.Кропачев именно с 18 февраля исполняет обязанности Ректора СПбГУ, и второе: рекомендация Федерального агентства рассмотреть мою кандидатуру на пост Президента Университета. Выборы Президента вуза не требуют предварительного обсуждения и проводятся на безальтернативной основе по рекомендации министерства. Я только волновалась, что меня не изберут…
И вот теперь всё состоялось — и я благодарна Ученому совету, который меня избрал Президентом Университета. 21 мая пройдут выборы Ректора, а там уже и летняя сессия, сначала выпускные экзамены, а затем и приемная кампания… Всем этим будет заниматься уже новый Ректор.
Широкий круг гуманитарных вопросов
— Обязанности Ректора и Президента Университета прописаны. Но давайте взглянем на этот вопрос не совсем формально — так, как хочется, как душа лежит... Какие сферы жизни Университета Вы бы оставили за собой? Чем Вы бы стали заниматься — даже если это лежит вне круга обязанностей Президента?
— Мне кажется, что в Положении о Президенте вуза обо всем сказано прекрасно. Президент вправе представлять свои соображения о стратегии развития Университета. Вы знаете, что мы ее только что подготовили, и мои идеи там есть. Президент участвует в жизни Университета, он является членом Сената, членом Ученого совета. Он представляет Университет во всех вышестоящих организациях и курирует вопросы международной деятельности, разного рода проекты по поручению Ректора.
Хотя некоторые Президенты вузов пытаются гнуть свою линию… Ведь с 2006 года многие вузы избрали своих Президентов, и даже создана Ассоциация Президентов вузов России, ее возглавляет Виктор Егорович Романов, бывший Ректор Санкт-Петербургского государственного университета технологии и дизайна.
Но, с моей точки зрения, главной фигурой в Университете является Ректор. Важно, чтобы каждый Президент понимал, принимая этот высокий пост: за жизнь Университета полностью отвечает Ректор. Я, конечно, буду во всем помогать избранному вновь Ректору, но абсолютно убеждена, что ни одного решения, связанного с жизнью Университета, без согласования с Ректором, без обсуждения с ним принимать не буду.
Если же говорить о сферах, которые мне близки, то это прежде всего широкий круг гуманитарных вопросов. Я остаюсь Президентом МАПРЯЛ и РОПРЯЛ, я являюсь членом министерской комиссии по русскому языку, у нас есть федеральная целевая программа «Русский язык», и я ее буду курировать. Мы развернули огромную издательскую деятельность и выпустили уже 24 сборника из серии «Давайте говорить правильно». Но не только русский язык входит в круг моих интересов. Моя задача — отслеживать выполнение Закона о русском языке, и мы впервые подготовили Комментарий, который дал возможность взглянуть на этот закон профессионально. Продолжаю заведовать кафедрой общего языкознания Факультета филологии и искусств, руковожу Лингвистическим обществом (в марте будет перевыборное собрание). Направлений деятельности в Университете очень много, и я с большой радостью буду выполнять общие задачи, которые мы вместе с Ректором наметим…
— Другими словами, четыре часа сна в сутки Вы сможете заменить на пять?
— Нет, я буду стремиться постепенно заменить хотя бы на шесть. Вот сегодня, например, удалось поспать пять часов.
Ни с кем не нужно прощаться…
— Людмила Алексеевна, Вы были семидесятым Ректором Санкт-Петербургского университета. И первой женщиной в России на посту Ректора (с апреля 1994 года). А сколько сейчас женщин-Ректоров?
— Не так много. В России в конце 2007 года было 3355 вузов, из них всего 640 — государственных. Но вот что любопытно: в государственных вузах было всего три женщины-Ректора: кроме меня, еще Алла Георгиевна Грязнова, Ректор Финансовой академии при Правительстве РФ (она стала Президентом раньше меня), Ирина Ивановна Халеева, Ректор Московского лингвистического университета, и всё. У нас как был домострой, так и остался… А в негосударственных вузах женщин-Ректоров, я думаю, около 10%. Потому что энергичные, инициативные женщины открывают вузы, организуют свое дело — и становятся во главе.
Кстати, вы натолкнули меня на любопытную мысль: надо Ирину Ивановну поздравить — она осталась единственной женщиной-Ректором государственного вуза…
За рубежом всё иначе. Если в скандинавском университете женщина и мужчина подают на конкурс, например, на должность профессора, то один балл сразу ставится женщине — за то, что она дошла до такого же высокого уровня, как и мужчина. За то, что она выполнила свое основное предназначение: вышла замуж, родила и выращивает ребенка — и при этом продолжает плодотворно заниматься наукой, преподает, имеет степень PhD, стала профессором... А что у нас? Разве женщина имеет какие-то преимущества?
— Вчера на встрече руководства Университета с первыми лицами петербургских СМИ (поводом послужили выборы первого Президента СПбГУ и назначение Н.М.Кропачева Исполняющим обязанности ректора. — Е.Г.) один из коллег-журналистов отметил: «Самое главное, ни с кем не нужно прощаться…» И даже привел параллель с Путиным и Медведевым…
— Конечно, когда я говорила членам Ученого совета о своем решении, я же не могла сказать: «Ребята, я хочу перейти на пост Президента», и заметила лишь, что хочу остаться в Университете. Но вы правы: очень важно, что есть такая возможность — не уходить. Сколько мне еще предстоит прожить, один Господь ведает, но я бы хотела жизнь свою закончить в Университете…
Ведь я бы все равно не ушла отсюда. Я заведую кафедрой, у меня много учеников-аспирантов, я читаю лекции, общаюсь со студентами и очень это люблю. Это все за мной останется, правда?.. Но уйти на пост Президента Университета — совсем иное дело.
«Педагогическую работу не брошу...»
— Многие ли Ректоры, кроме Вас, читают лекции, ведут занятия со студентами?
— Мне кажется, регулярных курсов никто не читает. Я не имею в виду «Введение в специальность», три-четыре лекции в семестр. Все эти годы Ректоры удивляются, говоря со мной: «Какие лекции? Когда к ним готовиться?..»
— А действительно, когда Вы готовитесь к лекциям?
— Да ночью, конечно… Но Вы знаете, лекции продлевают жизнь. Мои коллеги-Ректоры не понимают главного: чтение лекций нужно мне не меньше, чем студентам. В четверг у меня две лекции, и уже с вечера среды улучшается настроение! А кроме того, Ректору это необходимо и с другой стороны: это единственная возможность реального общения со студентами, еженедельного. Мое расписание не менялось многие годы: среда с 9 (одна пара) и четверг с 9 (две пары) в первом семестре, а во втором — только в четверг две пары. И ко мне приходят студенты с разных факультетов: или до, или после лекций, или в перерыве. Ждут у дверей аудитории, задают вопросы, рассказывают о своих проблемах. Без этого жить невозможно. Даже если бы меня не выбрали Президентом, эти лекции при мне остались бы.
— Ваши студенты рассказывали мне о таком случае. Вы читаете им лекцию, и в это время в аудиторию входит С.И.Богданов. Студенты начали перешептываться: Ректор здесь, декан здесь, теперь откроется дверь и войдет… Губернатор, а за ней и Президент! Все руководители в одной аудитории... А Вы знаете, какой была реакция студентов на Ваш новый пост? Когда ребята узнали, что Вы избраны Президентом Университета, то стали строить прогнозы. Раньше, говорят, Людмила Алексеевна во время сессии часто бывала в отъезде, и экзамены принимал кто-то другой. А теперь они ждут, что Вы сами будет принимать у них экзамены!
— Да, я знаю об их переживаниях. В январе, помню, третий курс кафедры математической лингвистики сдавал экзамен по дисциплине «Уровни лингвистического анализа речи» — а я была в командировке. Прилетела утром, и они, когда узнали об этом, огорчились. Говорят: «Если бы мы знали, то перенесли бы экзамен на более позднее время…»
— А у вас не было мысли о том, чтобы расстаться со своими студентами? Из-за того, что дел у Ректора множество, и дела более важные, глобальные…
— Нет, конечно. Никогда. Помню, в апреле 1984 года мы заседали в этом кабинете, когда меня представляли как проректора по учебной работе. И кто-то спросил: «А как же педагогическая работа?» И я тут же ответила: «Ставлю одно условие: педагогическую работу не брошу никогда!» А тогда у нас в Университете был проректором по вечернему и заочному отделениям Валентин Николаевич Филиппов. Он говорит: «Да бросьте! Через месяц-другой вы поймете, что совмещать административную должность и лекции невозможно…» Я ответила: «Ни-ког-да!..» И все эти 24 года продолжала вести свои лекционные курсы. Заведовать кафедрой я стала позже, с 1985 года, когда ушел Юрий Сергеевич Маслов и попросил меня взять на себя руководство кафедрой общего языкознания.
И на Ученом совете я думала: даже если меня не выберут Президентом, то я буду продолжать заведовать кафедрой…
Многие факультеты берут пример с Юридического
— Так же, как вчера, на встрече с журналистами, Николай Михайлович сказал о том, что если его выберут, то он по-прежнему будет деканом Юридического факультета…
— Он правильно говорит, потому что выборы декана в апреле, а выборы Ректора — в мае. И на каком основании он будет отказываться от поста декана?.. А ведь он — совершенно блестящий руководитель. Все, кто бывал на факультете, это знают… Вчера Николай Михайлович сказал одну важную фразу: у них нет экс-деканов, у них все деканы. Он с огромным уважением относился и к Алексею Ивановичу Королеву, и к Владимиру Захаровичу Лукашевичу. И сегодня Вадим Семенович Прохоров для него остается авторитетом во многих вопросах.
Кроме того, Николай Михайлович стремится создать условия для работы преподавателям: у каждого свой кабинет, оборудованный современной техникой. Он заботится о пожилых сотрудниках — вы знаете, с каким пиететом он относится к Юрию Кирилловичу Толстому…
— А мы, помнится, лет десять назад выпускали специальный номер журнала, посвященный ветеранам Юридического факультета.
— Да-да. И я заметила, что глубоко уважительное отношение к людям, которые много сил отдали Университету, Николай Михайлович уже перенес и на сотрудников всего Университета.
— Важно еще, что многие факультеты берут пример с Юридического. Выступление Юрия Никифоровича Солонина на заседании Ученого совета насчет перекрытия стеклянным колпаком двора на Менделеевской линии, 5, и строительства там нового здания напомнили мне об атриуме во дворе Юридического факультета.
— Но Вы заметили, в чем разница? Николай Михайлович Кропачев — в отличие от многих — раздобывает деньги сам. И берет их не из бюджета, а из внебюджетных средств. У него прекрасно организована работа Ассоциации юристов — выпускников факультета. И совершенно блестящий атриум, о котором вы говорите, реализован благодаря его усилиям и возможности собрать необходимую сумму. А другой говорит: Вы найдите деньги на строительство и дайте мне…
С Юридического факультета берут пример деканы Экономического факультета, Факультета менеджмента, Факультета филологии и искусств, другие руководители… Тут стоит напомнить об одном факте, о котором порой забывают. Когда я стала Ректором, бюджетного финансирования практически не было. Только стипендия для студентов, сумма заработной платы для преподавателей были очень ограничены, и те я с трудом выбивала. На свет, воду, газ и отопление средств не было совсем. Мы не понимали: что делать, как нам жить? И в те тяжелые времена на помощь Университету пришел Юридический факультет.
Пришел Николай Михайлович с предложением о введении в Университете платных форм обучения. Он был первым, и по его пути пошли другие. Юридический факультет очень быстро набрал обороты и помогал нам выжить.
— Можно сказать, что Университет в те годы питался от Юридического факультета?
— Абсолютно верно. Первый год так и было: они зарабатывали больше всех и 17% отчисляли нам, в общий фонд. Николай Михайлович Кропачев был тогда деканом Специального юридического факультета, он первым додумался, а за ним — и другие. Университет смог выжить в те далекие времена.
Под надежным контролем
— И когда Вы пригласили Николая Михайловича на должность первого проректора, всё изменилось и в Университете…
— Безусловно. Как Вы помните, это было очень трудное для меня время. В Университете работал Росфиннадзор, и я поняла: Университету нужен деятельный первый проректор. В структуре первый проректор был, но ни один из предшествующих не работал на этом посту так, как Николай Михайлович...
Когда Станислав Петрович Меркурьев был Ректором, я была у него первым проректором. Он сосредоточил свое внимание и энергию на международной деятельности. Он открыл миру наш Университет — а на меня он сложил обязанности по внутренней работе… И став Ректором, я искала человека, который мог бы взять это огромное хозяйство в свои руки.
Не было бы счастья, да несчастье помогло. И если бы не было проверки Росфиннадзора, то ее надо было бы организовать. Выявили много слабых моментов в нашей деятельности. И мне нужен был человек, который, как Николай Михайлович, извините за просторечие, «пахал» бы с утра до ночи. Вникал бы во все вопросы… Но пригласив его, я даже не представляла, что человек может столько работать. Я работаю по 20 часов в сутки — и он точно так же.
— Родственные души, можно сказать…
— Да, наверное. Но кроме того, Николай Михайлович Кропачев — человек с особым складом ума. И он как юрист видит многое из того, что мне я как филологу не очевидно. Он обратил внимание на многие глубинные детали. А главное, на то, что Санкт-Петербургский университет не может ни в чем нарушать законы. Мы помогаем России их создавать — и мы обязаны быть безупречными. Поэтому когда я предложила пригласить проректора по правовым вопросам, Николай Михайлович, хотя он сам юрист, поддержал эту идею — потому что мы поняли, какое количество документов должно быть пересмотрено, переработано.
Его работа в течение полутора лет дает мне основания считать: я могу заняться другими вопросами, могу больше пользы принести на других участках работы, понимая, что вся внутренняя жизнь Университета — под надежным контролем.
Я сама приняла это решение. И во время заседания Ученого совета я испытала чувство огромной радости и облегчения.
О личных планах
— Сильно ли изменится график работы Президента — по сравнению с графиком работы Ректора?
— Как по четвергам я читала лекции, так и буду читать. И очень рада, что завтрашнее заседание Ректоров Северо-Запада перенесли на март, и я смогу после лекций пообщаться со студентами.
Кафедрой общего языкознания я руковожу более 20 лет, у меня прекрасный заместитель — Татьяна Владимировна Черниговская, замечательные сотрудники. Меня только огорчает, что я мало времени им уделяю. Надеюсь, теперь буду больше заниматься кафедральными делами, и сама буду принимать экзамены у студентов.
Есть еще одно обстоятельство. Где я сейчас пишу свои научные труды? Только в самолете. Здесь я прихожу домой к ночи и часа полтора-два пишу — но совсем другое: или готовлюсь к выступлениям следующего дня, или доклад на Совете Ректоров, или выступление на Президентском совете по науке и технологиям. А научные труды — только в салоне самолета… Так может быть, теперь я и за столом смогу заниматься своей наукой?
И без зарядки я не могу, минут по 40-45 каждое утро трачу. Но иногда и этого не получается. Бывает, прилетишь куда-то — и вперед, встреча за встречей, ни минутки лишней. А теперь смогу зарядку делать каждый день… Еще у меня 545 или 565 дней неиспользованного отпуска — за четверть века скопилось…
— То есть вы можете полтора годика отдохнуть — на вполне заслуженном основании…
— Это из-за того, что у меня не получалось вырваться больше, чем на 10–14 дней — вместо положенных 48. А сейчас-то? Я ведь могу и на 28 дней хотя бы уйти в отпуск… Мечтать-то можно обо всем, но как получится, — не знаю.
— Мы поздравляем Вас, Людмила Алексеевна. И пожелаем Вам — теперь строить планы разные, в том числе личные…
— Будем стараться… Многое хочу написать. У меня столько идей. Мы с Лидией Васильевной Игнаткиной не можем переиздать «Фонетику», а все требуют этот учебник, и за границей, и у нас. Но времени у меня не было: я сделала свой кусок, она — свой, теперь надо их свести вместе… Еще я читаю курс фонетики русского языка как иностранного и даю его студентам в схемках, в раздаточном материале. Надо сесть — мне бы месяца два хотя бы — и написать единый текст пособия, нужного всем.
— А более личные планы? Может быть, есть у Вас в мечтах, например, желание освоить кулинарную книгу. Или, как Окуджава пел, «искусство кройки и шитья»?
— Честно говоря, и шить, и кроить умею — так жизнь сложилась. А что касается кулинарии, я столько лет кормила семью, готовя вначале совсем из ничего, что этим-то искусством владею. Но, другое дело, времени нет…
Одна мечта у меня все же есть, даже две. Во-первых, я не ас в компьютерах. Иногда я призываю своего внука в чем-то помочь. Но ему непонятны мои затруднения: «Бабуль, ты, вроде, такая умная! Чего ж ты таких простых вещей не понимаешь?!» Я хочу достичь тут его уровня.
И во-вторых, хочу углубить знания иностранных языков. Столько ездила по миру без переводчика и все проблемы по-английски решаю. Я хочу оживить немецкий язык, итальянский, французский, но главное: совершенствовать английский язык. Завидую нашему Президенту: представляете, он же с нуля выучил английский и продолжает углублять свои знания.
…Пухлый ежедневник Людмилы Алексеевны переполнен. Дни по-прежнему расписаны чуть ли не поминутно. И когда у Президента Университета дойдут руки до личных дел, не знает даже она сама. 
Беседу вел Евгений Голубев
Фото Сергея Ушакова
|
