№ 27 (3652), 28 ноября 2003 года
главная | оглавление | <... | ...>	неизвестные страницы истории

Ветка сакуры
в генеалогическом древе
Менделеева

Второго января 1865 г. у Дмитрия Ивановича и Феозвы Никитичны Менделеевых родился сын Владимир. К нему, как к первенцу, у Дмитрия Ивановича всегда было особое отношение.

Владимир окончил Морское училище и с 1884 г. служил офицером во флоте. В 1896 г. он женился на Варваре Кирилловне Лемох, дочери академика Императорской Академии художеств, художника-передвижника К.В.Лемоха. У них был сын Дмитрий, рано умерший. В 1898 г. Владимир вышел в отставку в возрасте 33 лет, получил место инспектора по мореходному образованию при Министерстве финансов, но в конце этого же года 12 декабря заболел инфлуэнцей, и уже рано утром 19 декабря его не стало.

22 августа 1890 г., Кронштадт. Д.И.Менделеев провожает сына Владимира в плавание на палубе крейсера «Память Азова».

Менделеев тяжело переживал утрату. В 1899 г. он опубликовал неоконченный труд Владимира под названием «Проект поднятия уровня Азовского моря запрудою Керченского пролива» со своим предисловием, написанным спустя неделю после смерти сына. В автобиографических заметках по поводу издания «Проекта» он писал: «Мне хотелось хоть этим сохранить надолго память о милом моем Володе».

Но в обыкновенной, хотя и несправедливо короткой, жизни Владимира – учеба, служба, женитьба – были эпизоды, тесно связавшие имя Менделеевых с Японией.

В конце апреля — начале мая 1891 г. цесаревич Николай Александрович, будущий российский император, на фрегате «Память Азова» прибыл с визитом в Японию и посетил города Нагасаки, Кагосиме, Кобе, Киото и Оцу.

Маршрут фрегата, доставившего цесаревича в Японию, пролегал вокруг Азии на Дальний Восток через Суэцкий канал, Индию, Сингапур, Индонезию, Вьетнам, Гонконг и Японию. Владимир служил на фрегате мичманом (1890—1894) по протекции Менделеева. По воспоминаниям его сестры, Ольги Трироговой-Менделеевой, отец устроил Владимира в долгое плавание для того, чтобы он забыл несчастную любовь. Во время службы на фрегате в 1891 г. Владимир был повышен в звании и стал лейтенантом.

11 мая 1891 г. в городе Оцу, неподалеку от Киото, на цесаревича было совершено покушение. Санзоу Цуда, полицейский, стоявший в уличном оцеплении, ударил саблей Николая Александровича. Санзоу сразу задержали, но цесаревич все же был ранен. Это событие, известное в дипломатической истории Японии под названием «Оцу-дзикэн», вызвало панику в правительственных кругах, однако кризис был преодолен путем переговоров.

По японским архивным материалам, 14 мая русская сторона подала заявку на фотографирование места происшествия, и на следующий день после полудня два русских офицера и два матроса в сопровождении переводчика иностранного отдела Министерства императорского двора Японии прибыли в Оцу. Одним из офицеров был лейтенант Менделеев (Владимир дома с отцом серьезно занимался фотографией, поэтому подобное поручение вполне естественно).

Неизвестно, где сейчас находятся сделанные им снимки, но в Историческом музее г.Оцу хранится фотография с изображением русских офицеров, сделанная местным фотографом, с надписью по-английски: «Photographer Y.Tsukuda Otsu, Omi Japan» («Фотограф Я.Цукуда, город Оцу, область Оми, Япония»). Кроме этого, в местной газете издательства “Оми Синпо-Ся” (“Вести Оми”) была помещена статья «Результат покушения на наследного принца России» с рисунком, сделанным по фотографии (сама фотография не могла быть воспроизведена в то время по техническим причинам) и пояснением к нему, из которого следовало, что местный фотограф снял русского офицера, который 15 мая фотографировал место покушения. Возможно, этот русский офицер был именно Владимир.

Второй эпизод носит частный характер. Вот что писала Ольга в своих воспоминаниях о Владимире:

«После его первого плавания в Японию, уже в его отсутствие, у него родилась там дочь от жены-японки, с которой он, как и все иностранные моряки, заключил брачный договор на определенный срок стоянки в порту. Как относился Володя к этому ребенку, я не знаю, но отец мой ежемесячно посылал японке-матери известную сумму денег на содержание ребенка. Девочка эта вместе с матерью потом погибла во время землетрясения в Токио, уже после смерти Володи».

В Научном архиве Д.И.Менделеева СПбГУ сохранились два письма, в целом подтверждающие воспоминания Ольги. Это письма жены-японки. Они написаны по-русски и посланы в Петербург из Нагасаки, портового города в Японии. Переводчик оставил на письмах свою подпись – А. Сига.

Первое из них было адресовано Владимиру и датировано 6/18 апреля 1893 г. (сохранена орфография подлинника)

«Нагасаки
Дорогой мой Володя!
Я нестерпимо ждала от тебя письм. Наконец, когда я получила твое письмо, я от восторга бросилась на него и к моему счастью в то моменту (sic) Г. Сига приехал ко мне и прочитал мне подробно твое письмо. Я узнав о твоем здоровье успокоилась. Я 16/28 января в 10 ч. вечера родила дочку, которая благодаря Бога здравствует, ей я дала имя за честь (sic) Фудзиямы – Офудзи. Узнав о моем разрешении на другой день навестили меня с “Витязя” Г. Рутонин (Лутонин ? – М.К.) вместе с Бенгоро, Г.Петров с Г.Эбргадрм и Отоку-сан и командир “Бобра” (О.А.Энквист) с Омац и кроме того от многих знакомых дочка наша Офудзи получила приветствующие подарки. Все господа, которые видели милую нашу Офудзи говорили и говорят, что она так похожа на тебя, как пополам (sic) разрезанной тыквы (Ури-во фтацу-ни вариси готоси – по-японски, т.е. по-русски – как две капли воды. – М.К.). Этим я крайне успокоился мрачный слух, носившийся при тебе. Теперь я получила благодаря хлопота г-на Сиги от Окоо-сан присланные от тебя 21 ен (иен. – М.К.) 51 сен; за это благодаря тебя. какая я несчастливая, представь себе на кануне моего разрешения т.е. 15/27 января у меня умерла мать моя. С того времени как ты уехал из Японии не от кого получать деньги, а между тем матушка моя долго лежала от болезни в постели наконец ее пришлось хоронить да родилась дочка – эти все требовались расход (sic), а мне не у кого достать деньги. Так я вынуждена была просить г-на Петрова, у него, по всей вероятности, также не были свободные деньги, потому что он давал мне заимообразно по 10 ен в три раза и кроме того 10 ен он подарил нашей дочке, так что от г-на Петрова я получила всего 40 ен. С того время как ты оставил Нагасаки я заложила свои часы, кольцо и прочие вещи и заняла у знакомых слишком 200 ен. Не умею объяснить тебе как я училась (мучилась. – М.К.) не получая от тебя ни разу письма. У нас в Японии когда родится ребенок устраивают ради новорожденной праздник, одевают ее [в] новый костюм и посылают в храм, [с] родственникам [и] знакомым, приглашают родных и знакомых на обед; все это деньги я не имея денег до сих пор не могу это сделать. Так мне крайне стыдно перед знакомыми. Имея твоя дочка мне нельзя и не желаю выйти другим (за другого. – М.К.) замуж и потому после смерти мати (матери. – М.К.) я с дочкою буду ждать тебя. Так как мать умерла, то мне должно возвратить дом, где мы живем, и купить дом, где будем жить. Мы с дочкою будем ждать тебя [и] от тебя извести. Я желаю послать тебе как можно поскорее фотографическую карточку нашей дочки, но теперь еще не сделана, а пошлю при следующем письме. Когда будешь писать или пр[и]шлешь мне деньги пр[и]шли (присылай. – М.К.) всегда через Г.Сиги. Мы с дочкою молимся о твоем здоровье и чтобы ты нас не забывал либо ты есть наша сила.

Твоя верная Така
перевел А.Сига
Нагасаки 6/18 апреля 1893 г.»

Второе письмо публикуется впервые. Его подарила Музею-архиву Д.И. Менделеева вдова бывшего его владельца О.Г.Ржонсницкая в июне 1983 г. (Ее покойный муж, Б.Н.Ржонсницкий, умерший 5 марта 1983 г., получил письмо и фотографию Таки с дочерью в качестве подарка за работу при разборе личного семейного архива Менделеева от его вдовы, Анны Ивановны Менделеевой (1860–1942), взявшей с него слово не публиковать письмо.) – в надежде, что «письмо и фотография раскроют еще одну страницу жизни» Д.И.Менделеева. Таким образом, стали известны не только имя и фамилия жены-японки и ее дочери, но и то, как они выглядели.

«Нагасаки
18/6 Июля 1894 г.

Глубокоуважаемый Дмитрий Иванович,
Прося Вас извинение за долгое молчание осмеливаюсь осведомиться о Вашем здоровии. Мы с дорогою и милою нашею Офудзи здоровы и она уже стала ходить; вот при сем препровождаю нашу с нею группу. В замен этого прошу Вас прислать нам Ваш портрет. От Владимира Дмитриевича я получила в Ноябре прошлого года письмо от 24 сентября 93 года письмо, написанное на крейсере “Память Азова”. С того времени уже прошло много времени да он ничего не пи[ш]ет, даже чрез его товарищей, которые часто навещали Офудзи, н[и] слова от Володи не добьюсь. Так долго не имея известия от Володи я крайне мучусь. Поэтому [з]аставите быть чрезвычайно обязан[н]ой Ваше Прев[ос]ходительство, если поставите меня хоть в известность об дорогом моем Володе Вашим ответом.

Желая от души Вам доброго здоровья, остаюсь преданною и готовое к услугам Вашим
Така Хидесима».

О чем узнаем мы из этих писем?

Во-первых, сообщается дата рождения их дочери Офудзи (или Фудзи, так как «О» – ласкательный префикс для женского имени). Из первого письма 6/18 апреля 1893 г. следует, что она родилась 16/28 января того же года. Владимир посещал Нагасаки в апреле и мае 1892 г. во время плавания на фрегате «Память Азова».

В Российском государственном архиве военно-морского флота в Санкт-Петербурге хранится послужной список Владимира Менделеева. Список был составлен 18 декабря 1897 г., незадолго до его отставки. Согласно этому списку, после службы на разных кораблях во внутренних водах с 1884 по 1890 гг. Владимир был командирован в заграничное плавание на фрегате «Память Азова» с 12 мая 1890 г., на котором он служил по 9 октября 1894 г. С 12 июня 1890 г. по 30 октября 1892 г. фрегат находился в Тихом океане, с 1 июня 1893 г. по 9 октября 1894 г. – в Средиземном море. Отчеты по морскому ведомству подтверждают эти сведения.

Мною найдены даты заходов фрегата в порт Нагасаки в местных газетах того времени. Тогда в Нагасаки издавались две газеты: ежедневник «Тинзеи Ниппо» на японском языке и еженедельник The Rising Sun and Nagasaki Express на английском. Согласно помещенной в них информации, фрегат «Память Азова» в период пребывания на нем Владимира заходил в Нагасаки четыре раза.

1) Во время посещения цесаревичем Японии – с 17 по 23 апреля 1891 г. (по н. ст.). Николай Александрович остался в Шанхае, фрегат заходил в Нагасаки и вернулся в Китай.

С 27 апреля по 5 мая того же года фрегат с цесаревичем на борту заходил в Нагасаки и ушел в г.Кагосима.

2) Заход с вице-адмиралом Тихоокеанского флота бароном П.П.Тыртовым с 28 декабря 1891 г. по 24 января 1892 г.

3) Заход для присутствия на морских маневрах японского флота – с 12 апреля по 10 мая 1892 г.

4) Заход перед возвращением в Европу – с 18 по 25 июля 1892 г.

Поэтому Владимир мог познакомиться с Такой в конце 1891 г. или в апреле 1892 г., и Фудзи родилась в январе 1893 г.

Во-вторых, был слух, что отцом ребенка Таки был не Владимир. Поэтому Така очень обрадовалась, когда ей сказали, что ребенок очень похож на Владимира.

В-третьих, из второго письма стала известна фамилия Таки – Хидесима, сравнительно распространенная среди жителей окрестностей Нагасаки, особенно в соседней префектуре Сага.

В-четвертых, немаловажно то, что Така послала второе письмо самому Д.И.Менделееву. Поскольку Така извинялась за долгое молчание, вероятно, они уже начали переписываться, и даже можно предположить, что Менделеев начал посылать Таке ежемесячно известную сумму денег, о чем и писала Ольга в своих воспоминаниях.

В-пятых, переводчик этих писем А. Сига – это, несомненно, Тикатомо Сига (1842—1916). Он родился в семье сольского старосты в Нагасаки и стал известным переводчиком с русского во второй половине XIX в. После отставки из Министерства иностранных дел Японии около 1877 г. Сига до конца своей жизни жил в Нагасаки. Инициал «А.» объясняется тем, что Сига принял православие и получил при крещении имя и отчество Александр Алексеевич.

Письма, переведенные Сигой, свидетельствуют о том, что у Д.И.Менделеева в Японии родилась внучка. Дальнейшая судьба Таки и ее дочери пока неизвестна, так как книги посемейной записи в регистратуре и записи актов гражданского состояния в буддийских храмах недоступны из-за права неприкосновенности частной жизни в Японии.

Масанори Кадзи — доцент Токийского технологического института, известный японский историк науки, автор множества работ по истории русской науки, в том числе монографии Mendeleev’s Discovery of the Periodic Law of the Chemical Elements: The Scientific and Social Context of His Discovery (Sapporo: Hokkaido University Press, 1997). В начале 1990-х гг. был стажером нашего университета.

Мы не знаем также, что представляла собой Така Хидесима. Кроме двух писем и фотографии, не обнаружено больше никаких документов, касающихся ее биографии. Но для того чтобы попытаться представить обстоятельства ее жизни, можно прочесть повесть французского писателя Пьера Лоти (Pierre Loti – псевдоним; настоящее имя – Louis Marie Julien Viaud, 1850–1923) «Мадам Хризантема» («Madame Chrysantheme»), написанную в 1887 г. Лоти приехал в Японию в 1885 г. в качестве капитан-лейтенанта на корабле «La Triomphante» французского флота и пробыл в Нагасаки два месяца с июля по сентябрь. В основе сюжета книги – его совместная жизнь с женой-японкой О-канэ, а имя жены-японки О-кику-сан, которое буквально означает Мадам Хризантема, стало заглавием книги. Возможно, что Така тоже была «женой по контракту» офицера флота, как и

О-кику-сан. Однако второе письмо Таки к Д.И.Менделееву говорит о том, что отношения между Такой и Владимиром были не такими холодными и деловыми, как между героями повести Лоти. Об этом же свидетельствуют и упомянутые мной сведения о ежемесячной посылке Д.И.Менделеевым известной суммы денег. Это уже не «жена по контракту».

В Нагасаки было много детей, родившихся у японок от европейцев. Некоторые из них стали известными людьми: например, Инэ Кусумото (1827—1903), дочь известного натуралиста и японоведа Сиболда (P.F.B. von Siebold, 1796—1866), была первой женщиной-врачом в Японии; Ооизуми Кокусэки (1893—1957), сын русского дипломата – известный писатель. Кстати, его отец «приехал в Японию как один из сопровождающих царевича Николая и познакомился с будущей матерью Кокусэки, будучи представлен ей одним чиновником». Кокусэки родился в тот же год, что и Фудзи. Сын Кокусэки стал актером и недавно умер (1998). Если Фудзи прожила достаточно долго и имела детей, то в Японии должны быть потомки Д.И.Менделеева.

Как я уже заметил, Ольга, сестра Владимира, написала в своих воспоминаниях, что девочка вместе с матерью погибла во время землетрясения в Токио. Значит ли это, что какая-то связь с Такой осталась и после смерти Владимира? И о каком «землетрясении в Токио» идет речь? О большом землетрясении, случившемся в

1923 г.? Но это маловероятно. Во-первых, я думаю, что связь с Менделеевыми все же прервалась – либо после смерти Владимира, либо во время русско-японской войны, либо после смерти самого Д.И. Менделеева. Во-вторых, хотя о землетрясении 1923 г. знал весь мир, сомнительно, чтобы весть о смерти простого человека передали из Японии в Россию, тем более в первые послереволюционные годы. В-третьих, когда Ольга в 1946 г. писала воспоминания (изданы в 1947 г.), ей было уже 78 лет. Поэтому я думаю, что история о гибели Таки с дочерью во время землетрясения на самом деле – ее ничем не подтверждаемая догадка.

Описанный здесь эпизод из жизни семьи Менделеевых – всего лишь небольшой фрагмент существовавших уже в те годы личных связей между народами Японии и России. Дальнейшие исследования в этом направлении позволят более полно воссоздать картину русско-японских отношений в эпоху Мэйдзи (1868—1912 гг.). 

Масанори Кадзи

© Журнал «Санкт-Петербургский университет», 1995-2003 Дизайн и сопровождение: Сергей Ушаков