№ 24—25 (3648—49), 1 ноября 2003 года
главная | оглавление | <... | ...>	имена в истории университета

Молчаливый
Петр Павлович Иванов

(1878–1942)

Несправедливо короткая жизнь выдающегося отечественного эмбриолога XX века Петра Павловича Иванова — всего 64 года, прошла в нашем городе и связана, большей частью, с Петер-бургским университетом. В этом году исполнилось 125 лет со дня рождения этого замечательного ученого и человека.

Профессор П.П.Иванов. Ленинград, начало 1930-х годов.

Петр Павлович родился 22 апреля 1878 года в семье Павла Александровича Ивáнова (ударение в фамилии делалось на втором слоге), служащего, а потом и члена правления Волжско-Камского банка, и Марии Петровны Угрюмовой, происходившей из московской купеческой семьи. У Ивановых, коренных петербуржцев по линии отца, было пятеро детей: Клеопатра (дочь от первого брака Марии Петровны), Мария, Александр, Петр и Евгений. Среди гуманитариев (старший брат Александр стал искусствоведом и литератором, младший – Евгений – литератором, философом и богословом) Петр Павлович единственный в семье с детства интересовался живой природой. Этот интерес привел его на естественное отделение физико-математического факультета Санкт-Петербургского университета, куда Иванов поступил в 1896 году.

То было время расцвета сравнительно-морфологических исследований, зарождения экспериментальной зоологии и ряда новых биологических дисциплин: энтомологии, эмбриологии, а чуть позднее и генетики. На факультете были собраны первоклассные научные и преподавательские силы: зоологи В.М.Шимкевич и В.Т.Шевяков, гистолог А.С.Догель, ботаники А.Н.Бекетов, Х.Я.Гоби и В.Н.Палладин, физиолог Н.Е.Введенский, геолог А.А.Иностранцев.

Для специализации Петр Павлович выбрал зоотомический кабинет, которым тогда руководил недавно вернувшийся из Германии Шевяков. Вместе со своим ближайшим помощником М.Н.Римским-Корсаковым Владимир Тимофеевич создал несомненно лучший в России научно-образовательный центр по зоологии беспозвоночных. Как вспоминал Римский-Корсаков, впоследствии организатор кафедры энтомологии в нашем университете, студентом Петр Павлович поразил его знанием насекомых. Натуралист от Бога, Иванов прекрасно знал не только местную фауну, но и флору, увлекался палеонтологией. “Я могу очень ясно себе представить, как двигались трилобиты и их личинки, как они питались, размножались и даже развивались”, – говорил позднее профессор Иванов своим ученикам. Он не признавал праздного времяпровождения на курортах. Лучшим отдыхом для него были многочасовые прогулки по окрестностям Петербурга, где Иванов бывал на каникулах, а позже, уже с семьей, обычно проводил отпуска. При этом, как и все в его семье, Петр Павлович любил музыку, театр, литературу. Общение с братьями и сестрами, с которыми Петр Павлович был дружен всю жизнь, безусловно обогатило его: старший брат был знатоком творчества Врубеля и Рериха, одна из сестер дружила с матерью А.А.Блока, а младший брат, философ-мистик, был ближайшим другом знаменитого поэта. Культурные традиции семьи унаследовали потом две дочери Петра Павловича – старшая, Вероника, стала пианисткой, а младшая, Клеопатра, пошедшая сначала по стопам отца, впоследствии сделалась музыкальным критиком.

Закончил курс университета Петр Павлович с дипломом I степени (1901). За исследование на тему “Регенерация туловищных и головных сегментов у Lumbricus variegatus “ он был удостоен факультетом золотой медали. Полученные результаты были доложены молодым ученым на XI Всероссийском съезде естествоиспытателей и врачей, проходившем в конце 1901 года в Петербурге. Направление проведенного исследования определило всю дальнейшую научную судьбу

Братья Ивановы. Слева направо: Александр, Петр, Евгений. Сиверская, 1898.

П.П.Иванова – он занялся изучением процессов регенерации и нормального развития у кольчатых червей и членистоногих и стал крупнейшим специалистом в эволюционной и экспериментальной эмбриологии. В выборе поля деятельности на Петра Павловича несомненно оказал влияние проф. В.М.Шимкевич, который еще по результатам первой работы Иванова понял перспективность этих исследований и оценил научный потенциал молодого ученого. Позднее, на защите магистерской диссертации П.П.Иванова, Шимкевич, оппонировавший его работу, сказал, что никогда не сталкивался прежде с работой такого высокого уровня.

По окончании университета Иванов был оставлен при кабинете для подготовки к профессорскому званию. В 1902 г. в качестве ассистента зоотомического кабинета помогал в проведении практических занятий со студентами, а позднее руководил и “большим практикумом”. Параллельно он преподавал естествознание в женской гимназии и Кадетском корпусе. Дополнительная работа в других образовательных учреждениях в то время была делом обычным и определялась не только маленьким заработком ассистентов и приват-доцентов, что, конечно, имело место, но, прежде всего, нехваткой квалифицированных преподавателей при значительном числе разнообразных государственных и частных курсов и институтов. Так, Петр Павлович, помимо университета, также состоял ассистентом на Стебутовских и Петербургских сельскохозяйственных курсах и в Психо-неврологическом институте.

В 1903 году Иванов полтора месяца работал на Неаполитанской зоологической станции, где продолжил изучение процессов регенерации на кольчатых червях. Эта работа положила начало серии его исследований метамерии, проведенных в Севастополе и Неаполе (1903, 1910) и завершившихся магистерской диссертацией.

В 1906 году Иванов получил стипендию Академии наук для работы в течение года на Зондских островах (Ява, Суматра и Молуккский архипелаг), где собрал обширные коллекции тропических беспозвоночных, в обработке которых приняли участие несколько известных зоологов (Шимкевич, Насонов, Дерюгин). В 1911 году Петр Павлович сдал магистерские экзамены и был командирован в Мюнхен, где проводил экспериментальные работы в лаборатории профессора Р.Гертвига. На следующий год он защитил в Петербургском университете магистерскую диссертацию “Регенеративные процессы у многощетинковых червей” и приступил к чтению приват-доцентского курса “Теоретическая эмбриология”.

А.А.Любищев, учившийся в университете в 1906–1911 годах, вспоминал: “Я застал на кафедре П.П.Иванова, очень серьезного ученого, значение которого мы не понимали в силу его исключительной молчаливости”. Видимо, такая характеристика Петра Павловича близка к истине, так как спустя 5 лет почти так же (“молчаливый и корректный”) характеризовал Иванова другой студент зоотомического кабинета, С.В.Герд. На фоне блестящих, артистических лекций К.Н.Давыдова, однокашника Иванова, читавшего в зоотомическом кабинете курс экспериментальной эмбриологии, очевидно, лекции Иванова проигрывали, хотя это ни в коей мере не касалось их содержания. Высокий, худощавый и достаточно замкнутый Петр Павлович, видимо, был не очень хорошим лектором. Он читал лекции спокойно, глуховатым голосом и очень тихо. При этом, по воспоминаниям учеников, был чрезвычайно скромным, даже застенчивым человеком. Так, указывая необходимую литературу, называл обычно всех авторов, не упоминая себя. Узнав от студентов о высокой оценке своего исследования известным московским зоологом Кожевниковым, Петр Павлович, виновато улыбаясь, сказал: ”Ну, тут Григорий Александрович немного пересолил, наверное, для того, чтобы вы не очень скучали, читая эту работу”.

П.П.Иванов (крайний справа) во время поездки на Яву. 1906.

В 1919 году Иванов получил в нашем университете звание профессора, а в 1922 – организовал лабораторию эмбриологии. В то же время он продолжал много преподавать на различных курсах. В Психо-неврологическом институте он был избран профессором (1914), а через два года организовал там Биологическую лабораторию. После преобразования Психо-неврологического института во II Петроградский университет, а затем в Институт медицинских знаний (теперь Санитарно-гигиенический) профессор П.П.Иванов возглавил в нем кафедру общей биологии. В 1932 году по приглашению проф. А.А.Заварзина профессор Иванов стал заведующим отделом экспериментальной эмбриологии Института экспериментальной медицины. Через два года, согласно декрету о восстановлении ученых степеней, Петру Павловичу была присуждена степень доктора наук по совокупности работ.

В университете, где лаборатория Петра Павловича относилась к кафедре экспериментальной зоологии и генетики, его положение не всегда отвечало научным заслугам: в некоторые годы Иванов получал лишь половину профессорской ставки, а то и переводился на почасовую оплату. Природная мягкость и скромность, конечно, мешали профессору и как администратору – он не только не отстаивал свое положение, но совершенно не умел бороться за штатные единицы, лабораторное оборудование и тому подобное. Свою ассистентку по эмбриологической лаборатории, которая не вела никакой научной работы, да и педагогическую не жаловала, Петр Павлович называл “мой крест”, и хотя тяготился ею, но не пытался от нее освободиться. Надо сказать, что Петр Павлович был и не очень требовательным руководителем. Он не давал своим ученикам четко разработанной программы работы и не проверял регулярно ее выполнение, а предоставлял полную свободу. Зато в процессе реальной работы всегда интересовался ее ходом, давал полезные советы, помогал разрешать возникшие затруднения.

Профессор Иванов больше всего ценил именно свое университетское место. В лаборатории, которая находилась на 10-й линии в здании бывших Бестужевских курсов, он работал постоянно, даже часто во время болезни, заявляя: «Я болен, но только не для 10-й линии».

В результате длительных исследований в области сравнительной эмбриологии (1904–1928), П.П.Иванов опубликовал капитальный труд “Общая и сравнительная эмбриология” (1937), где развил теорию о первичной гетерономности сегментации у метамерных животных (теория ларвальных сегментов), впервые опубликованную им в 1928 году. Эта теория, по оценке ряда эмбриологов, стоит в ряду крупнейших обобщений морфологии XX века и в настоящее время широко признана учеными всего мира. Несмотря на небольшое число работ (чуть больше 30), научное наследие профессора Иванова занимает почетное место в отечественной зоологии и эмбриологии.

За время работы в различных учебных заведениях профессором было подготовлено большое число специалистов-эмбриологов. Школа П.П.Иванова включает такие известные имена, как П.Г.Светлов, Л.Н.Жинкин, Д.М.Штейнберг, О.М.Иванова-Казас, В.А.Цвиленева, А.Г.Кнорре, С.И.Богомолов и К.А.Мещерская.

Начало Великой Отечественной войны прервало плодотворную научную работу профессора П.П.Иванова. Ученица Петра Павловича, О.М.Иванова-Казас вспоминала, как она с мужем, А.В.Ивановым, зашла к профессору обсудить дела, связанные с выпуском сборника трудов лаборатории, посвященного 100-летию А.О.Ковалевского. “Петр Павлович был очень приветлив и оживлен. После того как мы покончили с делами, он стал рассказывать о своей поездки на Яву, принес привезенные оттуда экзотические одежды и показывал на себе, как их носят. Мы ушли от Петра Павловича в самом приятном настроении”. Было это утром 22 июня 1941 года...

Лаборатория эмбриологии ЛГУ. 1938(?). Слева (I ряд): М.В.Агафонова, А.П.Римский-Корсаков, П.П.Иванов, второй ряд: третий – С.И.Богомолов, четвертая – Н.Л.Фельдман.

Одной из последних видела профессора Иванова М.М.Белопольская, тогда аспирантка кафедры зоологии беспозвоночных, которая заносила зимой 1941 года Петру Павловичу зарплату. Он уже давно перестал ходить в Мединститут и жил, после того как его квартира пострадала во время бомбежки, во внутреннем флигеле университета. Петр Павлович сидел на полу в шубе и меховой шапке и топил буржуйку, которая так нещадно дымила, что стоять в полный рост было невозможно. Там же на полу сидела его жена Евгения Николаевна и ползал перемазанный сажей маленький внук. В начале 1942 года Иванов был эвакуирован из осажденного Ленинграда. Однако жизненные силы Петра Павловича были уже подорваны лишениями первой блокадной зимы, и доехав до Костромы, 15 февраля 1942 года он и его жена скончались.

Чрезвычайно скромный и непрактичный Петр Павлович не снискал внешних признаков жизненного успеха, но он всегда был для учеников и коллег не только научным, а и моральным ориентиром, образцом честности и бескорыстной преданности любимому делу. При мягкости характера Иванов в принципиальных вопросах отличался крайней непримиримостью. Так, во время революции 1905 года, когда была объявлена забастовка преподавателей, Петр Павлович не явился на занятия в Кадетский корпус. Поскольку учреждение было военным, Иванова потребовали для объяснений к военному прокурору. Несмотря на угрозы и крики последнего, Петр Павлович хладнокровно изложил свою позицию: “В России происходит забастовка учителей… Я, как гражданин России, не могу оставаться в стороне от событий и не считаю возможным делать для себя исключение, раз мои коллеги бастуют”. Никаких других объяснений или оправданий военному чиновнику добиться от Иванова не удалось. Столь же принципиально Петр Павлович вел себя и при обсуждении научных вопросов во время защит диссертаций в ученом совете.

Весною 1941 года Петром Павловичем был куплен килограмм жира для оригинального способа заливки биологических объектов в парафин. Воспользоваться им до начала войны профессору не пришлось. Ученик Иванова, С.И.Богомолов, вернувшийся после войны в лабораторию, с удивлением обнаружил этот бесценный в блокаду продукт в лабораторном шкафу Петра Павловича нетронутым. “Для всех друзей и многочисленных учеников, – писал про Петра Павловича П. Г.Светлов, – он всегда был моральным авторитетом. Одно сознание, что такие люди существуют на свете, иногда помогает жить…”

Возвращаясь к результатам научной деятельности Петра Павловича, можно сказать, что “русский” период в развитии эволюционной эмбриологии, который обычно относят к последней трети XIX века, завершился на самом деле публикациями капитальных трудов К.Н.Давыдова “Курс эмбриологии беспозвоночных” (1914), “Руководство по сравнительной эмбриологии беспозвоночных” (1928) и главной книгой П.П.Иванова “Общая и сравнительная эмбриология” (1937). Теория ларвальных сегментов, созданная Петром Павловичем, представляет собой не что иное, как закон развития метамерных животных.

Профессор Иванов – один из ярчайших представителей филогенетической эмбриологии XX века и, несомненно, крупнейший эмбриолог России довоенного периода. Его научным достижениям, идеям и обобщениям суждена долгая жизнь.

Я глубоко благодарен О.М.Ивановой-Казас, М.М.Белопольской и К.П.Ивановой, которые поделились со мной своими воспоминаниями о Петре Павловиче, а также А.В.Ересковскому за помощь в подборе иллюстраций к этой публикации. 

С.И.Фокин,
д.б.н., ведущий научный сотрудник
БиНИИ СПБГУ

© Журнал «Санкт-Петербургский университет», 1995-2003 Дизайн и сопровождение: Сергей Ушаков