|
№ 24—25 (3648—49), 1 ноября 2003 года
|
 |
|
имена в истории университета
|
|
|
Небесная механика
судьбы
На торжественном заседании, посвященном юбилею выдающегося ученого С.С.Лаврова, меня представили Юрию Васильевичу Батракову, который долгие годы проработал заместителем Святослава Сергеевича, когда тот руководил ИТА (Институтом теоретической астрономии) АН СССР. Как говорят, «слово за слово», и мы вышли на тему, которая меня очень интересовала. Речь идет об участии специалистов ИТА АН СССР в обеспечении пусков первых искусственных спутников Земли. При этом открылись интересные обстоятельства, которые и привели к появлению этих заметок.
|
 |
Ю.В.Батраков во время беседы о его работах по созданию теории движения ИСЗ, апрель 2003 года
|
|
Полагаю, что они представляют интерес и для нашей университетской истории.
В разговоре выяснилось, что Юрий Васильевич Батраков окончил матмех нашего университета в 1950 году по специальности «теоретическая астрономия». Научным руководителем диплома был Михаил Федорович Субботин, тема диплома: «Движение астероидов в условиях резонанса 2:1». Диплом был выполнен на примере астероида Гекуба, который на каждом втором обороте вокруг Солнца сближался с Юпитером. Речь шла о теоретической работе по оценке долгопериодических изменений такой орбиты в течение примерно 500 лет. В то время единственным устройством, помогающим механизировать расчеты, был арифмометр «Феликс». Некоторые еще помнят эту шумную машинку, которую надо было крутить вручную для получения результата вычислений. Диплом был защищен на «отлично». И Юрий Васильевич получил возможность поступать в аспирантуру при матмехе ЛГУ.
Его научным руководителем, как и при работе над дипломом, стал Михаил Федорович Субботин.
А вот здесь необходимо небольшое отступление, поскольку проучился Юрий Васильевич в нашем университете всего три года. Как же ему удалось за это время осилить университетский курс?
Родился Юрий Васильевич в Ташкенте 6 мая 1926 года, где после окончания школы в 1943 году поступил в Ташкентский институт инженеров железнодорожного транспорта (ТашИТ). В 1946 году он переводится в Ташкентский университет на физико-математический факультет по специальности «теория упругости». В это время он учился в одной группе с Геннадием Александровичем Скуридиным, впоследствии ставшим секретарем М.В.Келдыша. Двое сокурсников встретились снова лишь через десять лет, в 1957 году, в приемной у академика М.В.Келдыша.
После третьего курса Юрий Васильевич решил перебраться на учебу в Ленинград на математико-механический факультет (матмех) Ленинградского университета. К этому времени у него окрепло желание заниматься небесной механикой.
Толчком послужило увлечение астрономией, особенно усилившееся после знакомства с книгой Михаила Федоровича Субботина «Курс небесной механики» в двух томах, изданных в 1937 («Возмущенное движение») и в 1941 («Невозмущенное движение») годах.
М.Ф.Субботин – известный астроном, до 1930 года возглавлявший Ташкентскую обсерваторию, и создавший там замечательную библиотеку, читателем которой, и весьма активным, оказался Ю.В.Батраков.
Позднее М.Ф.Субботин стал директором Института теоретической астрономии АН СССР (1943 г.) и членом-корреспондентом АН СССР (1946 г.) Интересно отметить, что курс теоретической механики в ТашИТе Ю.В.Батракову читал родной брат М.Ф.Субботина – Андрей Федорович Субботин, который тоже, как оказалось, был астрономом.
Интересна и поучительна история поступления в Ленинградский университет.
Юрий Васильевич приехал в Ленинград в августе 1947 года и пришел на прием к декану матмеха Кириллу Федоровичу Огородникову – известному звездному астроному. Это было 20 августа. Между ними состоялся примерно такой диалог.
Батраков: Я очень хочу поступить в ваш университет на матмех.
Огородников: Это, к сожалению, уже невозможно, поскольку прием закончен.
Батраков: Но я хочу поступать не на первый курс.
Огородников: (несколько озадаченно) А на какой? И какие у вас есть основания для этого?
Батраков: Хотелось бы на тот, где читается небесная механика. (Показывает свою зачетную книжку, там одни пятерки.)
Огородников: Этот предмет читается на третьем курсе, и вам придется сдать несколько экзаменов, чтобы можно было поступить на третий курс.
Батраков: Каких?
Огородников: «Общая астрономия», «Сферическая астрономия», «Практикум по сферической астрономии».
Батраков: Спасибо. Я постараюсь все это сдать до 1 сентября.
Огородников: Как вы себе это представляете?
Батраков: У меня к вам три просьбы.
Огородников: Три?
Батраков: Да, первая – прошу дать мне направления на экзамены и на зачет.
Огородников: А две других?
Батраков: Дело в том, что я к вам пришел прямо с поезда и мне негде жить, поэтому я хотел вас попросить дать мне направление на временное проживание в общежитии. Кроме того, для подготовки мне необходим допуск в библиотеку, чтобы можно было пользоваться литературой.
Получив все направления и позанимавшись, Юрий Васильевич сдал эти экзамены, и был зачислен на третий курс матмеха ЛГУ в 1947 году. Экзамены были не формальные. Например, экзамен по сферической астрономии принимал Дмитрий Владимирович Загребин, который одновременно работал в ИТА АН СССР, экзамен продолжался без перерыва пять часов. После поступления в университет Ю.В.Батраков проучился в нем три года, и в 1950 году его закончил.
Так мы с вами подошли к моменту, с которого начался наш рассказ.
После поступления в аспирантуру необходимо было сдать кандидатские экзамены. М.Ф.Субботин поинтересовался, каким языком владеет аспирант, оказалось, что Юрий Васильевич довольно свободно читает научную литературу на английском. «Вот и отлично, – сказал М.Ф.Субботин, – приходите недели через две, я вам дам список литературы к экзамену».
Через две недели М.Ф.Субботин вручает список литературы на двух листах с текстом, напечатанным на машинке с двух сторон, а там книги и статьи на французском, немецком, шведском и итальянском языках. И ни одной на русском и английском. После немой сцены озадаченный Ю.В.Батраков направился в библиотеку набирать эти книги. Первой он взял книгу Пуанкаре «Новые методы небесной механики». Сначала было трудно. Но через месяц Юрий Васильевич довольно свободно стал читать специальные книги на французском. Оказалось, что они даже более удобны для понимания, так как были написаны очень простым и ясным языком, в отличие от книг на русском, которые нередко вызывают трудности придаточными предложениями. На немецкий для той же свободы чтения пришлось потратить около трех месяцев; шведский, как и итальянский, сдался за две недели.
Диссертационная работа по теоретической астрономии, посвященная обоснованию существования нового класса периодических решений в задаче трех тел, была защищена в 1953 году.
Пока он учился в аспирантуре, то жил в общежитии, поскольку не было квартиры, но после окончания аспирантуры жить стало негде.
И тогда в очередной раз выручил К.Ф.Огородников, который взял Ю.В.Батракова на кафедру математики ассистентом в Военмех, где на полставки К.Ф.Огородников был заведующим кафедрой.
Через два года, с 1 августа 1955 года, М.Ф.Субботин взял Ю.В.Батракова на работу в ИТА АН СССР, в свой теоретический отдел. Примерно через два месяца Юрий Васильевич был вызван к М.Ф.Субботину, где перед ним была поставлена задача разработать теорию движения ИСЗ (искусственного спутника Земли). Естественно, потребовалось оформить допуск, поскольку работа в то время была секретной.
В начале 1956 года теория была готова. Когда М.Ф.Субботин посмотрел на эту работу, то он поступил мудро. Так как не было возможности проверки аналитических выкладок на машинах, то он предложил «в две руки» проверить эту теорию вместе с Виталием Федоровичем Проскуриным. К исходу года Ю.В.Батраков и В.Ф.Проскурин провели эти контрольные выкладки, теория приобрела законченный вид. По существу, она являлась той же теорией, что была построена Юрием Васильевичем, но записана несколько в другой форме. Все результаты работы были переданы в ИПМ АН СССР. И все это кануло в неизвестность, из ИПМ – «ни ответа, ни привета».
Учитывая сказанное, Ю.В.Батраков по своей первоначальной работе пишет статью, не без остроумия назвав ее «Периодические движения частицы в поле тяготения вращающегося трехосного эллипсоида». И это все «Горлит» пропустил. Статья была опубликована в Бюллетене ИТА АН СССР, в восьмом номере за 1957 год, хотя представлена в журнал 15 июня 1956 года.
4 октября 1957 года был запущен первый ИСЗ. А до этого Ю.В.Батраков в августе 1957 года присутствовал на общем собрании АН СССР. Там выступал и С.П.Королев; тогда Юрий Васильевич не знал этого человека и того, как тот окажется знаменит некоторое время спустя. «Вышел кругленький академик,– вспоминает Юрий Васильевич – и говорит, что скоро запустим спутник». А я про себя думаю: «А теория уже есть, и к вычислениям мы готовы». (Если быть точным, то академиком Сергей Павлович Королев стал только в 1958 году, но с 1953 года он уже был членом-корреспондентом АН СССР.)
Когда запустили первый ИСЗ, то все вечерами ходили его смотреть. ИТА АН СССР тогда размещался в старом здании на Менделеевской линии. Конечно, видели все только ракету-носитель, поскольку сам спутник был мал, и его можно было увидеть только с помощью специальной аппаратуры. Поражало все: и переменный блеск объекта, и то, что двигался он по небу «наоборот», с запада на восток, в отличие от звезд и планет, и то, что двигался он очень быстро – примерно около пяти минут от горизонта до горизонта.
В октябре 1957 года к М.В.Келдышу вызвали троих сотрудников ИТА АН СССР: Проскурина Виталия Федоровича; Куликова Дмитрия Кузьмича; Батракова Юрия Васильевича. Тема совещания – как организовать обработку данных по наблюдениям ИСЗ. Ю.В.Батраков: «У нас есть теория движения и методика определения орбит, теперь только нужны наблюдения». Работу по организации наблюдения, сбору информации, методике этих наблюдений взял на себя Астросовет АН СССР, а конкретно – Алла Генриховна Масевич.
Вся информация о наблюдениях по телеграфу стекалась в Москву, в группу ИТА, там она собиралась, сортировалась и поступала на обработку. Надо учесть, что в рамках работ по программе Международного геофизического года со дня запуска первого спутника в СССР работало 70 станций наблюдения, а уже через год после запуска первого спутника Земли была развернута сеть из 83 станций только на территории Советского Союза. Всего же по этой программе только в США было развернуто более 100 станций, в Японии – 59, в Голландии – 18, Китае – 14, в Чехословакии – 13, в Польше – 10, в ГДР – 8. Хотя в основном обсчитывались данные со своих станций наблюдения, но все равно объем поступающей информации был значительным. Данные сначала перфорировали на лентах, позднее перешли на перфокарты. В распоряжение группы расчетчиков ИТА АН СССР дали БЭСМ, которая размещалась в ВЦ АН СССР, правда, считать можно было только ночью. Работали вахтовым методом. Было выделено две комнаты в ГАИШ (Государственный астрономический институт им. Павла Карловича Штернберга) при МГУ.
Очень скоро разобрались, что ошибки в определении времени оказывают более существенное влияние на сходимость вычислений, чем ошибки фиксирования объекта на карте звездного неба. Юрий Васильевич разработал методику, ослабляющую влияние ошибок определения времени на результаты вычисления орбит ИСЗ.
В ИТА был создан специальный отдел прикладной небесной механики; его первым заведующим стал Виталий Федорович Проскурин, а его замом Ю.В.Батраков, поэтому ему часто приходилось бывать в Москве в группе расчетчиков.
На вопрос по поводу участия в работах по обеспечению полета Ю.А.Гагарина Юрий Васильевич сказал следующее: «С расчетами справлялись другие баллистики, мы в этом участия не принимали. Но припоминаю, что как будто к нам приводили небольшую группу летчиков для знакомства с нашими работами, но сказать, что кого-то из них я запомнил, не могу. Может быть, только Г.С.Титова как бы помню. Но уверенно сказать, что видел космонавтов до полета и был с ними тогда знаком, не могу».
В случае даже с третьим ИСЗ точных данных наблюдений не было. Поэтому все результаты, которые удавалось получить, передавали военным, которые, видимо, использовали эти результаты как проверочные для оценки точности своих расчетов, которые они вели по данным радиотехнических измерений по методике, сходной с методикой американцев.
Сначала добивались определения положения спутника с точностью до одной угловой минуты, потом до двух – трех угловых секунд. Этими подсчетами занимались примерно полгода. Пришлось много заниматься вопросами точности, достоверности результатов. В одном из восьми сборников «Искусственные спутники Земли», которые начали выходить в 1959 году, были опубликованы две статьи в соавторстве с В.Ф.Проскуриным.
В 1962 году в составе советской делегации Ю.В.Батраков участвовал в работе Первой международной конференции по ИСЗ и делал там доклад. Конференция проходила в Париже, есть труды этой конференции. От ИТА там были Ю.В.Батраков и Д.К.Куликов. Были там и известные иностранные ученые: Йошихиде Козаи (Япония), Питер Музен (США), Дирк Брауэр (США).
Ю.В.Батраков подготовил ряд аспирантов, которые своевременно и успешно защищались.
С 1967 по 1994 год Юрий Васильевич был заместителем директора по науке ИТА АН СССР, сначала при Глебе Александровиче Чеботареве (10 лет), потом при Святославе Сергеевиче Лаврове (10 лет), потом пять лет при Андрее Георгиевиче Сокольском. В период 1970–1998 гг. он возглавлял Отдел малых тел Солнечной системы в ИТА. С 1982 до 1998 г. был ответственным редактором международного издания «Эфемериды малых планет». С момента расформирования ИТА АН СССР в 1998 году он работает в ИПА АН России вместе со своими сотрудниками. 
В.Куприянов,
выпускник ЛГУ
|
