| № 8-9 (3630-3631), 19 марта 2003 года |
 |
|
 |
|
|
Снимая маски,
вглядываясь в город
И я не вижу смысла идти,
Если главное не упасть…
Поэт и музыкант
Александр Башлачёв
Вот и заканчивается так нам надоевшее петербургское зимнее время. Но мы так же, как и последние 3–4 месяца, продолжаем носить чёрные пуховики и месим грязь из снега, песка и соли. И наш невский город, изредка пробуждаемый солнцем цвета мандаринов, постоянен в своей привычке продувать солёными балтийскими ветрами идущих по мостам людей.
|
Героиня материала пожелала остаться неизвестной. Но университетские друзья наверняка узнают ее. Автор же попытался раскрыть ее образ во взаимоотношениях с Петербургом. При таких обстоятельствах за имя говорит душа. |
|
Он. Она. Жизнь. Город. Сюжет, очевидный для сегодняшнего дня. И его развитие в атмосфере Петербурга – это оживающие страницы русской классики. Только в отличие от Башмачкиных и Голядкиных, реальные герои современного Северо-Западного мегаполиса лишены права на ошибку. Жизнь с Петербургом и внутри его не ставит, как говорят спортсмены, щадящих условий.
Иногородний студент. Кажется, что именно на его долю выпадает время поединков и примирений с городом. Зоологический переулок на Петроградской стороне. Историческое сердце Петербурга. Общежитие филологического факультета. Слева от него видны Петропавловка и Эрмитаж, справа перегибается через Неву Биржевой мост, и горят огнями по праздникам Ростральные колонны. Здесь всё торжественно. Здесь – классический Петербург с его извечно знакомой атрибутикой.
И каждый день на фоне помпезности и красоты встречаются двое. Он и Она. Город и девушка. Черноволосая миниатюрная студентка и серый огромно-каменный Петербург. Его она впервые увидела ещё в далёком детстве. Тогда, в конце 80-х, маленькой девочке из Белогорки он показался чрезвычайно многолюдным, суетным, большим. Спустя пару лет, уже в школе, она, гуляя с одноклассниками по улицам и проспектам, воспринимала этот город совсем по-другому. Её карим глазам предстал красивый, моложавый, увлекающий город. Ведь он для многих тех, кто из области, – центр всех мыслимых земных маршрутов, точка отcчёта мечты.
И как трудно было попасть в эту мечту! Два года поступлений в университет, а это нервы и постоянные раздумья о правильности сделанного выбора. Мучительные ожидания родителей. Последняя решающая пятёрка на экзамене по истории России. И вот оно – долгожданное зачисление на 1 курс филфака! Казалось бы, happy end. Но история жизни её и Петербурга только начиналась.
– Тогда я его совсем не знала, – вспоминает она. Вначале было трудно. Одна в большом городе.
– Но ведь вокруг столько красоты? Общежитие-то почти в центре! Тут уж не затоскуешь!
– К красоте привыкаешь. Каждый день ходила и думала: «Ну вот, я в Питере. Здесь свобода, самостоятельность». Но всё равно тяжело как-то. Иногда бывало не по себе.
– А каким был тогда Петербург для тебя?
– Холодным, молчаливым и скептичным. Он будто бы выплёвывал меня. Но я шла вперёд. Ведь нет смысла идти, если главное не упасть! Наши, если можно так сказать, взаимоотношения складывались постепенно. Сначала я восхищалась им, привыкала к его ритму жизни, климату. Но это не как в «Медном всаднике». [Смеётся.] Другим предстал город, когда мы стали гулять во дворах-колодцах. Нам и ходить далеко не надо было. Это абсолютно другая сторона города. Меня замкнутое пространство, сырая темнота угнетала. Моя комната дома – это два окна, из которых открывается чудесный вид на леса и поля, а горизонт уводит вдаль… В Петербурге – всё наоборот: окно комнаты выходит во внутренний двор-колодец… Видно только соседние стены.
Потом уважение перешло в постижение. Хоть и продувало постоянно, болела часто. Депрессии. Как и во взаимоотношениях между людьми. Вначале боишься, потом уважаешь, а уж затем и гармония в любви наступает.
– Что дал город за 4 года вашего «близкого» знакомства? Как повлиял?
– Я живу действительно в культурной столице. В Петербурге, в университете, я общаюсь с интеллигенцией, которая даёт мне не только образование, но и чувство культуры. А если изучаешь русскую литературу, то цены нет тому, что у тебя есть возможность просто выйти из дома и гулять по набережным и улицам, пробираться сквозь дворы-колодцы на Сытный рынок и ходить по мостам, которые «повисли над водами». Ведь это Петербург Пушкина, Достоевского, Гоголя!
Погода петербургская не балует. Сейчас, где-то между зимой и весной, и снег припорашивает землю, и дождь даёт пару капель, и напоследок всё это освещается по-весеннему радостным солнцем.
– Кстати, о погоде. У тебя есть любимая петербургская погода?
– Люблю летний тёплый дождь. Когда он вечером пройдёт, очистит землю. А потом выходишь на улицу. Кругом свежесть. И так дышится! Да ещё если белые ночи… Настоящая романтика!
Порой кажется, что в минуты грусти даже самый тёплый дождь проходит по земле тяжёлыми колючими каплями. Такое происходит, когда скучаешь по дому… Дом, Белогорка. Я приезжаю туда и словно бы возвращаюсь обратно в моё детство. Это как возвращение в беззаботность… Петербург воспитывает по-другому. Иногда и сурово. Он испытывает тебя. Проверяет силу характера и твоё чувство города.
– Он стал твоим домом?
– Думаю, да. Теперь мы как старые добрые знакомые. Знаем друг друга. Но я постоянно нахожусь в состоянии поиска. Ведь постигнуть Петербург – это целая жизнь…
– Вы друг другу много дали?
– Он мне дал, конечно, многое. Я стала свободно общаться с людьми. Город даёт мне новых друзей. Лучшего подарка и быть не может. А если живёшь в общежитии, то и друзья, появляющиеся там, самые настоящие, студенческие. Это многого стоит.
– Петербург давит на тебя, может растоптать?
– Нет. Город очень добрый и спокойный. Да, именно такой. Просто он носит маску. Главное его не бояться. Просто искать в нём себя. И снять маску Петербурга.
Так мы разговаривали довольно долго. Потом в автобусе маршрута № 7 зазвучал женский голос из магнитофона: «Следующая остановка – Университетская набережная». Мы вышли. А нам навстречу – знакомый питерский ветер.
– А есть ли связь «Петербург – Университет»? – вдруг задаюсь вопросом, проходя через знакомый Биржевой мост.
– Университет – это и есть наш город, это обмен культурой и традициями. Такая духовная связь – самая прочная.
И прочным, вернее сказать, истинным остаётся то, что студент в Петербурге формируется заново. И в характере отнюдь не появляется чопорность или излишняя холодность. Город и человек растут вместе. Их общение – это обмен мнениями. Петербург говорит «нет», а студент идёт себе вперёд, понимая, что упорством постижения добьётся своего. И узнает подлинный Петербург – Петроград – Ленинград – быть может, даже и Питер. Ведь минус на минус даёт плюс. Такая арифметика взаимоотношений – абсолютная аксиома студенческой жизни, не требующая витиеватых доказательств. Как не требует доказательств вот уже второй день светящее в петербургские окна жёлтое зимне-весеннее солнце цвета мандаринов. 
Материал подготовил
Александр Крылов
|
