Имена в истории
Федор Августович Степун (1884—1965) — один из младших представителей нашего “серебряного века” и общественно- культурный деятель Русского зарубежья — философ, писатель, публицист и мемуарист — известен нам не понаслышке. Почти все, что написано им на русском языке, теперь в России опубликовано (в Томске, Санкт-Петербурге и в Москве), и опубликованное не залежалось на книжных прилавках.
|
|
| А.Ф.Степун | |
Писатель был мастером психологически точного и глубокомысленного очерка. Таковы его эссе о творчестве Андрея Белого, А.Блока, Н.А.Бердяева и многих других, составивших славу русской культуры. Политики как люди, кажется, были вне сферы его интереса, но сейчас читателю предлагается эссе Ф.А.Степуна “Ленин”. Возможно, появление эссе связано со случайными обстоятельствами (допустим, с популярностью публичных лекций Ф.А.Степуна о России, во множестве прочитанных им в Германии и в других европейских странах), но, безусловно, оно связано с размышлениями философа о судьбах своей Родины. Этот очерк был опубликован в третьем томе издания Menschen die Geschichte machten. Viertausend Jahre Weltgeschichte in Zeit — und Lebensbildern, подготовленном П.Р.Роденом и Г.Острогорским в 1931 году в Вене (Изд-во L.W.Seidel und Sohn).
Хотя очерк был написан 70 лет назад и предназначен европейскому читателю, он интересен и для нас — вольных или невольных свидетелей и участников крушения коммунизма в СССР. Мы, как и те, кого великая катастрофа 1914—1922 гг. выбросила в новые измерения бытия, тоже решаем их вопросы, и, пожалуй, не в последнюю очередь — о природе русского коммунизма, его истоках и значении, о роли В.И.Ленина в этом катаклизме нашей истории.
В 1922 году Ф.А.Степун не по собственному желанию, а по повелению Советской власти покидает Родину и за рубежом становится одним из проповедников так называемого “постреволюционного сознания” в русской эмиграции. Главный тезис такого сознания — необходимость признать русскую революцию в качестве самой настоящей реальности, которая — нравится это или нет — но: существует, будучи вызвана к жизни не чьей-то злой волей, а естественным ходом русской истории, за которую ответственен каждый российский человек. Любые прогнозы и ожидания будущего, игнорирующие национальный характер русской революции, бесплодны и вредны для России и для эмиграции, если она считает себя Россией.
В конечном счете рассуждения Ф.А.Степуна таковы: он, как и многие его современники, отделяет большевиков, членов РКП и их вождей от… большевизма. По мнению Ф.А.Степуна, большевизм — это “русский безудерж”, это — “географическая бескрайность и психологическая безмерность России. Это русские “мозги набекрень” и “исповедь горячего сердца вверх пятами”, это исконное русское “ничего не хочу и ничего не желаю”, это дикое “улюлюканье” наших борзятников, но это и культурный нигилизм Толстого во имя последней правды, и смрадное богоискательство героев Достоевского. Было ясно, что большевизм — одна из глубочайших стихий русской души: не только ее болезнь, но и ее преступление”.
И вот каково продолжение у этой мастерски фельетонно написанной картины; объясняя свое неприятие белого движения, Ф.А.Степун пишет: “Большевики же — совсем другое: всего только расчетливые эксплуататоры и потакатели большевизма (Вот! — А.Е.). Вооруженная борьба против них всегда казалась бессмысленной — и бесцельной, ибо дело было все время не в них, но… в стихии русского безудержа”.
Появление революционной интеллигенции в России, большевиков и В.И.Ленина автор предлагаемого эссе связывает с европеизацией России, или, скажем так: с русской европеизацией России, то есть европеизацией в чаду “русского безудержа”. Нельзя не видеть, утверждает Ф.А.Степун, что “западническое отрицание Руси, начатое Петром и законченное Лениным, — явление Западу неизвестное, явление типично русское” (Подчеркнуто мною. — А.Е.).
Такова общая мифологическая предпосылка очерка о В.И.Ленине.
Эмигрантам, мечтавшим о военной интервенции в Советскую Россию, Ф.А.Степун противопоставил тезис об “изживании” коммунизма самой Россией — так оно и произошло! А вот коммунистической идеологии он противопоставляет “духоверческий свободолюбивый социализм”, в котором органично сплавлены христианская идея истины, гуманистическая и просвещенческая идея политической свободы и социалистическая идея социально-экономической справедливости. Дай-то Бог, чтобы такое мировоззрение укоренилось у нас!
* * *
Обращает на себя внимание нравственная тональность эссе Ф.А.Степуна. Он пишет о человеке, который является его безусловным идейным противником и неприемлемым просто как личность. Но в очерке вы не найдете ни малейшего признака ерничанья и пошлого издевательства по поводу русской революции — самой трагической страницы нашей истории.
* Поддержано РГНФ. Проект 00-03-00404а.