|
|
|
№ 26-27 (3718-3719), 15 декабря 2005 года
|
 |
|
с точки зрения студентов
|
|
|
Тайский язык
в Санкт-Петербурге:
вчера, сегодня, завтра
Россия — не просто государство; Россия, взятая во всецелости со всеми своими азиатскими владениями, это целый мир особой жизни…» Эти слова русского философа К.Леонтьева созвучны мнениям многих европейских учёных. Россия издавна принадлежит в равной степени как Западу, так и Востоку. Впечатляет многообразие, даже, можно сказать, национальная многоликость населения нашей страны. Около двадцати процентов его составляют народы, которых по языку и культуре относят к народам Востока, среди них – татары, башкиры, монголы, китайцы, корейцы, калмыки, тувинцы, хакассы, якуты… Издревле ближайшими соседями России являлись крупные восточные государства, такие как Персия, Турция, Китай, Япония, Корея. Наше многовековое общение с народами Востока исторически обусловлено, и неослабевающее внимание к постоянным и древним соседям вполне естественно. С начала XIX века просвещённые люди России проявляли живой интерес к восточным языкам и культуре восточных народов. Будучи людьми высокой гуманитарной культуры, превосходно владея европейскими и классическими языками, разбираясь в тонкостях изящной словесности, они обнаруживали недюжинные способности в изучении восточных языков, смогли увидеть и оценить особый символизм искусства восточных народов, образность и музыкальность восточной поэзии, вдохновиться красотой восточного пейзажа, научившись воспринимать жизнь не только по-европейски, но и так, как воспринимали её представители того или иного народа Востока. Здесь можно привести несколько классических и, на мой взгляд, весьма выразительных примеров.
|
 |
Преподаватели и ученики. В первом ряду слева направо: Катя, Александр и Э. Во втором ряду слева направо: Анзер Сизов, С.Е.Трифонов, Бон и Эт. |
|
А.С.Грибоедова мы знаем не только как блестящего писателя-драматурга, автора комедии «Горе от ума», но и как политического деятеля, дипломата, знатока Востока и восточных языков. Уже при поступлении в Московский университет юноша знал латынь, французский и английский языки, а в университете в значительной степени освоил греческий и посещал лекции по восточной словесности. А.С.Грибоедов во главе дипломатической миссии Российской империи три раза бывал в Персии. Благодаря его глубоким знаниям, широкому кругозору и выдающимся способностям дипломата условия договоров, заключенных между Россией и Ираном, во многом были выгодны для нашей страны. В своих путешествиях А.С.Грибоедов самостоятельно выучил персидский и арабский языки. В одном из писем он писал: «Чем больше имеешь знаний, тем лучше можешь служить своему Отечеству».
Вот ещё пример. Известно, что граф Л.Н.Толстой в юности, будучи студентом Казанского университета, изучал арабский и персидский языки, впрочем, полного курса он не окончил. Общеизвестен факт, что Л.Н.Толстой в возрасте восьмидесяти лет начал изучать и в большой степени освоил японский язык, а также владел и «тюркским» (азербайджанским), являвшимся в то время языком общения народов Северного Кавказа. Следует принять во внимание и то, что писатель был участником Кавказской войны и хорошо знал специфику характера восточного человека, мастерски обрисовав этот характер в повести «Хаджи-Мурат».
Князь А.М.Горчаков был канцлером, министром иностранных дел в 60-70 гг. XIX в., в трудный для российской дипломатии период, последовавший за поражением России в Крымской войне. Он посчитал важнейшим во внешней политике именно восточное направление, и будущие успехи российской дипломатии показали, что А.М.Горчаков был прав в своём решении дипломатических вопросов: благодаря присоединению Средней Азии, российским дипломатам удалось защитить интересы своей страны в бесконечных спорах с Великобританией, главным геополитическим соперником Российской империи в то время.
На многих примерах можно убедиться в том, что среди представителей российской интеллектуальной элиты – дипломатов, поэтов, писателей, политических деятелей – увлечение Востоком было распространено, хотя собственно востоковедение как наука не являлось сферой профессиональных интересов этих людей. Тем не менее их интерес к Востоку и восточной культуре прослеживается в литературной, политической и общественной деятельности.
Санкт-Петербург, будучи столицей Российской империи, к середине XIX века уже являлся одним из центров теоретического и практического востоковедения. Таковым он остается и по сей день. В Санкт-Петербурге расположены крупнейшие отечественные центры научного востоковедения и центры подготовки востоковедческих кадров: восточный факультет Санкт-Петербургского государственного университета, Санкт-Петербургский филиал Института востоковедения РАН, Отдел Востока Государственного Эрмитажа, Восточный отдел Музея антропологии и этнографии им. Петра Великого РАН, Восточный институт, в северной столице хранятся национального уровня восточные коллекции библиотек и архивов.
В 1989 году в Санкт-Петербурге на Высших гуманитарных курсах был открыт восточный факультет, который наряду с Восточным факультетом Санкт-Петербургского государственного университета начал готовить специалистов по языкам и культурам стран Азии. В конце 1994 года факультет выделился из состава Высших гуманитарных курсов, был зарегистрирован в качестве самостоятельного образовательного учреждения и стал называться Восточным институтом. Основными учредителями института стали Музей антропологии и этнографии (Кунсткамера) им. Петра Великого Российской Академии наук и Институт образования взрослых Российской академии образования.
Сегодня в Восточном институте изучают языки и культуру арабских стран, Ирана и Турции, Индии, Китая, Кореи и Японии, стран Центральной Азии, производится набор на отделения тибето-монголистики и культурологии стран Азии. На курсах дополнительно изучаются японский, китайский, тайский, корейский, арабский, турецкий языки и хинди, преподаются основы буддийской философии, теория и практика медитации, искусство японской и китайской каллиграфии.
|
 |
Преподаватель тайского языка Екатерина Пугачева |
|
Интересно то, что в Восточном институте работают и совсем молодые преподаватели, студенты с восточного факультета СПбГУ – с кафедры истории стран Дальнего Востока – отделения истории Таиланда, занимающиеся со слушателями двухлетних курсов тайским языком. Общее же руководство преподаванием тайского языка в Восточном институте осуществляет старший преподаватель кафедры филологии Китая, Кореи и Юго-Восточной Азии восточного факультета СПбГУ С.Е.Трифонов. А заведующий кафедрой истории стран Дальнего Востока восточного факультета СПбГУ профессор Б.Н.Мельниченко выступал перед слушателями курсов с лекцией, посвящённой страницам истории Таиланда и современному положению страны. В процессе преподавания на курсах участвуют и носители языка, тайцы, студенты филологического факультета СПбГУ. Они всегда с радостью откликаются на приглашение провести занятия, всегда готовы помочь молодым преподавателям.
Нередко можно наблюдать, как человек, который сравнительно недавно начал изучать язык, уже летом, по окончании I-го курса, с успехом этот язык преподаёт, хотя и под руководством опытного наставника. Причём относится к своей работе не только с большой долей ответственности, но и с подлинным интересом. Я говорю о ребятах, которые учатся со мной в одной группе, Екатерине Пугачёвой и Анзере Сизове, причём говорю всё это совершенно искренне. Да и как иначе можно сказать после такой во всех отношениях замечательной беседы:
– Катюша и Анзер, расскажите, пожалуйста, с чего начались ваши занятия тайским языком?
Катя: На самом деле, началось всё с Анзера. Именно он первым из нашей группы ступил на путь преподавания тайского.
Анзер: Да, поначалу занятия проводились индивидуально с каждым из слушателей, но с нового учебного года набралась группа в шесть человек. Летом почти каждый день у нас были занятия, примерно раз пять в неделю. А сейчас два-три раза в неделю.
Катя: Я приступила к преподаванию в конце июля 2005 года. У меня сначала занимались две девушки, Татьяна и Алёна, а когда Анзер в августе уезжал, я проводила занятия с его учеником Леонидом. Потом Леонида, девочек и ещё другого моего ученика, Александра, объединили в одну группу. Теперь я только иногда веду у них занятия, а постоянно я занимаюсь тайским только с одним слушателем курсов — Марком.
– И как вы полагаете, что подвигло этих молодых людей изучать тайский язык?
Анзер: Обычно я сам сразу же их об этом спрашиваю… Полезно знать мотивы, чтобы чётко представлять, чему на занятиях уделять больше внимания.
Катя: И потом, почти все они уже бывали в Таиланде и в той или иной мере увлечены этой страной. Каждый, конечно, ставит свою цель. Кому-то тайский язык просто необходим в качестве средства общения, у кого-то могут быть даже и религиозно-философские мотивы. У Александра невеста – тайка, её зовут Э, такая хорошенькая, маленькая, он её «мелкой» называет. (Смеётся). Ни на одном языке, кроме тайского, она не говорит. Анзер с ней занимается русским.
Анзер: Да, она из Чиангмая. И мне нужно помочь ей освоить русский язык за два месяца, во что бы то ни стало.
Катя: Вдвоем с Э Александр много путешествует по Юго-Восточной Азии, долгое время ему приходилось общаться только по-тайски. Отсюда он и приобрел навыки тайской разговорной речи. Ещё полтора года назад Александр освоил тайский алфавит и тайское письмо, но почти не практиковался в чтении. Поэтому именно на технику чтения мы с ним обращали основное внимание. А вот Марк тоже немало поездил по стране и, по всей видимости, очень увлечён историей и культурой Таиланда, ему интересна внутренняя, традиционная жизнь тайцев, особенности которой не всегда заметит человек, приехавший в Таиланд впервые.
- И ведь с тайцами приятно по-тайски говорить, а то что это за беседа на английском…
Катя: Конечно. Наверное, общение с местными жителями —одно из самых больших удовольствий. Что тебе люди расскажут, поймёшь ли их ты, поймут ли они тебя? Потому Марк очень целеустремлённо учит язык. Вот, к примеру, все 44 знака для записи согласных выучил ко второму же занятию…
— Получается, вы довольно скоро все эти сложности одолели? Вообще, трудно или легко даётся такой язык, как тайский, человеку совершенно другой культуры?
Анзер: Да, конечно, тайский язык освоить нелегко, как в общем-то и любой иностранный. Но это вполне возможно. Я стараюсь, чтобы у моих учеников появилось трудноуловимое «ощущение языка» – как минимум половина их успеха заключается в этом. Пожалуй, основные сложности связаны с фонетикой, тут всё-таки хорошо бы иметь музыкальный слух.
Катя: Главное, на мой взгляд, – осознанное, взрослое стремление выучить язык, поставить себе цель и её добиться.
– Скажите, пожалуйста, существуют ли у вас конкретные методы преподавания? А то мне иной раз кажется, что всё это какой-то миф, что никаких методов нет, а есть просто особый настрой и увлечённость.
Катя: Как же без настроения… И если не лежит душа к преподаванию – тоже, скорей всего, результат не всегда оправдает затраченные усилия. Но это не в нашем случае. На занятиях мы, в основном, читаем тексты, разбираем слова. И грамматику я тоже стараюсь давать структурированно. А вот произношение нашим ученикам в основном ставит настоящий таец, общий наш знакомец Бон (Бон, а на самом деле Пиапонг Киангиа – студент филологического факультета СПбГУ).
Анзер: А я после нескольких занятий напрямую спрашиваю, что им нравится, а что – нет. Если позволяет время, то делаю упор на фонетику. Когда более или менее в голове укладываются алфавит и правила чтения, переходим к текстам, тем самым славным текстам, по которым мы сами изучали тайский язык. Постепенно на примерах рассматриваем отдельные грамматические конструкции. А что касается письма, то я всегда убеждаю привыкать писать красиво. И ещё очень важно, чтобы всё усвоенное выстроилось логической схемой, именно поэтому на первых порах приходится очень подробно всё объяснять. Не лучший вариант, когда человек учит без понимания…
– Катюша, в чём для тебя разница между занятиями с одним человеком и с группой учеников? Что тебе больше по душе?
Катя: Если по душе, то, конечно, преподавать одному человеку. Это твой ученик, и так замечательно видеть, как на глазах первоначальный ноль его знаний превращается в нечто существенное. И у тебя собственная система, которая применима только в конкретном случае, и гораздо больше взаимопонимания, и знаешь все его слабые и сильные стороны… Имеешь чёткое представление, на что обратить особое внимание, а что и так само по себе идёт чудесно.
– Анзер, у тебя, наверное, так же?
Анзер: Спору нет, с одним учеником гораздо лучше и за меньший срок можно освоить материал. И потом, сокращается дистанция «преподаватель-ученик», и занятия проходят в более непринуждённой и как бы творческой обстановке.
– Нравится ли сам процесс преподавания, объяснения разных вещей и всего такого прочего?
Катя: Ой, да... Не могу сказать, что открываю для себя пропасть нового, но всё-таки по ходу что-то повторяется, что-то вспоминаю. И, конечно, приятное ощущение своей значимости, того, что в тебе заинтересованы взрослые люди. И ещё очень приятно, что здесь предельная честность в отношениях. Существуют лишь их личное желание знать язык и моя ответственность за то, как и чему я их научу. Наверное, с детьми заниматься не так просто… В основном все мои ученики очень стараются, всегда всё по десять раз уточнят, переспросят, выяснят… чтобы не оставалось ни малейшей неясности или вопроса без ответа. И, таким образом, я лучше понимаю, что им особенно нужно, какие вещи лучше лишний раз повторить, а какие они отлично помнят, и я могу быть в их знаниях уверена.
|
 |
Анзер и Э: «Успешно осваиваем русский!» |
|
Анзер (оживлённо): Самое главное, чтобы не получалось, так… Вот «как об стенку горох». Когда отдача есть – очень приятно. Иногда вспоминаю, как неделю или две назад мучились, к примеру, с произношением тона… А теперь слушаю и радуюсь: всё правильно, всё красиво. Все вложенные усилия отражаются в положительном результате. И потом, здорово, что в процессе преподавания вспоминаешь то, что случайно забыл, а что знаешь твёрдо, ещё лучше остаётся в памяти. Благодаря тому, что летом я учил других, я будто сам заново учился.
– Скажите по правде, не думаете ли вы, что преподавательская деятельность – ваше призвание?
Анзер: Если уж говорить начистоту, я бы остался у нас на кафедре истории стран Дальнего Востока и продолжил преподавать.
Катя: Не знаю насчёт призвания… Но мне так нравится! Во-первых, очень приятно ощущать конкретный результат моих усилий. Во-вторых, хоть, конечно, и устаёшь, но усталость приятная. Во всём этом есть своя романтика. Вот мы с Анзером заканчиваем занятия, и чуть ли не последними уходим из института. И уже темно, и холодно, и фонари светят, а если случается чистое небо, то звёзды видно. И симпатичный Тучков переулок…Вокруг такая настоящая, пленительная петербургская старина… И всё это вместе с усталостью и нашими осенними сумерками… Очень хорошо становится на душе…
…Катя так загадочно улыбается. А я тут же вспоминаю, что Катюша живёт в Петергофе. И этой романтичной ночью ей ещё неплохо бы добраться до дома. Не беда, Катюша? Ведь на небе – яркие звёзды…
В заключение хотелось бы выразить искреннюю признательность ректору Восточного института К.Э.Хмелевскому, С.Е.Трифонову, М.В.Быстрову, С.В.Прониной и А.В.Машинцеву за предоставленную информацию, ценные советы и рекомендации в работе над статьёй, за проявленное сочувствие и внимание к скромному труду автора. 
Анастасия Пылёва,
студентка II курса отделения истории Таиланда
Восточного факультета
|
