|
|
|
№ 23 (3713), 14 ноября 2005 года
|
 |
|
выпускники — главное богатство факультета
|
|
|
Философский
факультет для меня — родной
Философский факультет университета – что это для вас?» Я спросил об этом Светлану Николаевну ИКОННИКОВУ – доктора философских наук, профессора, заведующую кафедрой теории и истории культуры Санкт-Петербургского государственного университета культуры и искусств, заслуженного деятеля науки РФ, действительного члена РАЕН.
|
 |
С.Н.Иконникова |
|
– Философский факультет для меня родной. Существуют родственные связи разных типов. Есть кровнородственные связи, но есть и другая форма родственности, принадлежности к сообществу. Для меня таким является Петербург. Это мой город – мне всё в нём больно или радостно: я переживаю это как свое собственное. Петербург – это мой дом. И университет – это мой дом. Я чувствую жизненные токи, которые идут от университета, которые питают меня.
С.Н.Иконникова закончила философский факультет СПбГУ в 1953 году. В 1957 она поступила в аспирантуру, и в этом же году была избрана секретарем университетского комсомола. Единственная в истории университета женщина на этом посту, она занимала его до 1959. В 1963 она защитила кандидатскую диссертацию и до 1967 года была заместителем декана философского факультета. С 1972 года С.И.Иконникова преподает в Институте культуры, а с 1978 в Республиканском Гуманитарном институте (ИППК) при СПбГУ; ею было подготовлено 10 докторов и 56 кандидатов наук.
О своих учителях, о людях,
с которыми ей довелось встретиться на философском факультете
– Я начинала учиться на психологическом отделении, а потом перешла на философское. Выбором своей специальности я обязана Борису Герасимовичу Ананьеву. Замечательный психолог, доктор психологических наук, организатор изучения психологии, он тогда был заведующим отделением психологии, которое стало впоследствии самостоятельным факультетом. Память о нем – совершенно особая. Б.Г.Ананьев опубликовал книгу «Человек как предмет познания» – там было заложено новое учение о Человеке в системе трех видов деятельности: познания, труда и общения. Эти три вида деятельности легли в основу его концепции о целостном развитии человека; впоследствии они дополнялись, но основа была заложена именно им.
В университете очень значительна фигура декана. Эпохи факультетской жизни можно выделить в зависимости от деканов. В других учебных заведениях деканы иногда бывают просто организаторами студенческой работы. В университете декан определяет стратегию развития факультета, характер отношений на факультете, развитие новых направлений и специальностей. Именно поэтому я хотела бы сказать о декане, которого я очень хорошо запомнила.
Михаил Васильевич Серебряков (1879-1959) был уже немолод. Седой, с большими усами, удивительно внимательными глазами, он для всех нас воплощал ту самую философскую мудрость, к которой мы должны были приобщиться. Михаил Васильевич – легендарная фигура. Человек с драматической юностью – это и увлечение социал-демократическим движением, и марксизмом, и ссылки, и эмиграция в Германию, и возвращение – он был воплощением мудрости и точности. Он окончил юридический факультет университета, затем был ректором Ленинградского университета (1927-1929), в годы эвакуации в Саратове сплотил философские кадры, содействовал возрождению факультета. Он был известным специалистом, исследователем ранних работ Ф.Энгельса. Сейчас принято ругать марксистский период, но оглядываясь назад, я могу сказать: этот период научил очень тщательному обращению с источниками. Михаил Васильевич, который читал и на немецком, и на других языках, был олицетворением историко-философской пунктуальности. Это вовсе не догматизм. Догматизм был придан марксистскому учению теми, кто и не знал его толком… Михаил Васильевич недолго пробыл деканом – он придерживался широких воззрений в отношении изучения человека. Образ декана – историка философии с богатейшей эрудицией, замечательного лектора – у меня остался в памяти.
Михаила Васильевича на посту декана сменил Михайлин – полная его противоположность. Так же историк философии, он был деканом очень недолго. Но мы, студенты, его запомнили. Вот он-то был воплощением догматизма. Я очень хорошо помню экзамен, на котором все в панике обращались друг к другу: «Как ответить на вопрос, который задает декан?» А он спрашивал: «Чего не понял Фейербах?» (нужно было не моргнув глазом ответить: «Революции 1848 года») и «На какой странице «Краткого курса» Плеханов “ушел в кусты”». Поскольку вопросов у него было немного, их быстро выучили… Пора Михайлина скоро закончилась – но он нанес большой вред факультету, потому что догматик с очень узким мышлением (каким я его запомнила – возможно, я ошибаюсь), он вызывал реакцию отторжения и у студентов, и у преподавателей. А ведь это было в тяжелейшее время обвинений в космополитизме.
В 1951 году деканом стал Василий Петрович Тугаринов. Его книга «О ценностях жизни и культуры» произвела своеобразный переворот в умах. Оказалось, есть ценности жизни и культуры общечеловеческие – а не только социалистические. Василий Петрович внес новый дух в философские отношения.
Василий Павлович Рожин (мы работали вместе с 1964 по 1967) был деканом в 1959-1970. Как декан, он покровительствовал социологии (слова «социология», «антропология» были когда-то такими же запрещенными, как «генетика», «кибернетика» и так далее – все это были «чужие» слова и «чужие» науки). Это стало возможно в шестидесятые годы – период оттепели, период известных вольностей, нового дыхания, нового взгляда – когда мир предстал в многообразии своем, которое не сужалось до одной догматической линии. Василий Павлович пригласил очень много новых специалистов. При Тугаринове и при Рожине стали возникать такие направления, как семиотика, были приглашены такие имена, как Л.И.Резников, В.А.Ядов, И.С.Кон.
Я была аспиранткой и защитила кандидатскую у Игоря Семеновича Кона – и до сих пор мы дружны. Мы почти ровесники, но к тому времени, когда я была аспиранткой, он уже был доктором – молодым, удивительно преданным науке. Игорь Семенович был читал интересный спецкурс по проблемам личности – у меня до сих пор хранятся конспекты лекций и Б.Г.Ананьева, и И.С.Кона, и М.С.Кагана. Это преемственная линия в развитии наук о человеке, которая продолжается и до сих пор.
Светлейшая личность, Игорь Семенович был требователен до безумия – к рукописи, к себе, к источникам, к именам, к концепциям. Он доверил мне как аспирантке быть его соавтором. Я до сих пор думаю, какая-то есть удивительная профессорская щедрость – доверить молодому быть соавтором. Это приручение к науке. Оно очень важно для аспирантов и вообще для начинающих – потому что человек сразу как бы оказывается в большом мире.
О философском факультете сегодня
– Сегодня декан философского факультета – Ю.Н. Солонин, доктор философских наук, профессор. Впервые декан философского факультета избран сенатором в Совет Федерации. Это государственный человек, широко и ответственно мыслящий, настоящий стратег философского образования. Я помню его студентом, ему удалось то, чего не удавалось ни одному декану.
Я считаю его заслугой появление новых кафедр и направлений на факультете, смелость, незашоренность. Это то, о чем мечтали много предыдущих поколений.
Например: мечтали о философии Востока. Философский факультет был европоцентристским, Восток же был практически недосягаем. То, что кафедра философии и культурологии Востока была организована – это большое дело. Ее значение в том, что на ней работают специалисты со знанием восточных языков, с востоковедческим образованием. Таким образом, идея взаимодействия факультетов университета реализовалась: востоковедение и философия получили удивительно интересное, необычайно перспективное соединение.
Философская антропология, которой занимается Б.В. Марков (тоже из моих студентов) и его коллеги, когда-то была непризнанной – сегодня расцвела. Она придала такой необходимый человеческий оттенок всем философским суждениям, спорам. Все, что пишет Борис Васильевич и его коллектив – это очень интересно.
Появилась кафедра религиоведения. Ее возглавила доктор наук Марианна Шахнович. Проблемами религии (и атеизма – тогда) всегда занимался ее отец – Михаил Иосифович Шахнович. Возникла преемственность, родственный принцип хорош в науке. Он несет за собой не послабления, а напротив, сохранение и передачу исторического культурного наследия, домашней библиотеки.
То, что я очень ценю и что мне очень близко – это кафедра философии культуры и культурологии, которую возглавляет Ю.Н.Солонин, где работают замечательный и мудрый М.С. Каган, молодые доктора наук Евгений Соколов, Валентина Дианова. Это удивительный коллектив. Они становятся лидерами в своем направлении – и оно в надежных руках.
Кафедра социальной философии и Константин Пигров, который открыл шлюз самодеятельной философии. Казалось бы, какая философия может быть на этой ниве? Но философствование есть определенная человеческая способность, а смотреть на мир, рассуждать и высказывать свое мнение может не только специалист с философским дипломом.
Ощущение новизны на факультете. Там не просто поставили компьютеры, сделали ремонт и запретили курить. Там открыто окно в философский мир – а он очень интересен. Пульс неуспокоенности звучит на факультете (и в этом есть преемственность по отношению к 60-м годам).
Сегодня на факультете очень много нового – центры, направления… И это мне кажется удивительно симпатичным: когда любишь, то замечаешь только хорошее.
О проблемах сегодняшнего дня
И все же я спросил Светлану Николаевну о проблемах сегодняшнего дня.
– В философском сообществе Петербурга и России мне не хватает «властителя дум», философского лидера. Я помню, когда все мы спрашивали друг друга: «Вы были на лекции С.С.Аверинцева?», я помню, когда на лекции М.Мамардашвили в Актовом зале университета «висели на люстрах»; многое было непонятно из того, что он говорит, но желание приобщиться к мысли, услышать его голос – это было совершенно особое состояние. Я помню, какие аудитории собирал И.С.Кон… Вспоминаю лекции астронома Николая Николаевича Козырева – его концепция времени завораживала. Это то, что остается в памяти надолго. Подобного интеллектуального общения не хватает.
Сейчас этого нет. И есть тоска по лидерству, а не просто по авторитету, по интеллектуальному удовольствию от яркой личности, от умения аргументировать, мыслить, тоска по «интеллектуальному джазу» – особой музыке сфер.
Не слышно сейчас среднего и молодого поколения (хотя открыты все возможности – книги, аспирантуры и так далее). Нашим поколением формировались научные дружеские связи со студенческих, аспирантских лет. Мы до сих пор связаны, скреплены друг с другом взаимной поддержкой. Сейчас эти связи не развиты.
Если же говорить о Болонском процессе как перспективе развития высшего образования, то здесь много проблем. Я за то чтобы студенты ездили, стажировались, включались в другие системы, но нельзя забывать, что работать им здесь. Болонский процесс может послужить нашему образованию, но я не считаю, что включение в Болонский процесс должно быть всеобщим.
Мне нравится это время! Оно открыло такие перспективы, что хочется, чтобы была у меня еще одна жизнь. 
Записал Вадим Хохряков
|
