|
|
|
№ 5 (3694), 25 марта 2005 года
|
 |
|
|
|
|
Как обучать русскому языку
в XXI веке
В тексте указа мы встретили имена наших коллег по университету. Старшего преподавателя матмеха Наталью Николаевну Вояковскую, тренера сборной команды университета по программированию, мы уже несколько раз поздравляли с победами ее питомцев на международных соревнованиях и писали об этом на страницах нашего издания. Мы даже ждали появления ее имени в президентском указе — настолько бесспорны ее заслуги перед (не побоимся на этот раз пафоса) отечеством. Мы снова ее поздравляем. Так уж мы устроены, что признание заслуг на родине сильнее согревает наше сердце, чем самые блестящие успехи за океаном.
Отрадно было увидеть и имена филологов: декана филфака Сергея Игоревича Богданова и заведующего кафедрой русского языка как иностранного и методики его преподавания Евгения Ефимовича Юркова. С группой ученых из других петербургских вузов они были удостоены премии за создание комплекса инновационных разработок для образовательных учреждений высшего профессионального образования «Образовательные виртуальные миры Петербурга».
К Евгению Ефимовичу ЮРКОВУ мы и обратились с просьбой раскрыть содержание это понятия, рассказать о сути разработки:
— Речь идет о разработке концепции использования в учебном процессе виртуальных пространств, которые моделируются с помощью современных компьютерных технологий. Это имеет отношение не только к русскому языку, но и вообще к обучению как таковому. Сегодня можно смоделировать самолет, танк, катер, автомобиль или аудиторию как виртуальное пространство, как трехмерное изображение. Ты погружаешься в это пространство, испытывая ощущения максимального приближения к действительности…
— Это делается индивидуально? То есть это пользователь компьютера туда погружается?
— Да, но можно сделать так, чтобы целая группа работала с преподавателем, и было ощущение их совместного присутствия. Эти люди могут реально быть в тот момент один — в Новой Зеландии, другой — в Китае, третий — в Голландии, целая группа. Они реагируют на преподавателя, а он на них. Можно создать виртуальные ситуации в аудитории, или в ресторане, или на конференции, или на улице. Мы смоделировали Главное здание, филологический факультет, библиотеку, центр тестирования. Правда, пока всего несколько моделей, это довольно дорого стоит…
— Кто вам помогал?
— Коллеги из других вузов, они перечислены в указе. Они отвечали за техническое моделирование. Мы, филологи, оказались тут на передовых рубежах науки и применили самые новые технологии в своих целях: в процессе обучения русскому языку. У меня был аспирант, Олег Великосельский, он писал диссертацию на эту тему. Мы разрабатывали близкие проблемы. Коммуникативная деятельность стоит на первом месте в методике изучения любого языка, и мы моделировали действительность, где и происходит общение. При общении все работает, все органы чувств, человек в несколько раз лучше запоминает слова, речевые модели, интонацию. После занятия в виртуальном пространстве он чувствует, что он там побывал. Это не рисунок в учебнике, дескать, представьте себе, что вы находитесь в трамвае. Тут яркое ощущение, что вы в трамвае, он движется, вы общаетесь с кондуктором, покупаете билет, разговариваете. Полное ощущение погружения. Методика погружения, иллюзия участия в реальной ситуации — вот чего мы добиваемся. И после этого, как показал эксперимент, усвоение языка идет гораздо эффективнее.
— Насколько я помню, иностранцы иностранцам рознь. Когда-то я устраивал ролевые игры в аудитории. Американские студенты, например, послушны и коммуникативны, они легко идут на игру, приезжая сюда, они разговаривали только по-русски, даже друг с другом, даже когда их не слышали посторонние. Немцы неохотно шли на это. А про финнов вообще не говорю, с ними все было иначе…
— А здесь полностью снимаются все комплексы. Ты сам с собою, ты один. Ты даже можешь не прибегать к помощи преподавателя, можешь сам ставить себе задачу, и компьютер будет реагировать на то, что ты делаешь и говоришь.
— Ваш продукт – это CD?
— Да. Покупаешь, подключаешься и работаешь. Можно использовать при дистанционном обучении, это, как я говорил, если обучающиеся находятся в разных уголках Земли. Можно использовать в классе, с иллюзией полного погружения в реальность. Можно использовать для самостоятельной работы: сам играешь, сам задаешь вопросы, получаешь ответы, или наоборот. Это не электронный учебник, а более продвинутая технология. Хочешь – приказывай герою, который движется и что-то там делает, хочешь — подставляй себя вместо героя. Если тебе скажут «иди налево», ты или поймешь, или не поймешь, а любая твоя ошибка тут же фиксируется. Ты можешь получить полный комментарий, грамматический, лексический, какой угодно. Поймешь и сразу отрабатываешь.
— А что значит работать в группе?
— За каждой фигуркой в виртуальном пространстве – человек в реальном времени, который в этот момент сидит за компьютером где-нибудь в Новой Зеландии.
Конечно, для практической масштабной реализации требуются деньги, они были нужны с самого начала. Но с каждым годом стоимость подобных работ уменьшается, технологии прогрессируют, компьютеры и программы дешевеют стремительно. Сейчас в ведущих вузах это уже можно устроить. Я думаю, что с будущего года мы приступим к массовой реализации проекта. Тренинг в виртуальном мире пригодится для многого. Для водителей, летчиков. Аналогичные вещи только начинают делать в США и Нидерландах, но их продукт еще не появился на рынке.
— Я бы подчеркнул, — сказал в конце разговора Евгений Ефимович, — что это и есть реальная интеграция целой группы вузов. Замечательно, что подобная технология первый раз была апробирована в Петербурге, и что университет реально в этом участвовал. Это важно. На заседании Ученого Совета, когда министр нас поздравил с успехом, мне показалось, что для министерства это даже важнее, чем для нас.
С набережной Лейтенанта Шмидта я возвращался в Главное здание и ступал не по виртуальному тротуару, а по весенней слякоти. Во время нашего разговора мне не привелось надеть шлем, сесть к компьютеру и погрузиться туда, где мне было бы легче изучать иностранные языки. У меня с ними всегда была проблема. Учил я их в своей жизни не два, и не три. А реально знаю только один. Да и тот я более или менее выучил, погрузившись в пространство и время Белграда начала 90-х годов. Не хочу обижать своих преподавателей, они мне дали все, что могли. Дали базу, научили говорить. Но свободно я заговорил там, где надо было жить и общаться. Это — моя проблема. Другие люди учат языки легче. Значит, подобные технологии наконец-то стали работать на таких, как я.
Когда нам иной раз кажется, что все замерло или идет назад, это иллюзия. Что-то движется, и движется стремительно. Не только у нас, в Петербурге и Москве, но и в иных, как говорится, субъектах федерации. Я не честолюбив, не ура-патриот альма матер, не все сосредоточено для меня в Главном здании или Петергофе, но, признаюсь, так приятно читать об успехах коллег в тексте, начинающемся словами: «Рассмотрев представленные Правительством Российской Федерации предложения Межведомственного совета по присуждению премий Правительства Российской Федерации в области образования, постановляю…» 
Александр Шумилов
|
