|
|
|
№ 26 (3685), 9 ноября 2004 года
|
 |
|
 |
|
|
Ялкалы печальные
глаза
Пожалуй, немногие из нас, услышав об отдаленной, затерянной в лесах Карельского перешейка деревушке, имеющей конкретную, но не совсем понятную для них связь с российской и советской историей, мгновенно устремятся туда в надежде приобрести новые знания и впечатления. Некоторые из них, не найдя там многочисленных экскурсий и торжеств, расстроятся и вернутся домой, в полной уверенности, что эти выходные потратили впустую. Другие остановятся где-нибудь у Зеленогорска и сочтут ближайший рынок более занимательным местом в экскурсионном плане, нежели то, которое находится в 15 км к востоку от него.
И лишь те оставшиеся, которые, несмотря на плохую погоду и дальнюю дорогу, все-таки доберутся до небольшой заповедной территории и посвятят весь день ознакомлению с окружающими местами в спокойной и приятной обстановке девственного леса, смогут почувствовать всю прелесть и неповторимость маленького северного чуда под названием Ялкала (или на современный лад – Ильичево)!
Я ждал дня нашей поездки всю неделю... Хотелось убежать из суетного Петербурга, сменить воздух, стены и темы разговоров. Я думаю, этого хотелось всем – свободная душа студента не может долго томиться в замкнутых коридорах факультета и ждет только выходных, чтобы вырваться из них.
Но погода встретила нас холодно уже у Финляндского вокзала. Утренние заморозки и моросящий дождь несколько поубавили рвение и пыл собравшихся, однако мы с преподавателем кафедры исторического регионоведения СПбГУ Светланой Владимировной Алексеевой быстро проскочили в электричку и через час стояли уже на станции Зеленогорска. Затем одним из автобусов мы добрались и до Ялкалы. Там было еще холоднее, но теперь мне кажется, что от этого маленькая живописная деревушка, словно далекое северное царство, стала только таинственнее, величественнее и прекраснее. Лесная дорога вела от остановки вдоль высокого векового ельника и терялась, изгибаясь, за поворотом мшистого пригорка.
Здесь начинался музей-заповедник... У ворот нас встретил местный проводник и исследователь Владимир Борисович, один из создателей «Ялкалы», который оказался милейшим и добрейшим человеком. Он повел нас за собой, рассказывая некоторые подробности из истории деревни и региона в целом. Ялкала была основана финнами, но часто меняла характер населения, в связи с переделами границ и национальной политикой России (а затем СССР) и Финляндии. Географически она лежит между озером Ужаса (отнюдь не оправдывающем свое суеверное название) и озером Долгим, по чистоте воды способным соперничать со многими курортами нашей страны. Кстати, недалеко расположено легендарное Комарово, воспетое в свое время И.Скляром, которое, по-моему, во многом проигрывает самобытной финской деревне.
Жизнь в Ялкале началась по-настоящему только к концу позапрошлого века с легкой руки предприимчивых помещиков, а знаменита тем, что в начале уже двадцатого века там некоторое время жил В.И.Ленин, скрываясь от преследований Временного правительства и составляя свои знаменитые работы (поэтому – и Ильичево).
И действительно, уже через пару минут мы увидели его (но только в виде памятника), сидящего за огромным каменным столом и пишущего что-то на открытых листах каменной тетради. Сразу за памятником – небольшой деревянный домик финского образца, правда, выкрашенный по-шведски (белые окна и проемы на ярко-бордовом фоне), который удивительно подходил под общий вид местности – временное жилище вождя пролетариата. Внутри все было устроено просто и со вкусом, однако размер помещений казался совсем неподходящим для проживания сразу восьми человек, что имело место во времена Ленина. К сожалению, многие постройки не сохранились: война, да и отношение соответствующее. А на месте баньки и сарая, что находились недалеко от дома, посадили сосны – красиво, но все же не то...
На другой стороне поляны находится маленький бревенчатый домик – местный этнографический музей. Несмотря на свою внешнюю скромность и, я бы даже сказал, аскетичность, он великолепно устроен изнутри и содержит множество интересного материала по географии и этнографии Карельского перешейка. Кроме того, там мы познакомились с потомком некогда господствовавшей здесь семьи помещиков, который был очень рад нашему приезду и на прощание горячо пожал всем руки.
Еще более удивительной оказалась окружающая местность. Она буквально прошита петляющими тропинками, которые ведут путешественника по миру мифического северного леса. На ближайшей поляне, под сенью нависающих сосен разбит небольшой пруд, а рядом с ним или непосредственно в нем застыли в вечном молчании деревянные тотемы и пни в форме идолов и зверей. Ты чувствуешь себя героем древней волшебной сказки с говорящими деревьями-колдунами, неведомыми животными и драгоценными сокровищами!
Оглядевшись немного вокруг, мы отправились к ближайшему из озер – Долгому, которое служит естественной границей музея-заповедника «Ялкала». Наш путь снова лежал через лес. Не желая показаться чересчур надоедливым, скажу, что такой лес я видел впервые – тихий, спокойный, с мягким зеленым мшистым ковром, радующим глаз, по которому просто приятно идти. До этого момента я думал, что знал лес, со всеми его ярусами и составляющими, от Черноморского побережья до ледниковых уступов Кавказа (родился я в славном городе Туапсе), однако теперь склоняюсь к тому, что северный лес все же более располагает к размышлению, нежели южный, он по-другому воспринимается и ощущается с течением времени...
Одна из тропинок наконец привела нас к озеру. Удаляясь от ненужной художественности, скажу вкратце, что вода в нем великолепно чистая, достаточно холодная и с небывалой точностью и прелестью отражает в себе опадающее золото наступившего октября и голубое небо холодеющей осени.
Мы стояли у кромки воды на пологом песчаном пляжике. Возвращаться не хотелось – слишком, видимо, проникло в сердце чувство красоты и спокойствия. Однако надо было успеть на автобус... По дороге я сорвал несколько белых грибов и, мысленно попрощавшись и с озером, и с лесом, и с Ялкалой, вышел к остановке. Мы успели. Автобус быстро помчался по извилистой дороге мимо вереницы грибников, унося нас в сторону железнодорожной станции...
Все устали, замерзли и изрядно проголодались, но были счастливы и не скрывали этого друг от друга. Ялкала, несмотря на свою обособленность и своеобразность, а может быть, и замкнутость, для людей романтических способна сделать лишь самое лучшее, оживить в них тот дух чистоты и свободы, который ничто другое не сможет оживить, и открывать для них каждый раз что-то новое и многогранное, как вся ее история.
А в заключение я предлагаю вам стихотворные строки, появившиеся уже после поездки, но на ее основе:
...Прекрасная страна высоких сосен,
Манящая ковром зеленых мхов,
Где тяжело ступающая осень
Не слышит явный звук своих шагов.
Все ниже и ясней озер овалы,
Лишь зелень леса скроет вдалеке
Минувшей бури грозные завалы,
Наломанные ветви на реке;
И заводи у малого обрыва,
И первые грибы последнего дождя,
И взгляд уступов, гордый и тоскливый,
Приветливый для неба и тебя,
Холодная страна людских сомнений!
На севере нет мест тебя милей;
Ты стала достояньем поколений
И Ялкалой – для мира и людей! 
Сергей Косилов,
студент первого курса кафедры исторического регионоведения СПбГУ
|
