|
|
|
№ 17 (3675), 18 июня 2004 года
|
 |
|
высокие технологии
|
|
|
Сегодня
мы можем изготовить
практически что угодно!
Многое ли может отечественная наука в наши дни? Разговоры об этом в последние годы не затихают. Диапазон мнений обширный. От скептических до восторженных, от сожалений по поводу гигантских возможностей науки советской, увы, утерянных, — до крепнущей надежды на грядущие преобразования в будущем. Сомнений нет: да, наука многое может! Но — не наша, а зарубежная. Или — вчера, но не сегодня. Или — завтра... Мой собеседник уверен, что отечественная наука многое может уже сегодня! Более того — именно петербургские ученые.
— Как управлять наукой, городом, государством — метода не отработана. В 1933 году, в годы Великой депрессии в США, президент Рузвельт для решения серьезных и насущных экономических проблем страны привлек группу ученых. И за год они выработали стратегию работы правительства, которая помогла США выйти из тяжелейшего кризиса, — напомнил профессор Вячеслав Викторович КОЛБИН, генеральный директор Научно-технологического парка “Санкт-Петербург”, заведующий кафедрой математической теории экономических решений факультета ПМ-ПУ.
Технопарк
В мае 1993 г. руководители крупнейших научных центров и трех вузов Петербурга (СПбГУ, Политех и ЛИАП) создали Научно-технологический парк “Санкт-Петербург”, а в июне 1994-го он был зарегистрирован. Технопарк учредили институты Санкт-Петербургского научного центра РАН, НИИЭФА им. Д.В.Ефремова, ГОИ, ГИПХ, Радиевый институт им. В.Г.Хлопина, Гипроникель, НПО “Ленинец”, ЦНИИКМ “Прометей” и другие бывшие “ящики”, чтобы в новых условиях запустить изобретения петербургских ученых на нужды общества – многое из того, что ранее не подлежало коммерциализации, поскольку использовалось исключительно для нужд обороны.
Прошло 10 лет, и в мае этого года городские власти рассматривали вопрос о строительстве в Металлострое Технопарка “Санкт-Петербург”. Комиссия под руководством вице-губернатора М.Э.Осеевского побывала в НИИ электрофизической аппаратуры им. Д.В.Ефремова в поселке Металлострой. Здесь, на огромной территории в 600 га (до войны на этом пустыре был аэродром), лет за 4-6, возможно, будет создана специальная научно-промышленная зона, которая объединит и производство, и исследования, в нее войдут также предприятия сервиса и торговли, автостоянки и прочая инфраструктура. Но главное: зона с повышенной концентрацией научных комплексов. Многие научные центры из центра города будут переведены сюда.
Цель простая, но очень важная: чтобы научно-технический потенциал мог не только сохраниться, но и был в состоянии кормить город. Чтобы наука производила такую продукцию, которая будет активно продаваться на внутреннем и внешнем рынках, а прибыль с лихвой будет окупать вложения в исследования и производство. В проектирование и строительство будут вложены значительные средства, в том числе из городского бюджета.
— Для начала выбрали и обосновали десяток технологий НИИЭФА им. Д.В.Ефремова, которые будут запущены в Технопарке, — рассказывает Вячеслав Викторович. — Основные направления: медицинская техника, плазменные, пучковые и лазерные технологии, комплексная обработка воды, оборудование для нефтегазовых и артезианских скважин, силовые сухие трансформаторы, таможенный комплекс, модульная фабрика стерилизации медицинских изделий на базе ускорителей электронов. Например, таможенный комплекс для дистанционного обнаружения взрывчатых, делящихся и наркотических веществ — в аэропорту, на железной дороге, в морском порту, на границе... Другая проблема: добывающие компании сегодня в основном качают те нефть и газ, что фонтанируют, то, что само идет. А значительная часть запасов остается на горизонте, и их надо доставать. Специальное оборудование это позволяет сделать... Или возьмем износ деталей машин и механизмов. Если их обработать соответствующими методами с помощью плазменных, пучковых или лазерных технологий, то в результате модификации поверхностей те же детали могут служить еще долго...
Но это еще не все. Обязательно будут разрабатываться технологии, которые придут от отдельных резидентов зоны. Уже выбраны научные институты и центры в Петербурге, которые соответствуют профилю Технопарка, — им будут предоставлены необходимые для работы условия. До 15 лабораторий и кафедр университета будут расположены здесь. Предусмотрено строительство школы-интерната на 500 детей, корпус для студентов разных вузов на 200 человек.
Свободная зона
— А почему вузы, научные центры пойдут сюда? Зачем сниматься с насиженного места, куда-то переезжать? Тем более из центра города...
— Необходимы существенные льготные условия для предприятий Технопарка. И это понятно: новый росток, пересаженный на новую почву из вольного леса, надо тщательно “поливать” и “окучивать”, усердно ухаживать за ним. Это раньше считалось, что рынок всё отрегулирует сам — и не нужно никому давать никаких преимуществ. И свободную экономическую зону, которую мы подготовили, когда С.М.Миронов был в ЗакСе, депутаты трижды завалили — Закон о свободной экономической зоне трижды не прошел в третьем чтении... Потом поняли, что нужно выбрать какие-то приоритеты, которые стоит поддерживать экономическими мерами. Власть должна способствовать реализации конкуренто-способных проектов.
Здесь, в научно-промышленной зоне, должна быть своя таможня, и принимать, растаможивать товары, пришедшие из-за рубежа, должны прямо в индустриальной зоне. Здесь хорошее транспортное положение: недалеко Нева, кольцевая автодорога, две ветки Октябрьской железной дороги, пассажирская и грузовая...
Правительство города, кажется, готово создавать условия для создания новой научно-промышленной зоны с тем, чтобы доводить высокие технологии до уровня серийного производства. В ряде случаев здесь будет построено собственное производство наукоемкой продукции. Когда будут протянуты инженерные сети, то отдельные здания можно будет ставить, как модули. Стоимость земли в центре города гораздо выше, поэтому научные центры смогут выгодно продавать свои здания там и строиться здесь. Кроме того, можно будет продавать готовые здания и помещения на территории зоны, приглашать персонал, в том числе из-за рубежа.
— Научно-технологический парк “Санкт-Петербург” существовал 10 лет не на бумаге. Что за это время удалось сделать?
— Выполнялись как отдельные работы в институтах, так и работы, общие для города. Например, в 1995 году, когда В.А.Яковлев руководил Комитетом по управлению городским хозяйством (тогда у А.А.Собчака было три первых зама: Кудрин, Путин и Яковлев), мы выполняли работу по оптимизации бюджета этого комитета. Были проанализированы 22 вида работ в области ремонта и содержания жилого фонда — от наружных сетей коммуникаций до фасадов. Цель была: определить, насколько оптимально распределяются бюджетные средства в городе, и оптимизировать их, решить, куда вкладывать деньги. Выводы четкие: совершенно необходимо заниматься сетями, но это дорого. А не фасадами и не лифтами — они практически не дают прироста показателя.
Или возьмем для примера таможенный комплекс, который предназначен для дистанционного обнаружения оружия, взрывчатых, делящихся и наркотических веществ. Специально обученные собачки, которые иногда могут обнаружить наркотики за 300 метров, — это, конечно, хорошо, но их чутье не все может “взять”. Например, взрывчатку, вмонтированную в конструкцию опоры моста, они не учуют, а прибор “увидит” без проблем. За последние десятилетия были созданы даже три таможенных томографа в разных научных центрах (в Радиевом институте, в ГОИ и НИИЭФА). Они дают разные результаты: скажем, томограф НИИЭФА не берет пластиковую взрывчатку, а томограф Радиевого института ее видит, но не может чего-то другого. При этом томограф НИИЭФА пользуется наибольшим спросом у зарубежных потребителей и специалистов.
Достижения
— Вы упомянули отдельные работы. Какие именно?
— Например, новый тип двигателя внутреннего сгорания с принципиально новым типом горения. В нем горят любые углеводороды — от сырой нефти до пропан-бутана без переделки! На 40% повышается мощность, и на выходе — почти экологический ноль выхлопов! Каждый цилиндр делится на две части, в одной есть камера сгорания, в другой — ее нет. И сжатый воздух дожигает все, что осталось... В карбюраторном типе двигателя степень сжатия до 12, в дизельном — до 27, а здесь — хоть до сотни, потому что сжимается воздух, а не горючая смесь! По размеру он вдвое меньше обычного, экономия топлива — до 50%. Изготовлены около полусотни образцов двигателей разных видов: двухтактных (для газонокосилок, бензопил) и четырехтактных (для транспортных средств).
С этим двигателем была такая история: представители одной зарубежной страны с нашей помощью познакомились с изобретателем этого двигателя профессором ЛИАПа В.М.Кушулем. Они, вроде бы, хотели купить изобретение, а занимались тем, что выспрашивали детали: покажите это, покажите то... А потом приезжают и говорят: “Мы построили двигатель по тем данным, которые узнали у вас, — и он не дает нужных показателей!..” Там вся хитрость, кроме прочего, была в режиме работы заслонок. А Вениамин Моисеевич им в ответ: “А я вам их неверно говорил! Этот двигатель принадлежит моей Родине. А вы что, хотели бесплатно все данные получить?..”
Другое изобретение, сделанное в ГИПХе, — присадки к моторным маслам. Задача перед специалистами была поставлена такая: чтобы бронетанковая техника могла двигаться в тяжелых условиях — даже если сжег масло ниже нормы, даже с пробитым картером, из которого вытекло все масло. И они нашли присадки, которые проникают внутрь и изменяют кристаллическую структуру металла двигателя. Был пробег машин “Санкт-Петербург — Москва”, и для эксперимента решили выпустить несколько машин, не заливая масла. И они все равно успешно завершили пробег.
Чтобы опробовать, это масло с присадками залили в “Мерседес”, и наш товарищ поехал по Европе во время отпуска. Прошел где-то 3 или 5 тысяч км, остановился на бензозаправке для краткого технического обслуживания. Сел пообедать, а ему говорят: “Извините, не успели еще отладить...” Еще через час — не готова машина. Только через 2,5 часа вернули. Он проехал миль 50 и обнаружил, что ему... заменили двигатель! Видимо, механики на автостанции заметили необычность двигателя — присадки, кроме всего прочего, еще и полируют внутренние поверхности...
Еще пример: на авиасалоне “Ле Бурже” наш высокопоставленный военный чиновник покатался на их самолете “Мираж 2000Е”. И говорит: “Хороший самолет. Только у нас еще шлем-прицел поставлен...” А шлем-прицел — такое особое устройство: если летчик видит цель своим зрачком, то всё! Практически стопроцентная вероятность, что он ее поразит!.. Оружие страшное, попади оно в руки террористов. Не нужен СУ-27 или
СУ-32. С маленького шестиместного “Чероки” с таким шлем-прицелом можно запустить ракету по любой цели. От него пока нет защиты — можно разве что обнаружить по обратному лазерному лучу. Но такое устройство гораздо более громоздкое и дорогое, чем шлем-прицел.
Чтобы купить хотя бы один экземпляр шлем-прицела, в начале 1990-х в Петербург приезжал представитель одной зарубежной фирмы. Мы ходили с ним вдоль ограды Александровского садика, и когда мимо шел трамвай, он говорил о своем предложении. А трамвай прошел, и он болтал о том о сем... В “дипломате” у него лежал 1 млн долларов. Он номер в “Астории” снял на два часа — прилетал только за шлем-прицелом. В итоге ничего не вышло. Мы хотели продать официальным путем, подготовили все необходимые документы — но в последний момент военные чины из Москвы не захотели снять эмбарго...
— Ваши рассказы впечатляют. Не перевелись в земле русской толковые изобретатели, которые способны блоху подковать...
— Наукоемкая продукция — особый вид товара. Разрабатываются образцы, но на склад никто работать не будет, выпуск только под конкретный заказ. Смысл Технопарка — найти заказчика наукоемкой продукции или найти исполнителя. Во-первых, у нас активная маркетинговая политика, мы сами предлагаем, что мы можем. И во-вторых, мы ищем заказы, в том числе за рубежом. Сегодня мы можем изготовить очень многое — с точки зрения идей, изобретений и технического воплощения. Но нужна поддержка города и государства. 
Евгений Голубев
|
