|
|
|
№ 16 (3674), 9 июня 2004 года
|
 |
|
мир и мы
|
|
|
Мультикультурализм и глобализация –
найдите десять различий
Может быть, для кого-то зарубежная командировка может означать стресс и даже культурный шок, но для профессора Королевского университета Джона Берри это нормальная рабочая ситуация. Функционирование и взаимодействие различных культур (причем не только национальных, но и профессиональных) – сфера его научных интересов. Крупнейший исследователь в области кросскультурной психологии, профессор Берри прочитал несколько лекций в Университетском центре и принял участие в дискуссии за круглым столом на тему «Толерантность в межкультурном взаимодействии».
|
 |
Профессор Джон Берри. |
|
Это не первый визит в Петербург известного психолога. Около восьми лет назад он приезжал сюда на несколько дней, в основном чтобы посетить Эрмитаж. На этот раз профессор отметил, что город, безусловно, стал выглядеть лучше: предъюбилейный ремонтно-реставрационный аврал все-таки дал некоторые положительные результаты.
– Известно, что вы сотрудничали с правительствами разных стран. Расскажите, пожалуйста об этой работе подробнее.
– Сначала я проводил свои исследования в Канаде. Целью исследований было выяснить, как группы людей, принадлежащих разным культурам, развиваются, и как они относятся друг к другу. Для Канады эта тема имеет большое значение, и результаты были снабжены предложениями и рекомендациями по их практическому использованию. В Канаде даже есть министр по мультикультурализму. И полученные результаты я передавал в соответствующее министерство и в канадскую военную службу. В военных конфликтах, как вы знаете по недавним примерам, культура командования и культура подавляемого народа рознятся. Мирных жителей убивают, нередки случаи жестокого обращения с пленными. Зачастую это происходит из-за недоработок при подготовке военных. Многие проблемы, которые мы видим в Ираке, происходят из-за так называемой военной культуры. После того как я изучил этнические культуры, я решил исследовать, как военная культура приводит людей к тому, что они начинают вести себя без должного уважения человеческих прав и человеческого многообразия.
– Значит, важно изучать не только национальные культуры. А существуют ли женские и мужские субкультуры?
– Да, конечно. Различия мужчин и женщин в степени толерантности и подверженности предрассудкам есть, но они не очень велики. Не так велики и важны, как различия между офицерами и местными жителями. Различия в образовании, похоже, более существенны, чем гендерные различия, когда речь идет о взаимоотношениях между людьми.
– Россия – страна многонациональная, и с этим могут быть связаны некоторые проблемы. Планируете ли вы какие-либо исследования здесь?
– У меня нет определенных планов. Свое собственное исследование я пока проводить не собираюсь, но я обсуждал возможности сотрудничества с российскими коллегами. Они интересуются, каким образом различные по культуре группы могут найти общий язык, сойтись друг с другом. Особый интерес вызвала работа над проблемой эмиграции, которую я провожу в Канаде. Эмиграция в масштабах мира будет расти, а как я слышал, здесь отношение к эмигрантам не полностью положительное, и их здесь не очень охотно принимают.
– Вы постоянно работаете с иностранными учеными. Влияют ли культурные различия на образовательные и научные процессы?
– Я работал в разных частях света, в Шотландии, в Австралии, по целому году в Голландии, Швейцарии и Франции. Еще я регулярно провожу исследования в Китае и Африке. Поэтому я вхожу в контакт с коллегами, у которых достаточно разные родные культуры. Но большинство коллег разделяют мои интересы, и в результате я не вижу серьезных различий.
– Может ли студент за границей подвергнуться культурному шоку за короткий период обучения – за месяц, например?
|
 |
Наш корреспондент Венера Галеева берет интервью у профессора Джона Берри. |
|
– Иногда достаточно одного дня! Когда люди приезжают в другую страну, им важно понять, подумать и решить, как они собираются здесь жить, вне зависимости от того, как долго они собираются находиться в этой стране. Например, студенты, которые приезжают в Европу из Китая, склонны сбиваться в группы и не вступать во взаимодействие с окружающими. В некотором смысле это языковая проблема, если знание языка недостаточно для повседневного общения. Студенты из таких стран, как Индия, где английский язык знают изначально, не «склеиваются» между собой в такой степени и легче встречаются с представителями других культур. Но есть еще и индивидуальные различия. Некоторые едут учиться за рубеж, потому что хотят отделиться от своей культуры и стремятся вступить во взаимодействие с иностранцами, а другие хотят просто учиться, а не общаться с кем бы то ни было.
– Как университет может помочь своим студентам? Может быть, нужны специальные курсы лекций?
– Есть много способов. Например, я некоторое время работал в университете в Японии. Там многие курсы преподавались на английском языке, потому что университет хотел отправить многих своих студентов за границу. И там даже был специальный курс, который готовил студентов к успешной учебе в зарубежных университетах. Были и дополнительные курсы иностранных языков.
Мы знаем, с какими проблемами могут столкнуться студенты в другой стране. Если мы заранее им расскажем о том, что их ждет или с чем они могут иметь дело, то если с ними что-то такое случится, они будут знать, что это не из ряда вон выходящая ситуация, а нормальный этап жизни в другом обществе. И что они не первые, кто его проходит.
Многие университеты имеют международные центры, которые консультируют тех, кто пытается понять проблемы перемещения из одной культуры в другую и из одного университета в другой, проблемы перемены образовательных систем. Есть международные клубы, которые тоже очень важны. С их помощью люди поддерживают контакт с теми, кто принадлежит к их культуре, в этих же клубах они могут встретить таких же приезжих, представителей других культур. Есть много вещей, которые университеты могут сделать.
У нашего университета для этого есть международный учебный центр. Один наш очень богатый выпускник подарил университету норманнский замок XII века в Англии. Теперь там находится наш международный учебный центр. В нем канадские студенты изучают европейские культуры и европейские проблемы, а европейские студенты изучают канадское общество. Каждый, кто приезжает туда из Канады, должен пройти курс под названием «Межкультурные отношения», который я разработал для этого центра. Это специальный курс, в ходе которого студентам рассказывают многое из того, о чем я говорил на своих лекциях здесь, в Санкт-Петербургском университете.
– Что больше мешает студентам: языковой барьер или культурные различия?
– Язык – тоже часть культуры. Часто это наибольшая из проблем, с которыми вы сталкиваетесь. Если вы не можете получить еду, которую вы хотите, обеспечить себе тепло или прохладу в непривычном климате, и не можете найти газеты или журналы на родном языке – все это мешает приспособиться к новым условиям. Иногда эти трудности усугубляет тоска по дому. Еще тяжелее, если дома осталась ваша девушка или молодой человек, и вы не знаете наверняка, дождутся вас или найдут себе кого-нибудь другого к тому времени, как вы вернетесь домой. Эта неуверенность приводит к депрессии из-за чувства утраты. Но если студенты знают об этих возможных проблемах, они могут выработать иммунитет под действием знания, полученного заранее.
|
 |
Факультет психологии. Лекция для студентов. |
|
– Как мультикультурализм соотносится с глобализацией?
– Есть разные значения слова мультикультурализм. Я думаю, Канада в 1971 стала первой страной, которая фактически использовала этот принцип в отношении политики. Мультикультурализм предполагает интеграцию, которая позволяет сохранить вашу собственную культуру, но и изменить ее с тем, чтобы все принимали участие в жизни нового общества. А в Западной Европе мультикультурализм означает только наличие множества культур, которые существуют независимо, даже изолированно друг от друга. Но мультикультурализм – это, прежде всего, участие всех культур. Такое значение термину придают в Канаде. И это больше, чем глобализация, означающая скорее ассимиляцию, когда одно общество начинает доминировать в политической, экономической и военной сфере и пытается контролировать весь мир. Мы видим такой пример сейчас. После распада Советского Союза у США возникла идея, что все теперь зависит от них. И они не сразу осознали, что мир эту идею не разделяет.
– Америка стала центром науки, потому что вкладывает в нее большие деньги. Правилен ли такой подход, или кроме значительных инвестиций для науки требуется что-то еще?
– Для ученого важны ресурсы. Если мы голодные и холодные, мы не можем думать. Нужна определенная степень комфорта, чтобы быть хорошим ученым. Разумеется, важен талант. Когда несколько талантливых людей собираются вместе, они начинают привлекать других талантливых людей. Так случилось в Шотландии 150 лет назад, во Франции 100 лет назад, сегодня это еще раз подтвердилось в США.
В Канаде существует утечка мозгов, как и в других странах. Талантливых людей привлекает то, что там они могут работать с лучшими специалистами в своей области. А тех привлекают предоставленные ресурсы, которые способствуют работе. Это богатое общество, и то, что оно использует свои возможности для поддержания науки, делает ему честь. Правда, они также используют эти возможности и для других, совсем не благородных вещей. 
Венера Галеева
|
