|
|
|
спецвыпуск (3667), 20 апреля 2004 года
|
 |
|
дискуссия
|
|
|
Страшная правда,
которой мы не боимся заглянуть в глаза
Самое интересное на любом семинаре – это, конечно же, дискуссия. Здесь можно и вопрос задать, и свое мнение высказать, и вообще повернуть обсуждаемую проблему под другим углом. Не стал исключением и семинар «Наркотики в тюрьмах». По плану, дискуссия предполагалась под занавес семинара, но уже во время обеденного перерыва высказывались мнения и поднимались проблемы.
Например, каково должно быть отношение к наркозависимому? В медицине в целом превалирует подход к нему как к больному человеку, которому требуется помощь. Начальник психологической службы ГУИН полагает, что если человек осужден, то он должен нести наказание за совершенные деяния независимо от прочих факторов. То есть приоритет отдается судебному решению. Но ведь судья не специалист-психолог, он не в состоянии оценить зачастую скрываемые физиологические и иные обстоятельства…
Кто должен заниматься этими поставленными жизнью проблемами?
Президент российского благотворительного фонда «От рабства к свободе» Наталья Михайловна Велишкевич выразила уверенность, что проблема социальной реабилитации наркозависимых может быть решена только с помощью организаций-волонтеров. Являясь представителем как раз такой организации, она пришла на семинар, чтобы ознакомиться с заявленной в теме семинара проблемой в целом. Задачу семинара видит в определении четких путей работы — что надо что-то делать, понятно уже всем, но как, каким образом браться за труд? У медиков своя точка зрения на наркопотребление, у воспитателей в колониях – другая. Необходим единый подход к проблеме. А пока идет процесс выработки такого подхода, можно уже сейчас заняться подготовкой материальной базы. Чем, собственно, и занят фонд «От рабства к свободе», направивший свои силы на переоборудование заброшенного здания в Борисовой Гриве в реабилитационный центр для наркозависимых подростков.
|
 |
Дискуссию открыл представитель российского фонда «От рабства к свободе» Вадим Шихин. |
|
Конечно, по определению, наркотиков в тюрьмах не может, не должно быть. Но они там есть. И было бы глупо закрывать на это глаза. Наркотик в тюрьме – это доходный бизнес, и пока на него есть спрос, его будут проносить, передавать, переправлять. Остановит этот процесс только личный отказ каждого. Поэтому бороться следует не с наркотиками, а с наркопотребителями, а этот постулат вызывает сразу массу вопросов: как их, потребителей, выявлять? Как диагностировать? Как бороться, с ними или против них?
Резюме, подведенное после прочтения всех заявленных докладов совместно представителями шведской и российской сторон, гласило, что мир наркопотребителей России и Швеции, мир наркопотребителей вообще имеет много общих черт. Следует проанализировать имеющиеся статистические данные по всему миру с целью выявления новых черт или закономерностей. Например, в США процент отбывающих наказание за совершение тяжких преступлений против личности намного выше, чем в Японии, то есть в общественном сознании ценность человеческой жизни в этих странах неодинакова. Возникает вопрос – почему? На Японию вообще следовало бы обратить особое внимание. В 50-е годы процент наркопотребителей в Японии был велик, на настоящий момент он упал в несколько раз. За счет чего удалось добиться таких результатов? С горечью констатировалось, что в успешности реабилитационной работы большое значение имеет величина положительного эффекта, получаемого государством при возвращении в социум бывшего наркомана. В Швеции этот эффект достаточно ощутим. К сожалению, констатировал ведущий семинара Г.В.Зазулин, в России часто ненужными оказываются и вполне добропорядочные граждане…
Однако если ничего не делать, то ничего и не получится. Дискуссию открыл представитель российского фонда «От рабства к свободе» Вадим Шихин. Обладая, по его словам, большим личным опытом по обсуждаемому вопросу (20 лет стаж потребления героина, неоднократно судимый, общий стаж в местах лишения свободы более 7 лет), он с сожалением констатировал измельчание контингента тюрем – сидят в основном молодые и наркоманы, заключенные в массе своей деградировали духовно и физически. И, соответственно, ухудшилась формируемая ими обстановка тюрем, общий настрой. (С последним тезисом многие присутствующие, являющиеся штатными сотрудниками ГУИН и наблюдающие ситуацию «с другой стороны решетки», явно были не согласны.) Взявшись за оказание помощи в возвращении к нормальной, свободной жизни без наркотиков в стране, где и здоровому-то порой нелегко, фонд решил начать свою деятельность с оборудования временного пристанища для желающих прекратить употребление, чтобы они могли укрепиться на выбранном пути среди таких же людей. Работа идет трудно, приходится преодолевать инертность чиновников всех рангов, на это и уходят все силы и энергия работников фонда. Имея за плечами большой опыт нелегальной деятельности, на этот раз Вадим Игоревич решительно настроен действовать по закону. Поэтому вопрос, например, о том, будет ли разрешено в центре употребление спиртных напитков, оставлен на перспективу. Зато безнадзорными детьми, их легализацией и адаптацией, фонд намерен заняться немедленно, так как эта проблема не терпит отлагательства: любое промедление вызовет лавинообразный рост проблем по мере подрастания этих потенциальных наркоманов.
Естественно, столь близкие по судьбе и роду занятий люди, как Вадим Шихин и Петер Седерлунд, начали при неослабевающем интересе присутствующих сравнивать обстоятельства и особенности работы «там» и «здесь», в Швеции и в России. Выяснилось, что KRIS принимает женщин в свои ряды не задумываясь, тогда как у нас, видимо, есть какие-то сомнения.
В шведских тюрьмах принята практика допуска в тюрьму желающих общаться с заключенными с какой-либо благой целью, при соблюдении сторонами каких-то минимальных формальностей. В России же до недавнего времени контакты с вольными людьми стремились максимально ограничить, и лишь сейчас наметились сдвиги в этом направлении – принимается гуманитарная помощь, организуются концерты для заключенных и силами заключенных (вспомним, кстати, прошедший в марте в Музее-квартире Ф.М.Достоевского спектакль «Записки из Мертвого дома», поставленный силами подростков, отбывающих наказание в Колпинской колонии).
Постепенно вырисовывалась отчетливая картина того, что тюрьма бывает разной, и сделать ее человечней можно независимо от страны пребывания. (Человечней даже не в по отношению к заключенным, а по отношению к нам, тем, в общество которых «выпускники» исправительного учреждения придут после освобождения.) Никогда перед выходом на свободу Вадим Игоревич не получал от работников исправительного учреждения информации о наличии организации, наподобие Анонимных алкоголиков, или о том, где можно получить помощь в социальной адаптации. В то же время в тюрьмах Швеции добровольцы постоянно проводят такую работу. Там существуют и своеобразные курсы адаптации. Зачастую контингент в тюрьмах такой, что эти люди даже не представляют, как записаться в поликлинику, как попасть на прием к врачу или социальному работнику. Иначе говоря, люди теряют социальные навыки. А некоторые, например выросшие беспризорные дети, их никогда и не имели. (Этим обстоятельством и вызвана особая озабоченность фонда «От рабства к свободе» проблемой безнадзорных детей – если не показать им нормальную жизнь сейчас, не будет ли поздно потом?)
Выступавшие представители России и Швеции в два голоса говорили о том, что вышедший из тюрьмы человек, особенно после длительного срока заключения, чувствует себя в изоляции от общества, социальные навыки у него утрачены, и память мало чем может ему помочь, так как за это время условия жизни в России так изменились, что многие свободные граждане не успевают к ним приспосабливаться. Что же остается делать этим людям?
Если мы хотим жить спокойно, нам придется помогать, хотя все чаще часть этой задачи берут на себя бывшие наркозависимые. К дискутирующим присоединился и представитель общества анонимных наркоманов при Психиатрической больнице острого интенсивного наблюдения Сергей Сергеевич Тишинский. Он рассказал, что общества анонимных наркоманов существуют в России уже 14 лет, так что проблема наркотиков встала перед обществом довольно давно. Группы анонимных наркоманов существуют в основном при психиатрических больницах закрытого типа, в колониях постоянно действующих групп, к сожалению, нет. Работа в группах строится на основе строжайшей дисциплины, проводятся постоянные занятия групповой психотерапией. В результате самоограничения своих желаний прекративший прием наркотиков человек приобретает любовь и уважение других членов группы, что для него, человека отверженного обществом, является часто очень ценным и желанным.
Шведская сторона заинтересовалась ранее неизвестной им организацией, возможно, последует продолжение знакомства.
Конечно, без квалифицированной медицинской помощи проблему наркомании решить невозможно, но и силами одной медицины задача нерешаема. Поэтому объединение всех прекративших прием наркотиков людей должно сыграть в процессе реабилитации немаловажную роль, взяв на себя такие аспекты, как духовная поддержка в принятом решении жить без наркотиков, снятие чувства изоляции, одиночества, осуществление контроля за выполнением взятых на себя при вступлении в общество анонимных наркоманов обязательств. Именно наличие возможности (на добровольной основе) постоянного контроля за выходящими из зависимости выполняет функцию «внешней совести» и придает уверенности в благополучном исходе. Ведь при невыполнении пункта об отказе от наркотиков человек теряет свои социальные достижения, теряет ниточку, связывающую его с «реальным миром нормальных людей, человеческих отношений».
Оговорено было и отличие в стоящих перед нашими странами проблемах. Шведскую сторону больше беспокоит в последние годы смыкание проблем терроризма и наркобизнеса, они успешно перенимали друг у друга опыт работы и теперь, по мнению шведских коллег, представляют собой единую организацию. Российскую же сторону больше волнует проблема алкоголизма. По словам Уве Розенгрема, шведские добропорядочные граждане тоже по праздникам отдают должное хмельным напиткам, но в нашей стране для многих граждан праздником становится каждый день… Со всеми вытекающими.
В заключение прозвучали слова Уве Розенгрема о том, что проблему наркомании не решить ни медицинскими мерами, ни полицейскими – пока есть потребитель наркотика, найдется и поставщик. Поэтому надо стараться убрать из наркоцепочки главное заинтересованное звено – потребителя. Это наша глобальная задача. Решать же ее следует местными средствами – индивидуальной работой с людьми, выбирая в каждом конкретном случае наиболее эффективные.
Прозвучали заключительные слова, а собравшиеся продолжали разговор. Разветвляясь на отдельные диалоги и снова сходясь, он поворачивал проблему наркомании разными гранями, доказывая походя ее сложность и многозначность.
В.Шихин: Говорят о том, что наркотики приносят баснословные барыши. Может быть. Но я лично не знаю очень богатых торговцев наркотиками, в основном это сами подсевшие на иглу люди. Зато обогатившихся врачей и работников милиции, которые по долгу службы были связаны с проблемами наркозависимых, знаю достаточно. Наживаются на этой беде все, поэтому число заинтересованных в решении проблемы лиц среди профессиональных «борцов с наркоманией» невелико. Если мы хотим выжить, надо делать все своими руками.
Наркотики существовали с давних времен, а проблемой стали совсем недавно. Почему? Видимо, раньше существовала какая-то культура потребления наркотика, например на Востоке, которая оказалась утрачена.
Д.Шаров, начальник психологической службы ГУИН: Я не согласен с тем, что собственно наркобизнес неприбылен. Если изъять из мировой экономики деньги, вложенные наркодельцами, она рухнет.
С.Тишинский: Мы очень зависим от денег. За все надо платить – аренда, оплата услуг связи, транспорта. У государства денег нет. Надо развивать наименее затратные виды деятельности. В условиях тюрьмы есть и время, и помещения, и контингент весь на месте. Значит, надо сосредоточить работу там.
О.Каверина: Культура и наркотики – понятия несовмещаемые. Есть три критерия для выявления наркомании:
- медицинский – применение наркотика с целью ощущения эйфории,
- массовость потребления и наличие социальных последствий,
- юридический – потребление наркотика преследуется законом.
С 1930 года в нашей стране принят как основной третий критерий. Соответственно выработано и отношение к наркозависимым. Надо научить их получать удовольствие другим путем, а не внутривенно или через желудок. Надо формировать у людей другие потребности.
С.Тишинский: Для этого надо самому уметь это делать, самому воспитателю надо быть неординарным человеком, а у нас что?
В.Шихин: Нынешний заключенный видел в своей жизни только тюрьму и наркотики. Продолжительность жизни у них 40 лет.
А.Стоцкий, «От рабства к свободе»: На фоне развития свободы совести России в последние годы распространилась практика работы с заключенными религиозных деятелей различных конфессий. В исправительных учреждениях действуют на настоящий момент 14 церквей и 5 молелен различных конфессий. Как относятся к такой работе в Швеции?
Уве Розенгрем: Бог не поможет вам заплатить налоги, не решит ваших проблем. Бог у человека таков, каков сам человек. Бог – это правда, только когда мы не боимся заглянуть ей в глаза.
В Швеции есть действующие в тюрьмах религиозные группы. Но они решают свои проблемы, занимаются вербовкой.
Чего мы хотим от жизни? Честности, любви и уважения других, соблюдения наших прав. Это ним дает жизнь, а не бог. И в том, какую жизнь мы выбираем, и заключается смысл.
Г.В.Зазулин: Вот мы и вышли на философскую проблему определения смысла жизни, и это вполне оправдано, недаром наш семинар проходит в помещении на философском факультете. Видимо, эта фундаментальная, казалось бы, проблема имеет непосредственное, причем определяющее, отношение к нашей повседневной жизни, что мимоходом подтверждает тезис о неразрывном единстве фундаментальных и вполне прикладных дисциплин.
Если же говорить о прикладных задачах, то наиболее доступной и незатратной задачей на сегодняшний момент является организация в исправительных учреждениях отделений, свободных от наркотиков, по примеру существующих уже в исправительных учреждениях Швеции. Нам нужен собственный опыт работы в данной области, и нужен координирующий центр, объединяющий всех участвующих – как государственные учреждения, так и волонтерские, общественные организации. Это и есть наша задача на сегодняшний день. 
|
