№ 30 (3655), 30 декабря 2003 года
главная | оглавление | <... | ...>	универсанты

Свой среди чужих…

Российский историк — кавалер Ордена Почетного легиона

В 1802 году Наполеон Бонапарт учредил Орден Почетного легиона, которому на протяжении последних трех столетий было суждено оставаться высшей государственной наградой Франции. От своих собратьев этот орден изначально отличался универсальностью: за выдающиеся достижения его могли получить государственные деятели, военные, люди науки и искусства. Долгое время вручение самой почетной награды Франции представителям других держав оставалось явлением исключительно редким, свидетельством поистине уникальных достижений лауреата.

О.В.Соколов

В России этой чести удостоены балерина Майя Плисецкая, директор Государственного Эрмитажа М.Б.Пиотровский, космонавт Береговой. В ноябре в галерее героев стало одним портретом больше: кавалером ордена стал преподаватель СПбГУ, историк Наполеоновской Франции и президент Военно-исторической ассоциации России Олег Валерьевич СОКОЛОВ.

— Олег Валерьевич, самые знаменитые российские наполеоноведы Е.В.Тарле и А.З.Манфред Ордена Почетного легиона не имели. Как восприняли известие о присуждении высокой награды вы?

— Я был захвачен врасплох. Помню, звоню я во французское посольство по делам нашей Военно-исторической ассоциации, представляюсь. И вдруг военный атташе полностью переключается со скучно-официального тона и начинает воодушевленно меня с чем-то поздравлять. Я вежливо благодарю в ответ, решив, что речь идет о подготовке Бородинского фестиваля, и пытаюсь продолжить разговор. Но человек на том конце провода не унимается: «Нет, вы не понимаете! Совсем не понимаете… Я поздравляю вас с присуждением Ордена Почетного легиона». Повисла пауза, кажется, я пробормотал что-то в благодарность и в ошеломлении выпустил трубку из рук. Конечно, это был шок. Практически вся моя сознательная жизнь была посвящена вживанию в историю Наполеоновской Франции. Как самый скромный ее житель я мог только мечтать, что высшая награда, учрежденная Наполеоном, будет когда-нибудь торжественно приколота к моей груди. Но чтобы все это оказалось так внезапно, так просто! Ведь, помимо всего прочего, это одна из первых наград и для российской исторической науки. Одиннадцатого ноября, когда Франция празднует победу над Германией в Первой мировой войне, в московской резиденции «Нормандия-Неман» посол Франции Жан Каде и военный атташе генерал Жиль Галле торжественно вручили мне знак ордена, с кавалерами которого я до того был знаком лишь по архивным документам и страницам исторических книг.

— Орден был вручен вам с мотивировкой: «За выдающийся вклад в развитие исследований по истории Франции и ее популяризацию». Последняя часть этой формулы подчеркивает исключительность вашего положения как кавалера высочайшей награды Франции. Ведь вы далеко не кабинетный историк. Помимо статей и книг, из-под вашего пера вышло несколько сценариев для фильмов, но, кроме того, уже четверть века вы воссоздаете «живую историю» в российской Военно-исторической ассоциации?

— Когда в 1988 году мы с небольшой группой единомышленников организовали первый официально разрешенный военно-исторической поход по следам армии Наполеона «От Бородино до Березины», встречавшие нас в городах люди ничего не понимали. Тогда все это было в новинку: кто-то при виде вступающей в город русско-французской армии прятался по домам, кто-то провожал торжественную процессию в немом изумлении, а в нескольких городах нас даже встретили колокольным звоном. Это был прорыв, люди, в своей однообразной советской жизни изголодавшиеся по живой и яркой истории, были поражены. С тех пор число наших единомышленников возросло во много раз, традиционным стал ежегодный фестиваль на Бородинском поле, куда к ночи перед «сражением», для того чтобы посидеть на биваке у походного костра, люди приезжают со всего СНГ и Европы. В прошлом году «битва» при Бородине собрала 1500 участников и более 150 тысяч зрителей. Накануне реконструкции сражения отныне регулярно проводится торжественный церемониал у главного памятника Бородинского поля – монумента на батарее Раевского. Здесь воздают дань памяти павшим героям российской армии. Но одновременно стало традиционным проводить еще более красивую воинскую церемонию у памятника «Павшим солдатам Великой Армии». В последний раз парад теперешних солдат Великой Армии принимали три посла (Франции, Италии и Испании) и два генерала, один современной французской армии, другой – армии наполеоновской (не удивляйтесь, речь идет, конечно, о военно-исторической реконструкции). Наверное, наши заслуги оценили — правда, не в России, а в стране, где моя душа нашла вторую Родину.

Что же касается кинематографа и телевидения, то мне, действительно, посчастливилось плодотворно сотрудничать с очень интересными людьми и большими профессионалами. Мой дебют в кино состоялся в качестве исторического консультанта на съемках французского фильма «Эта удивительная египетская кампания». Идя по следам армии Наполеона, мы провели около месяца между долиной Нила и песками Синайского полуострова. Именно тогда я впервые побывал в монастыре Святой Екатерины, затерянном посреди Синайской пустыни и во времени. Вернее, времени там как будто нет: ни прошлого, ни будущего — и то и другое растворено в настоящем моменте. Вы просто открываете ворота, которых касалась рука Магомета, пьете воду из колодца, вырытого во времена Юстиниана, обедаете за столом, на котором высечены корявые «подписи» крестоносцев. А после вечернего обхода библиотеки, где вам показывают охранную грамоту Бонапарта, выходите за стены монастыря и остаетесь один. Только пустыня, яркие звезды в бездонном небе и, кажется, растворенный во всем этом Бог. Если бы мне пришлось уйти от мира, то не стал бы долго выбирать духовную пристань.

— Однако это было лишь начало сотрудничества с западными телевизионщиками…

— Да, уже в следующей французской ленте «Ужасная русская кампания» я опробовал себя в качестве автора текста и проводника зрителей от Вильно до Березины. После этого мне пришлось много работать для телевидения. Так, например, в 1999-2000 году я сделал целую серию из 25 передач для белорусского телевидения. Это был настоящий сериал под названием «неизвестный Наполеон». Рассказ о жизни и деятельности великого императора, который транслировался в Белоруссии в течение двух месяцев, а в этом году повторен заново. Что касается французского телевидения, то по его просьбе я подготовил несколько сюжетов о наполеоновской империи, а также передачу о Петербурге. Однако я особенно рад, что мне довелось участвовать в самой популярной французской интеллектуальной программе «Корни и крылья». Звезды высочайшего уровня почитают за честь быть единожды приглашенными на знаменитую передачу: я удостоился такого внимания дважды. Как мне потом рассказали, первую полуторачасовую программу с моим участием смотрело двенадцать миллионов человек (из шестидесяти миллионов французов), то есть практически каждая семья, которая интересуется чем-то помимо домашнего хозяйства! Однако и на этом все не закончилось. В 2002 году археологи обнаружили в Литве останки трех с половиной тысяч солдат. «Это жертвы КГБ», — сразу же объявили литовские газеты. Однако вскоре, на следующий день, в раскопе нашли французские монеты начала XIX века, и всем стало ясно, что это массовое захоронение солдат бывшей Великой Армии. Отталкиваясь от новых данных, английский канал BBC решил снять небольшую ленту об отступлении Наполеона из России. Мне предложили роль императора. Тщательно одетый и загримированный, я в течение часа по-французски должен был парировать провокационные вопросы ведущего. «Почему вы напали на Россию?» «Почему вы покинули армию на подходе к Вильно?». Эту ленту прокрутили во всех странах вещания BBC, и идея понравилась американцам. Мне позвонили со знаменитого History channel и спросили, не соглашусь ли я продолжить вживание в роль императора Франции уже в художественном фильме «Последняя армия Наполеона». От этой работы я получил истинное удовольствие: о профессионализме моих американских коллег можно рассказывать очень долго. Только представьте: по съемочной площадке быстрым шагом идет император Наполеон. «Кто это? — гневно кидает он стилистам и костюмерам. — Маршал Ней? Вы смеетесь надо мной? Немедленно побрить, сделать такую-то прическу, перешить мундир так-то и так-то». И вся съемочная группа — от визажистов до режиссера, как военный лагерь, мгновенно мобилизуется и исполняет приказ Наполеона. Уже само это было сумасшедшим зрелищем. Такую же профессиональную работу я наблюдал и в исполнении американских телевизионщиков на съемках трехчасовой программы у знаменитого ведущего Дэвида Грубина. К сожалению, наши профессионалы не могут работать хотя бы вполовину от этого. Я много сотрудничал с российскими масс-медиа, однако отношение к авторству и оригинальным идеям здесь совсем иное. Недавно я практически в одиночку сделал передачу для одного из наших каналов. Так вот за все мои архивные изыскания, авторский текст, роль ведущего и уникальный демонстрационный материал мне заплатили 850 рублей. Работу, сделав которую, на Западе можно было бы безбедно существовать в течение полугода, приравняли к двум-трем сменам уборщицы. Мне кажется, для людей, всеми силами старающихся что-то сделать для родной страны, такое наплевательское отношение к интеллектуальному труду просто унизительно.

— Олег Валерьевич, практически во всех крупных книжных магазинах города можно увидеть солидную, выполненную на высочайшем полиграфическом уровне книгу «Армия Наполеона», принадлежащую вашему перу. Чем при ее создании вы были обязаны вашей практической и чем — исследовательской деятельности?

— Эта книга стала результатом двадцати лет моей жизни. Ее написанию предшествовала долгая подготовительная работа в России, разработка отдельных проблем в российской и позже французской научной периодике. Однако переломным моментом стал конец восьмидесятых, когда с приходом перестройки меня впервые выпустили во Францию. Моя душа ликовала! Я наконец-то получил возможность добраться до парижских библиотек и чрезвычайно важного для меня Архива исторической службы французской армии в Венсенне. Огромное количество неопубликованных досье и документов, доступ к французским музеям, обеспечившим очень богатый иллюстративный и картографический материал, вкупе с французской и российской историческими традициями позволили создать уникальный научный фундамент для работы. А многолетняя практическая деятельность по руководству группами военно-исторической реконструкции «на походе» и «на поле боя» дала мне лучшее осмысление, лучшее понимание вещей, о которых я писал. К тому же «Армия Наполеона» — это, как мне кажется, первая в России книга, где французская армия показана изнутри глазами человека, который в ней находится и «по-французски» ее чувствует, но одновременно может оценить ее и снаружи, как русский историк. Сегодня книга уже вышла на французском языке большим тиражом. Готовятся к печати английский, испанский и польский переводы

— Повлияло ли присуждение Ордена Почетного легиона на вашу профессиональную карьеру? Какие у вас планы на будущее?

— Планы грандиозные и их много. После вручения государственной награды мне стало проще работать с официальными властями Франции. Меня попросили возглавить организационный комитет по празднованию двухсотлетия Наполеоновской эпохи в Париже. Дело в том, что на конец 1804-1805 годов выпадают сразу три крупных события наполеоновского времени: 2 декабря 1804 года Наполеон был коронован во Франции, 26 мая 1805 провозглашен королем Италии, а 2 декабря 1805 года одержал победу в битве при Аустерлице. Двести лет спустя я хотел бы объединить эти три события в грандиозное шоу с торжественным парадом по Елисейским полям, огромной реконструкцией битвы при Аустерлице (поблизости от Парижа), блистательным балом, музыкальным фестивалем, выставками, конференциями и многим другим. Сейчас я занимаюсь согласованием проекта с французскими властями: пока все намечено на май 2005 года. Однако несмотря на такое, казалось бы, удачное для меня стечение обстоятельств, мне весьма печально. Печально оттого, что Франция отметила то дело, которому я служу, а Россия, для которой, как кажется, моя ассоциация и лично я сделали в десятки раз больше, всего этого просто не замечает. Такое ощущение, что нашим властям глубоко безразлично все, что не приносит тут же сразу бешеных барышей: интеллектуальный труд, развитие науки, образования, искусства… За все 15 лет активной работы нашей Военно-исторической ассоциации, при всей популярности Бородинского фестиваля, проводимых нами традиционных реконструкций в Малоярославце, Смоленске, Вязьме, Выборге, большого количества локальных выступлений, мы до сих пор не получили никакой серьезной государственной поддержки. «Двадцать лет спустя» после начала нашей работы все по-прежнему держится на голом энтузиазме небольшой группы бойцов, которая, несмотря ни на что, продолжает привлекать внимание общества к традициям и славной истории Европы и России.

Однако уже пример Наполеона не дает нам впадать в уныние. Мы оптимисты и, несмотря на страстное увлечение стариной, привыкли глядеть в будущее. Как ни парадоксально, в позитивных изменениях я надеюсь на помощь Франции и предстоящего празднования 200-летия эпохи Наполеона. Если удастся провести все на должном уровне, как я и задумываю, на наш фестиваль в Париже приедут и высокие российские гости, а может, и сам президент. Я думаю, что тогда нашу деятельность будет сложно не заметить. Вот почему своим друзьям я полу в шутку полу всерьез говорю: «Мы вернемся в Москву через Париж». 

Беседовал Игорь Макаров

© Журнал «Санкт-Петербургский университет», 1995-2003 Дизайн и сопровождение: Сергей Ушаков