Пешком в историю

Фрагменты прошлого

Менделеевская линия, дом 5

Здание, располагающееся в конце бывшей Университетской (с 1923 г. Менделеевской) линии, напротив северной части знаменитых Двенадцати коллегий, привлекает внимание любого человека, тем более впервые попавшего сюда. Информация на мемориальной доске вблизи входа в него скудна: она сообщает, что здание является памятником архитектуры XIX века и охраняется государством. Опираясь на публикации последнего времени, старые газеты и архивные разыскания, попробуем суммировать сведения об этом здании.

Здание исторического и философского факультетов. Фото из архива редакции

При освоении островов в дельте Невы Петр I, как известно, думал вначале центр будущего города расположить на острове, названном соответственно — Городским. Там появились первые деревянные дома его самого и приближенных, а затем церковь Святой Троицы, административные здания и первый Гостиный двор. Но планы меняются: внимание Петра I привлек соседний Васильевский остров, куда постепенно переводятся Гостиный двор и административные учреждения. Архитектор Доменико Трезини планирует его застройку. Сейчас самой старой постройкой вблизи Стрелки Васильевского острова является незначительная часть сооруженного в 1722—1735 гг. Трезини Гостиного двора (Тифлисская улица, дом 1). В ней располагаются ныне служебные помещения Библиотеки Российской Академии наук. Застройка острова продолжается далее уже наследниками первого российского императора. В связи с переводом морского внешнеторгового порта с Петербургской стороны, в 1783 г. на Стрелке по проекту Джакомо Кваренги началось сооружение Биржи, которая была завершена лишь в 1816 г. уже другим архитектором — Ж.Ф.Тома де Томоном. План застройки Стрелки 1797 г. предполагал возведение неподалеку Новобиржевого гостиного двора, что и было осуществлено Кваренги в начале XIX в. Это был огромный четырехугольник в два этажа с открытыми галереями второго этажа, обращенными внутрь просторного двора. Наружная аркада первого этажа образовала обходную галерею. С самого начала здание это использовалось как склад. В начале XX в. в нем помещались склады товаров артели Козухина и контора Главной артели. В 1920-е гг. в здании расположились склады городской милиции. В 1930-х гг. весь комплекс зданий Стрелки думали передать Академии наук. В бывших Козухинских артелях предполагалось расположить Институт геохимии, минералогии и кристаллографии им.М.В.Ломоносова Академии наук. Но в 1934 г. Академия была переведена в Москву, хотя ее Ленинградский филиал, некоторые научно-исследовательские институты и библиотека остались в нашем городе.

К тому времени отношение к исторической науке в стране изменилось. В августе 1918 г. «Вестник народного просвещения Союза коммун Северной области» писал: «...школа должна быть освобождена от истории, так как она не устремлена в будущее». (Тем не менее в Петроградском университете в феврале 1918 г. после ликвидации Духовной академии был создан факультет истории религии, просуществовавший почти год.) В июне 1934 г. вышло постановление ЦК ВКП(б) «О преподавании гражданской истории в школе», в котором признавалась необходимость изучения истории, но с новых идеологических позиций. Для этого нужны были и новые кадры преподавателей, в связи с чем было принято решение об открытии исторических факультетов в МГУ и ЛГУ. Исторический факультет в Ленинграде существовал в структуре Института философии, лингвистики, литературоведения и истории (ЛИФЛИ), расположенного на Университетской набережной, 11. Этот факультет и трансформируется в исторический факультет ЛГУ. Ему передается еще не освобожденное полностью милицией здание на Менделеевском (Биржевом) проезде, 2. Это тоже адрес бывшего Новобиржевого гостиного двора. По проекту архитекторов Я.Я.Кетчера, А.А.Заварзина и В.И.Пилявского его начали приспосабливать для нужд университета, надстраивали третий этаж. Полное освобождение здания от складов завершилось лишь в марте 1937 г., хотя реконструкция его продолжалась вплоть до 1940 г. Это были тяжелые годы: по всей стране шла охота на «врагов народа». С истфака стали исчезать некоторые профессора. Среди них оказались, например, первый декан факультета Я.М.Захер, Г.С.Зайдель, С.М.Дубровский, Я.Старосельский, С.Г.Томсинский, Н.И.Ульянов и другие. Университетская многотиражка в марте 1937 г. писала о заведующем кафедрой доклассового общества профессоре Быковском: «Уже первое критическое знакомство со стенограммами лекций Быковского проливает свет на гнусную деятельность этого агента фашизма в стенах нашего вуза». Репрессии распространялись на студентов и аспирантов. Студент III-го курса Бабкин был исключен из комсомола, так как «доказывал, что историю партии надо изучать по Слуцкому и Волосевичу, а не по Ленину и Сталину». Аспирантке Казимировой был объявлен строгий выговор: «Она очень дружила с Иваненко, муж которой разоблачен как троцкист».

Университет многократно менял свою структуру, постоянно расширяясь. Перед войной в здании на Менделеевской линии размещались поликлиника, военная кафедра, исторический, философский, политико-экономический и географический факультеты. Представители этих факультетов утром 23 июня 1941 г. собрались в лектории на втором этаже на митинг. В принятой резолюции участники митинга заявили о своей готовности защищать Родину. С этих и других факультетов стали поступать заявления о зачислении добровольцами в действующую армию, в народное ополчение, партизанские отряды. О днях войны напоминает сейчас мемориальная аудитория имени В.В.Васильковского — выпускника исторического факультета, закрывшего в декабре 1941 г. своим телом амбразуру вражеского дзота в бою близ деревни Рябинки Московской области.

На третьем этаже здания расположился военный госпиталь, принявший 17 сентября первых раненых. В протоколе заседания комитета ВЛКСМ ЛГУ было тогда записано: «Госпиталь на истфаке наш, мы за него отвечаем». Вестибюль здания то и дело заполняли выгружаемые носилки с ранеными. Оставшиеся в городе преподаватели вели не только занятия, но и большую агитационно-массовую работу среди населения и в войсках. В городскую лекторскую группу входили, в частности, профессора А.А.Вознесенский, М.А.Гуковский, В.В.Мавродин, Н.П.Полетика и другие. А студенческий контингент составляли, в основном, девушки. Одна из них, Е.Миллер, вспоминала: «Истфак в ноябре—декабре 1941 года. Страшно холодно. Дымит времянка. Совсем рядом слышны разрывы снарядов. В.В.Мавродин рассказывает о создании русского национального государства». Студенты и преподаватели дежурили в зданиях университета круглосуточно, охраняя их от пожаров при бомбардировке и во время артиллерийских обстрелов. В январе 1942 г. студенты истфака, проживавшие в полуразрушенном общежитии на 5-й линии, были переселены в здание филфака (туда, где сейчас кафедры африканистики, славянской и индийской филологии) и выжили там благодаря отоплению мебелью из аудиторий и дрожжевым супам в «Восьмерке» на Биржевой линии. В феврале того же года факультеты выехали в эвакуацию. В феврале 1944 г. университет торжественно отметил свой юбилей в Саратове, а весной стал постепенно возвращаться на прежнее место. Студенты исторического и философского факультетов временно занимались тогда на Университетской набережной, 11, так как здание на Менделеевской линии начали освобождать от госпиталя и ремонтировать. Помогали этому и сами студенты, и преподаватели. При парткоме ЛГУ был создан штаб строительных работ во главе с доцентом В.А.Овсянкиным.

Здание постепенно приводится в порядок. В августе 1945 г. расширяется располагавшееся в нем общежитие: прием на факультет был увеличен до 180 человек. Ранее, в апреле месяце, на истфаке начали работу 7 научных студенческих кружков; кружком по истории СССР руководил профессор С.Н.Валк. Тогда же была создана комиссия по подготовке капитального труда по истории университета, в состав которой вошел профессор В.В.Мавродин. В июле общее собрание студентов исторического факультета приняло решение отработать на восстанавливаемых объектах треть летнего каникулярного времени. В октябре в 77 аудитории истфака стал работать шахматный клуб. В январе 1946 г. во дворе здания состоялось открытие университетского катка, где систематически проводились соревнования и показательные выступления мастеров фигурного катания. В марте того же года были учреждены научно-исследовательские институты философии и права, истории и экономики.

Казалось, что жизнь наконец-то налаживается и все тревоги остались в прошлом. Однако 1949 г. принес разгром «космополитов», а 1950 г. — «ленинградское дело». И здание вновь стало свидетелем трагедий: часть университетских преподавателей подверглась гонениям и репрессиям. Среди них, в частности, оказались: экономисты А.И.Буковецкий, В.В.Рейнхардт, Я.Розенфельд, В.М.Штейн, бывший ректор ЛГУ А.А.Вознесенский; философы В.Андреев, Е.Зельманова, В.Мелещенко, В.Свидерский; историки М.А.Гуковский, С.Н.Валк, О.Л.Вайнштейн, С.И.Ковалев, С.Я.Лурье, В.В.Мавродин, С.Б.Окунь, А.В.Предтеченский, Л.Л.Раков и другие. М.Б.Рабинович и Е.М.Косачевская в своих мемуарах называют и фамилии пособников этих гонений — профессора Н.А.Корнатовского и доцента В.А.Овсянкина.

В здании на Менделеевской линии трудились и другие видные отечественные ученые, внесшие значительный вклад в развитие исторической науки, в том числе академики Б.Д.Греков, В.В.Струве, Е.В.Тарле, профессора И.П.Ванников, И.М.Гревс, О.А.Добиаш-Рождественская, М.В.Левченко, М.Д.Приселков, М.И.Артамонов, В.И.Равдоникас, Р.Г.Скрынников, М.К.Каргер и другие.

Ю.А.ЕНДОЛЬЦЕВ